Смекни!
smekni.com

Кузяев Виталий Александрович Марьяновская Мария Константиновна Шишкова Карина Александровна Цыганков Михаил Юрьевич учащиеся 10 класса Шаталовской средней муниципальной общеобразовательной школы (стр. 2 из 11)

Одновременно с наступлением армейской группировки Качалова началось наступление войск 30-ой и 24-ой армий из района Белый - Ярцево. В обход Смолен­ска двинулись войска 16-ой и 20-ой армии. Завязались кровопролитные бои. В журнале "Смоленск" от 9 (29) сентябрь 2001 г. кревед, майор в отставке Павел Стародворцев пишет: "Из штабов дивизий Качалову поступали донесения о больших по­терях в людях и боевой технике. В них особо подчеркивалось полное господство в воздухе немецкой авиации. Взятые военнопленные показали, что вражеские самоле­ты вылетают с Энгельгардовского аэродрома (немцы, по всей вероятности, исполь­зовали советские полевые аэродромы Шаталово и Боровское, находившееся рядом со ст. Энгельгардовская). Качалов ставит перед артиллеристами задачу: скрытно выдвинуться в район Михайловки и внезапным огневым налетом накрыть аэродром Энгельгардово (Шаталово). Перед выступлением основательно разведали маршрут движения... Артиллеристы подполковника Павлова "... нанесли массированный удар по аэродрому, находившемуся на расстоянии 10-15 км. Вскоре небо в той сто­роне осветилось заревом... Было уничтожено более десяти немецких бомбардиров­щиков и сожжен склад горючего... Но через день-два для борьбы с группой Качало­ва немцы подняли авиацию с других аэродромов... Обстановка в районе действий ударной группы Качалова все более осложнялось. 1 августа из района Кричева пе­решел в наступление 24-ый корпус из основного состава 2-ой танковой группы Гудериана. Через день немцы с ходу захватили Рославль и, продвигаясь дальше по шоссе, создали угрозу группе войск Качалова". На пути Качаловцев южнее ст. Вась-ково встал немецкий усиленный полк "Великая Германия", который в этот момент был направлен из Починка на Рославль, пройдя Прудки-Шаталово. Сюда же были отправлены 292 и 263 пехотные дивизии немецкого 9-го армейского корпуса (Из ма­териалов К. Степанченкова).

"Десятки вражеских самолетов не переставали наносить по войскам Качало­ва бомбовые удары, - пишет И. Стаднюк в книге "41-ый...", - к вечеру 3 августа немцы завершили оперативное окружение армейской группировки генерала Качало-ва и его штаба".[2] Качалов делает отчаянные попытки прорваться.

Старожилы Алексино вспоминают, что бои были "сильные, кругом все горе­ло. Особенно ожесточенный бой разгорелся под Старинками. "Качалов следил за ним, стоя в башне "тридцатичетверки". Он видел, как под огнем противника залега­ют наши бойцы. И тогда, оторвав глаза от бинокля, Качалов скомандовал водителю танка: " Вперед!" Взревев мотором Т-34 рванулся в сторону деревни... Вскоре там с новой силой разгорелась стрельба. Сквозь разноголосый шум боя четко прослуши­вались резкие звонкие выстрелы танковой пушки.

И. Стаднюк так описывает последние минуты жизни генерала Качалова: "На окраине деревни Старинка генерал Качалов в своем командирском танке устремился в самую гущу боя, но вражеский снаряд пронзил броню танка и взорвался внутри...

Погиб экипаж, погиб геройски и генерал-лейтенант Качалов Владимир Яковлевич". Владимир Яковлевич погиб 4 августа около 9 часов вечера. Долго о нем ничего не было известно, даже выдвигалась версия, что он перешел на сторону нем­цев. Даже последовал приказ ставки Верховного Главнокомандующего Красной Армии № 270 от 16 августа 1941 года, в котором говорилась: "... мы не можем скрыть и того, что за последнее время имел место несколько позорных фактов сдачи в плен к врагу. Отдельные генералы подали плохой пример нашим войскам. Коман­дующий 28-ой армией генерал-лейтенант Качалов, находясь вместе со штабом груп­пы войск в окружение, проявил трусость и сдался в плен немецким фашистом". Ка­чалов заочно был приговорен к расстрелу. Но время расставило все на свои места. Место захоронения качаловцев ука­зали местные жители. Они же подтвердили факт героической гибели командующего 28-ой армии. Этими свидетелями были жители деревни Старинка Кузьмин Н.В., Мучкин В.К., Андреев А.В., Зайцев Ф.В. В общей могиле найдены в 1952 г. останки генерала. Он был опознан по вставленным 7 золотым зубам. Прах командарма В.Я. Качалова был перенесен в поселок Стодолище. На могиле установлен его бюст.

Оценивая значение боев группы войск 28-ой армии в конце июля и начале августа 1941 г., маршал А.И. Еременко писал в книге "В начале войны". "Наступательные действия группы Качалова в направлении Смоленска не могли в тех условиях принести территориального успеха, но сковали значительные силы врага на рославльском направлении... Три советские дивизии отвлекали силы 3-х гитлеровских корпусов (2-х армейских и одного танкового из состава группы Гудернана)".

С разгромом группировки Качалова для наших земляков началась немецкая оккупация. Об этих днях мы собрали ряд воспоминаний местных жителей, по кото­рым попытались восстановить историю этого страшного оказались на нашей земле. Разгромив группи­ровку В.Я. Качалова, немцы, как и повсюду, стали устанавливать свой "Огс1пип§" - оккупационный режим, периода в жизни наших односельчан и тех, кто волею войны разработанный руководством Германии еще в 1940 году. По своей жестокости и бесчеловечности этот план не имеет себе равных.

Наши земляки на себе испытали весь ужас этой программы «Нового поряд­ка» на оккупированных территориях. Для управления местными жителями на ст. Энгельгардтовская была создана управа. В деревнях назначались старосты. Помнят старожилы Шаталова имена нескольких - Сафронов Григорий, который, после освобождения был арестован НКВД. Ястребова Александра Григорьевна назвала нам имена Сидоренкова Семёна Михайловича, Кравцова Никиты. Мужчинам, чаще все­го молодым парням, была предложена служба в полиции, у них было только два вы­хода, чтобы не оказаться в концлагере или не быть угнанными в Германию: уйти в партизанские отряды или стать «полицаем», как называли их местные жители. Яст­ребова А. Г. вспоминает Михаила и Сеню Скуратовых (их в деревне звали «грека­ми»). Урганова М. А. вспомнила имена Корыткина, Панченкова.

Гришин Иван Сидорович запомнил имя одного из «полицаев» - Прокоп Ку­лагин, который на его глазах застрелил военнопленного, бежавшего из концлагеря и пытавшегося укрыться в д. Алексино. Это был один из самых жестоких «полицаев» в нашей местности, как вспоминают местные жители. После освобождения П. Кула­гин был арестован. Ему дали 15 лет. Умер он в Рославле на строительстве железно­дорожного завода. Конечно не все «полицаи» зверствовали, некоторые помогали своим односельчанам спастись от угона в Германию, пытались как-то облегчить жизнь своих земляков. Молодые люди, работавшие в полиции, но не запятнавшие себя зверствами против населения, после освобождения и проверки НКВД были мо­билизованы в армию. Некоторые сложили свои головы за Победу. Так погиб, защи­щая свою Родину, Корыткин Иосиф. Были и те, кто вернулся домой с боевыми на­градами. В Шаталово немцы не сожгли ни одной хаты. Это объяснялось тем, что здесь стоял достаточно большой немецкий гарнизон. В самом центре Шаталово, где сейчас находится сельский магазин, немцы создали концлагерь для военнопленных, другой лагерь располагался недалеко от Алексино, сейчас эта территория гарнизона. В домах местных жителей жили немецкие офицеры и солдаты. Кроме немцев здесь были чехи, австрийцы и даже финны. О них у жителей остались самые мрачные воспоминания. Они были очень жестоки, «Если, - вспоминают жители, - занимали хату, то выбрасывали её хозяев не только из неё, но и со двора, тогда им приходи­лось рыть себе землянки на огородах и там жить». А вот немцы давали занимать ба­ни, хлева, то есть оставляли наших людей во дворе и даже общались с местными жителями. Так, Гришин вспоминает, как один из немцев даже играл с мальчишками в карты. Но таких случаев было не так уж много. В основном те времена вспомина­ются нашими стариками, как самое страшное время, вспоминая, многие начинают плакать. Ведь руками их отцов, матерей, да и их детскими руками немцы строили здесь крупную авиационную базу «Ost» и «West». Жителей сгоняли со всех сёл и деревень. Со слезами вспоминает эти времена Полина Ивановна Артёминкова, ко­торую ещё совсем юной девушкой вместе с другими подростками, женщинами, ста­риками пешком гнали на работу из деревни Зимницы в Шаталово. Этих рабочих немцы не кормили, еду они должны были брать с собой, обычно, это был отварен­ный картофель и кусок хлеба. Труд был очень тяжёлый, мостили дороги булыжни­ками, рыли траншеи, котлованы, утрамбовывали взлётные полосы, расчищали снег зимой. Более серьёзные постройки возводились привезёнными сюда поляками, а также военнопленными из концлагерей. Зимой у женщин немцы отбирали тёплую одежду и отправляли домой полураздетыми в лютые морозы. Басургин П.Я. и Его­ров Ф.К., которым было по 14-16 лет, мобилизованные немцами на работу, вспоми­нают, что их заставляли надевать повязки с надписью «Deutsch arbeiten». Военно­пленным приходилось особенно тяжело. Нам удалось разыскать свидетелей, рабо­тавших в этих лагерях. Об одной из них, член нашего совета музея Гурченко М. на­писала статью в газету «Сельская новь». Надежда Моисеевна Антошенкова во время войны работала в столовой концлагеря в д. Шаталово. Она вспоминает, что ребята были очень истощены, кормили их варевом из брюквы, капусты, картошки и всё за­правлялось соевой мукой. И этой баланды доставалось очень мало. "Однажды, - вспоминает Надежда Моисеевна, привезли военнопленных, человек 20 молодых ре­бят, но очень уж изнеможенных и я решила хоть чуть-чуть их подкормить. Вместо положенных 5 вёдер картошки я взяла шесть так, чтобы никто не видел. Но тут ко мне подошёл немецкий офицер здоровенный такой, широкоплечий и спрашивает, сколько взято картошки. Мне бы ему ответить, что пять, а я чистосердечно призна­лась: «Шесть». Ничего, не говоря, офицер со всего размаху ударил меня по лицу, сбил с ног. Изо рта и носа хлынула кровь, а с правой стороны были выбиты зубы". "С пленными, - вспоминает дальше Надежда Моисеевна, - обращались хуже, чем со скотом. Жили пленные в бараках. Их здесь, в Шаталово, было штук восемь. Встава­ли в шесть утра мылись из труб холодной водой, завтракали баландой. Потом немцы их строили и забирали на аэродром, где пленные выполняли самую тяжёлую работу. Им было очень трудно. Пленные умирали часто от голода, холода, тяжкой работы. Пытались не раз бежать. Были удачные и неудачные побеги. Для поимки бежавших, а также тех, кто помогал партизанам, привлекались эсэсовские отряды, которые рас­правлялись со всеми, кто был виновен: или в побеге, или в помощи партизанам, или просто вызвал чем-либо подозрение.