Финансово и методологически поддержать общественные интеллектуальные центры инициирования таких дискуссий (постоянные «круглые столы», издания, теле– и радиопрограммы – тот реальный вклад в европеизацию России, который для Запада совершенно не обременителен. Безусловно, западные благотворители, и в первую очередь Сорос, сделали очень много, и все же очажки подпитываемого ими либерализма, оказались полностью окуклены посткоммунистической средой, а подчас и переродились в мафиозно-тоталитарные, по своей глубинной природе, мини-Союзы писателей СССР, микро-Академии наук СССР. Для прорыва этого замкнутого круга бюрократического перерождения протогражданского общества, для выхода на качественно иной уровень необходима более обширная и сложная, но вполне посильная Западу программа, допустим, воспитание поколения свободных европейцев в России». (Е. Ихлов: «Как стать Европой» // «НГ», 13.09.2000 г.)
Сегодня эти строки выглядят наивной мечтой политолога-романтика: сжатие «шагреневой кожи» политического плюрализма, превращение публицистического многоголосья в дружный «одобрямс-хор единомышленников», отсутствие информационной трибуны озвучивания полярных позиций лишили общество, по крайней мере на краткосрочную перспективу, публичного выражения разномнений по вопросам государственного строительства. По крайней мере, все меньше надежды остается этнорегионам на то, что на государственном уровне получит обсуждение вопрос федеративной природы современной России, которую, что очень важно, определяют не исконно русские области и края, а национальные республики и автономии. В этом есть принципиальный политический момент, отличающий РФ от других государств с федеративным устройством. Непонимание его облеченными политической властью чиновниками приводит к тому, что государство воюет само с собой. Безграмотные законы и указы Центра провоцируют сепаратизм, в основе которого лежит пропагандируемая «второсортность» тех или иных народов страны. Вдобавок, государственная политика в этом смысле подкрепляется массированной пропагандой СМИ, направленной против малочисленных народов, достаточно успешно внедривших в общероссийский лексикон такие понятия как «лица кавказской национальности», «чурки», «духи», «черные» и т.д.
Оригинальный взгляд на национальную идею на страницах газеты «Консерватор» предложил Сергей Переслегин, размышляя, куда и на чем ехать России в постиндустриальную эпоху: «на Европейском Боливаре, который точно не вынесет двоих, на монголо-татарской низенькой лошадке прямо в темные века предыдущих Богов или на скакуне-»Боинге» увозящем последнюю партию русских ученых в страну «багровой демократии»? Или?» Он предполагает, что следующим русским брендом будет «когнитивный мир».
«Демократия у нас не установилась. В Японии ее потихоньку демонтируют. Китай про такое не слышал. У них самое большое «Дао» на планете. Демократией такого не удержишь. Виртуальный мир за нас. Не верите – ступайте в интернет и анализируйте диаспоральные связи русских, а также их вклады в мировой прогресс и мировую культуру. Там убеждения о том, как должен поступать мужчина белый – европеец, немного. Там, в интернете, разрушается напыщенная идентичность «я – представитель избранного народа», там ценят по красоте и ловкости слов и продуктам труда и фантазии. Мировая сеть принимает всех и смеется над всеми.
Так что «крылатый конь» внутренних изменений, отказ от ограничиающих убеждений, интеграции в себе различных культур и деятельностей, активного строителя, «нового вселенского Бога», нам подходит больше, чем все эти приземистые скакуны, которые призваны охранять своих конкретных Богов»
Ау-у, народ, Дума и правительство! Это прогноз». («Консерватор», № 1, 2003 г.)
«Нам следует бояться идеологии и просто искать те ценности, которые дадут возможность благополучно вернуться в цивилизацию и сохраниться как нации при всем том наборе российской оригинальности, которая у нас есть. Нашим скромным подарком цивилизации было бы, если бы мы признали скорее нашу слабость, чем нашу силу, и сказали, что вот тут и тут у нас не отработано, и не надо этого бояться! Но с такими политиками, каких мы наблюдаем сейчас… Они предпочитают громко петь и кричать про «святую Русь». Мне кажется, нам нужно меньше говорить о нашей «особости». России совершенно не нужно превращаться в страну имперскую с сильными лозунгами. Россия – страна с воображением. Вот ей и нужно соединить народное воображение с возможностями среднеарифметической цивилизацией» (В. Ерофеев, «Новая газета», 5-8.12.2002 г.)
Предвыборные парламентские баталии активизировали поиск национальной идеи. С открытым письмом по этой проблематике к Президенту В. Путину обратилась Объединенная российская партия «Русь» («АиФ», № 46, 2003 г.)
«Уважаемый Владимир Владимирович! Мы обращаемся к вам с очень важным вопросом – о цели, ради которой живет сегодня Россия. Никто не знает, куда ведет страну нынешняя элита. Куда мы скатываемся – видят все. Где же наша Национальная Мечта, которая может окрылить народ, вдохнуть веру и укрепить волю людей, позволит облегченно вздохнуть: «Ну, слава Богу, дождались»?
Мы, как и миллионы русских, этого не видим. Куда мы идем все вместе? Да и кто мы теперь – тоже непонятно».
Категорически неприемля развитие России по западному варианту, Президиум Объединенной Российской партии «Русь» предлагает свое понимание смысла обустройства России. Прежде всего, основополагающие ценности национальной идеи в тысячелетней русской истории и в том экономическом потенциале, которым обладает Россия.
«Великая Россия – это справедливое, безопасное и нравственное общество, по-другому не получится!
Что такое в нашем понятии «безопасное общество»? Это чтобы каждому из нас в России было не страшно за своих детей, да и не только физически, но и духовно. Чтобы русские со всего мира могли и, главное, хотели вернуться домой – на Родину.
Давайте возрождать дух нации вместе. Это общая задача дня. (Заметим, что наш – «русский» – мы понимаем в широком смысле. Для нас русский – это тот, кто говорит и думает по-русски, кто свою судьбу связывает с нашей страной). Мы ведь признаем американскую, британскую, французскую специфику – так давайте наконец наберемся храбрости и признаем – русскую!
Мы – перекресток разных миров. Срединная Земля.
Мы за всю свою историю не истребили ни одного народа, не уничтожили ни одну самобытную культур. Мы впитывали в себя разные народы и культуры, становясь душой мира. Русские способны обеспечить диалог разных цивилизаций как никто другой на планете.
Давайте примем новую повестку дня на этот век и скажем: в век информационных и необычных технологий именно интеллект, человеческое достоинство, воля и дух народа делают страну великой. А не запас золота или, скажем, оружия.
Мы верим, что можем встретить 2017 год не в руинах, не резервацией отсталости и нищеты, воющей по минувшей славе, – а в облике новой, настоящей сверхдержавы!» («АиФ», № 43, 2003 г.)
В предвыборных баталиях глава РАО «ЕЭС России» Анатолий Чубайс «бросил в массы» лозунг: Россия должна стать либеральной империей. До сих пор эти понятия – «империя» и «либерализм» – в истории никогда не сосуществовали на одном политическом пространстве. Возможно ли их сосуществование сегодня? Вопрос этот, после того как поиски «новой национальной идеи» совсем было сошли на нет, вызвал довольно заметный общественный резонанс. Писатель-фантаст Борис Стругацкий считает, что либеральная империя возможна.
«Мы слыхали оксюмороны и постраннее: «аристократическая республика», например. Дело не в терминологии. Какой смысл вкладывается в понятие – вот что существенно. Если речь о государстве, где жесткий закон и независимый суд защищают и поддерживают демократические свободы, частное предпринимательство, – один разговор. Если «имперализм» сводится только к культурной и бизнес-экспанссии, я – за. Если же за ширмой разговоров о диктатуре закона и «всеобщем равном и тайном» либерализме сидит все тот же хорошо знакомый тоталитарный монстр, то спасибо, не надо, это мы уже проходили.
…Не в названии дело – «империя», «держава», «метрополия», «Левиафан». Какие нравственные ценности исповедуются – вот вопрос! Кто во главе угла, человек или Левиафан? Они ведь невозможны друг без друга – Человек и Государство. Но вот в каких соотношениях, в каких мерах должны они сосуществовать? Наши правые задаются этим вопросом и отвечают на него так, что существенных возражений у разумного, либеральных убеждений человека быть, по-моему, не может.
…Лучше жить в богатом и мощном государстве под охраной закона и быть обладателем всего набора демократических свобод, нежели в ощетинившейся ракетами помеси концлагеря с казармой, подвластной рукой коррумпированной номенклатуры, без права голоса и в кромешной информационной темноте. «Лучше быть богатым работягой, чем бедным бездельником». Эта незамысловатая идеологема не противоречит вроде бы здравому смыслу, но согласуется ил она с массовым менталитетом? Не знаю. Этот вопрос не так прост, как кажется.
Ведь мы – пришельцы из страны перестоявшего феодализма, мы – вчерашние холопы, мы сплошь и рядом не работаем, а служим, не заработную плату получаем, а жалованье. И как часто готовы мы променять принципы свободы и независимости на чечевичную похлебку казенной пайки, пусть помалу, зато наверняка! Поэтому я точно знаю, что нам надо выбирать, но я не знаю точно, что именно мы выберем». (Б. Стругацкий: «Вменяемые «имперцы» – реальность нашего времени» // «Известия», 12.11.2003 г.)