«Европейцы конца XIX века были поистине уникальным обществом, не понаслышке знакомым с тем, что Редьярд Киплинг называл «white man’s burden» (бремя белого человека).
Никогда и ни в одном другом регионе мира не уделялось такого внимания изучению культуры иных народов. Европейцы считали весь мир своим большим «хозяйством»…
<…>Экономические факторы почти во всех случаях (кроме испанской и португальской империи) не являлись определяющим мотивом имперской экспансии. Доходы, получаемые из колоний, не были основой экономики метрополии. Поток инвестиции (что особенно заметно на британском и российском примерах) в основном направлялся из центра на периферию, а не наоборот.
<…>Начиная с римских времен, скрепляющим элементом выступал институт гражданства; в середине XX века жители многих европейских колоний имели статус, близкий к гражданству метрополии. После распада империи колонии стремились копировать политические практики империи или воспроизводили их формы.Но очевидно и то, что свобода, к которой они стремились, обретая независимость, была уже совершенно иной свободой, чем та, которой они обладали накануне колонизации – свободной в европейском ее понимании.
<…>Подводя итог, можно сказать, что европейские империи начала XX века были воплощением позитивной несвободы, не позволявшей неокрепшим социальным системам пойти вразнос, а прочным – отказаться от традиций и взять курс на популистскую демократию.
Европейские империи были разрушены за какие-то два десятилетия противостоянием двух новых империй – США и СССР, которые способствовали деколонизации «третьего мира». Советская империя увлекала его за собой по пути социалистического развития. Америка «спешила ослабить Британскую империю, видя в ней единственного соперника в борьбе за руководство свободным миром». В результате «мир за пределами сообщества западных стран в одночасье превратился из terra nostrum в terra nulla, из территории относительного порядка в бескрайние ничейные просторы, опустошаемые войнами и беспощадной эксплуатацией ресурсов и населения…». В «третий мир» за ресурсами и концессиями устремились транснациональные компании, оставлявшие только что освободившимся странам долговую зависимость от Америки. В этот регион США и СССР стали поставляться значительное количество оружия, чего не позволяла себе ни одна из крупных европейских империй, заполыхали очаги региональных войн, военных переворотов.
«В 1991 г. Советский Союз распался. События последовавшего десятилетия можно уверенно назвать самым позорным концом последней империи. Уходя из Индокитая и Алжира, французы позволили многим своим сторонникам из числа местных жителей уехать во Францию. Голландцы выделяли пособия на переезд в Европу тем индонезийцам, которые работали в местных администрациях и, опасаясь репрессий, не пожелали остаться в Индонезии после обретения страной независимости. Но миллионы русских были брошены на произвол судьбы в бывших провинциях, стремительно превращающихся в тоталитарные автократические государства. На европейцев и поныне смотрят снизу вверх в процветающем Сингапуре. На русских – сверху вниз в нищей Туркмении».
Америка получила карт-бланш. Окончательно уверившись в своей глобальной мощи, она начала политику всемирной экспансии, что породило чувство страха и отвращения к ней в остальном мире. Почему? В. Иноземцев объясняет подобное отторжение тем, что американская гипердержава, упиваясь своим могуществом, оказалась неспособной подняться до имперского статуса. Возникший мировой хаос диктует новую стратегию «управляемости, упорядоченности и предсказуемости современного мира». Осуществить такую стратегию может союз великих империй прошлого – Великобритании, России, Франции, Испании и США, которые, объединив усилия, могут противостоять нарастающей мировой нестабильности. Исходя из этого, автор предлагает свое видение решения этой проблемы.
«Призывы к всемирной демократии в условиях, когда в 10 странах проживает больше людей, чем в остальных 186, бессмысленны и вредны. Пора, наконец, признать, что концепция развития применительно к странам «третьего мира» оказалась ошибочной
Экономическая катастрофа, перед лицом которой оказались целые регионы, должна быть предотвращена, и если единственным способом для этого является возвращение этим регионам статуса колоний или протекторатов, – перед этим не следует останавливаться. Попытка, предпринятая европейцами в начале XX века и направленная на экономическое развитие периферийных стран, осталась незавершенной. Она должна быть доведен до конца».
«Но в отношении тех регионов и стран, где царят хаос и насилие, имперские державы должны быть вполне определенными в своей политике. Если правительства этих стран могут быть низложены мирно, необходимо пользоваться этой возможностью. Если для их отстранения от власти необходимо прибегнуть к военной силе, не следует интересоваться мнением всех и каждого. Нужно восстановить понимание цивилизаторской миссии западного мира и следовать этой миссии. Миграционный поток с Севера на Юг всего лишь десятков тысяч человек способен улучшить жизненные условия в отсталых регионах и предотвратить нашествие миллионов с Юга на Север. Нужно бороться с поставками оружия с Севера на Юг еще более жестко, чем с поставками наркотиков с Юга на Север.
И при всем при этом нужно понимать, что противостояние неспособным исполнять функции суверенов правительствам периферийных стран не означает противостояние их народам. С диктаторами и террористами следует общаться, сидя в кабине сверхзвуковых бомбардировщиков; с жителями новых колоний – выходя к ним без шлемов и бронежилетов». (В. Иноземцев)
В декабре на страницах «Независимой газеты» была опубликована информация о возможности появления в Кремле вслед за антикоррупционным еще одного Совета – по национальной идеологии. «В прессу уже просочились сведения о том, что задача Совета, в который войдут три десятка экспертов, может стать формулирование национальной идеи. Наши источники в Кремле эту информацию не подтверждают, но и не опровергают», – пишет газета, напоминая, что такая попытка уже была при Б. Ельцине. Группа экспертов во главе с советником президента Г. Сатаровым выпустила большой труд, но национальную идею Россия так и не получила. Сам Г. Сатаров считает, что главным условием для создания национальной идеи, является активность интеллигенции, поскольку идея не может создаваться в плановом порядке в бюрократических кабинетах. На вопрос корреспондента «НГ», должна ли быть у страны национальная идея, он ответил: «В затхлое, постреволюционное время это выглядит диковато». О том, что сегодня нужна гуманитарная составляющая реформ, национальная идентификации, поиск компромиссов, определение вектора развития страны (все это компоненты национальной идеи), говорили в беседе с корреспондентом многие политические деятели, подчеркивая кризис идеологии в стране и необходимость отделения ее от власти. «В руководстве главного управления внутренней политики корреспонденту «НГ» заявили, что информацию на этот счет они не имеют. Ничего не знает о создании нового совета и помощник президента С. Ястржембский, ответственный в том числе и за продвижение образа нашей страны за рубежом.
Между тем в политических кругах разговор о новой структуре все усиливается. По некоторым сведениям именно «питерское крыло» российской политики способствует этому, используя вброс информации об идеологическом Совете для воздействия на своих оппонентов» («НГ», 2.12.2003 г.)
Если мы страна демократической системы, тогда все граждане равны перед законом, равны в своих правах и обязанностях. Почему тогда лиц кавказской национальности, полноправных граждан России: ингушей, дагестанцев, кабардинцев, балкарцев, адыгейцев, осетин, карачаевцев, черкесов можно остановить на улицах Москвы с проверкой документов и задержать по необъяснимым причинам? Почему, перемещаясь в пределах России, они должны регистрироваться в Москве, имея в паспорте вкладыш гражданина РФ? Почему их многоликий образ на общенациональных каналах ТВ и печатных СМИ сведен к обезличенному обозначению «ЛКН» как тупых, невежественных и криминализированных? Почему «инородец» выступает как главный внутренний враг, мешающий обустройству России? Почему лозунг «Россия для русских» отрабатывается не только маргинальными национал-патриотами, но его озвучивают и некоторые политические лидеры, находящиеся в управлении государством и имеющие широкую трибуну для декларирования своей позиции. Этим «почему» нет конца, потому что мы так и не стали единым российским народом.
Если мы страна цивилизованная, то должны входить в третье тысячелетия с новой доктриной национальной идеологии, учитывающей общепланетарные глобализационные процессы. Весь мир учится межкультурному диалогу, потому что независимо от наших желаний человечество превращается в «мировую деревню», где судьбы народов тесно переплетаются друг с другом, где все взаимозависимы, где безопасность одной нации зависит от состояния другой. А мы поделились на «своих» и «чужих».
Есть ли народ в России, которого не коснулись катаклизмы последнего десятилетия? Беды государства общие для малых и больших российских этносов: расслоение общества на крайне бедных и богатых, коррупция, бюрократический цинизм, политическая апатия и многие другие издержки либеральных реформ одинаково губительны для национального самочувствия каждого народа в составе нашего государства. Независимо от национальности и вероисповедования, всех нас волную выбор дальнейшего пути развития России. Нас ничего не разъединяет, а просто отличает друг от друга оттенок кожи – темнее или светлее, разрез глаз, форма носа и прочие антропологические нюансы, и уж никак нас не может разъединить вера в Иисуса, Магомеда, Яхве или Будду, ведь все это мессии – посланцы одного Создателя – Демиурга.