Кстати, столица Дагестана, если верить сообщениям правоохранительных органов, не является такой уж недосягаемой для террористов из Чечни. Кроме того, Дагестан иногда становится местом проведения массовых акций и организации массовых беспорядков.
Популярными среди террористов в Дагестане остаются нефте– и газопроводы, а также железная дорога.
Таким образом, безусловно важное геополитическое значение Дагестана (не зря говорят, что «кто владеет Дагестаном, тот владеет всем Кавказом») становится поводом для мелких провокаций шкодливых бандитов, точно знающих, что после их акций все заговорят о «терроризме» и «ваххабизме». И только от властей Дагестана зависит сохранение хоть какой-то стабильности.
…наряду с Дагестаном «пьедестал» в нашем рейтинге заняли только непосредственные соседи Чечни – Ингушетия и Ставрополье, имеющие абсолютно одинаковые показатели. Вообще-то от Ингушетии вполне можно было ожидать и более тревожных результатов. Размещенные здесь десятки тысяч чеченских беженцев явно не являются стабилизирующим фактором.
…боевики чувствуют себя вполне вольготно, о чем говорят и частые случаи задержания бандитов из отрядов наиболее одиозных полевых командиров. Но, видимо, вайнахи-чеченцы не хотят, чтобы дом вайнахов-ингушей, приютивших их земляков, повторил судьбу Ичкерии. Да и сами ингушские власти при всех разногласиях с Москвой по многочисленным проблемам всеми силами стараются представить свою республику как стабильный российский регион, не имеющий российский регион, не имеющий даже намека на отсутствие лояльности Москве.
В Ингушетии также совершаются нападения и убийства на милиционеров и военнослужащих. Чаще, чем в других регионах, здесь совершаются похищения и захваты в заложники людей, казалось бы, уже забытые с началом контртеррористической операции. По-прежнему много инцидентов и даже терактов, что связано с тлеющим осетино-ингушским конфликтом. Ну и, конечно же, имеют место «популярные» на Северном Кавказе обстрелы и взрывы административных зданий, покушения на представителей власти и т.д. и т.п.
Ставрополье, равное по «весовой категории» нестабильности Ингушетии, являет собой типичную прифронтовую зону. Значительно реже, но здесь продолжаются обстрелы и нападения со стороны Чечни. В крае нередки случаи совершении и предотвращения терактов, изъятия оружия и целых арсеналов, задержания боевиков. Здесь также отмечены случаи похищения людей.
Однако, самой горячей точкой в крае, пожалуй, остается район Кавказских Минеральных Вод – слишком много желающих дестабилизировать здесь обстановку, и слишком это соблазнительно. Именно в Минеральных Водах и Ессентуках в марте прошлого года совершены самые крупные теракты.
Как бы то ни было, об опасности отторжения от России Ставрополья вместе со всем Северным Кавказом не заикаются даже законченные пессимисты, но обозримое будущее края так и останется прифронтовым.
Вполне закономерно четвертое место Карачаево-Черкесии, почти не уступившей «призерам» – Ингушетии и Ставрополью. Как и в Дагестане, здесь глубокие корни имеет ваххабизм. Как и в Ставрополье, здесь совершаются теракты, убийства милиционеров, чиновников и видных политиков. В тот же день, в марте прошлого года, когда в Минводах и Ессентуках прогремели мощные взрывы, в Черкесске также был совершен теракт. В республике отмечены и случаи похищения людей. Кроме того, Карачаево-Черкесия «прославилась» заявлением генпрокурора Владимира Устинова о предотвращении здесь попытки государственного переворота. Отличительной особенностью республики является и то, что именно выходцы из нее фигурируют в делах о взрывах российских жилых домов.
Среднее положение в рейтинге Северной Осетии, в общем-то, отвечает имиджу этой республики как более или менее спокойной и относительно благополучной. В то же время в Северной Осетии представлены практически все виды преступлений, но в намного более скромных, чем у соседей, масштабах. Это и похищение людей, и теракты против военнослужащих, и некоторые другие. Стабильно тревожная ситуация сохраняется в Пригородном районе.
Кабардино-Балкария, как и Карачаево-Черкесия, также была удостоена заявления генпрокурора Владимира Устинова о предотвращении попытки государственного переворота. Но в целом, лишь немного уступая в рейтинге Северной Осетии, эта республика намного превосходит ее в уровне спокойствия. Терактов здесь отмечено не было. Ваххабизм в Кабардино-Балкарии присутствует, но достаточно скромно. Чеченские боевики и ваххабиты задерживаются, но не часто. Оружие у населения изымается, но не в крупных количествах. Оружие у населения изымается, но не в крупных количествах. Одним из самых заметных «подвигов» кабардинцев стал незаконный переход вооруженной группы через российско-грузинскую границу.
В Краснодарском крае экзотика «кавказской» преступности почти незаметна, но иногда встречается. Здесь, например, могут совершить нападение на милиционеров или часового воинской части. Но такие преступления по большинству счету не являются «эксклюзивными» южнороссийскими. Встречаются на Кубани преступные группировки, совершающие разбойные нападения. Иногда обнаруживается пластит. Сочи, как и Минводы и Ставрополье, остаются наиболее кипящими. Здесь отмечены случаи похищения людей, у населения имеется оружие, бывает, совершаются громкие убийства. Сочи граничит с потенциально неспокойной Абхазией. Но в целом для курортников Сочи в отличие от тех же Минвод не имеет имиджа прифронтовой зоны.
В Ростовской области, которая в 1999 г. вместе с Москвой и Дагестаном пережила трагедию взрывов жилых домов, в последнее время тоже гремели взрывы, конечно, намного меньших масштабов, но тем не менее уносящие человеческие жизни. Милиция на Дону также изымает у населения оружие, а вот чеченские боевики здесь практически не задерживаются. Правда, их много в местном СИЗО. Вообще Ростов-на-Дону, являясь центром ЮФО, образно говоря, несет на себе ответственность за весь Северный Кавказ. Здесь расположены аппарат полпреда президента РФ, штаб СКВО, работает печально знаменитая 124-я лаборатория. В Ростове проводятся судебные процессы над чеченскими боевиками, а также один из самых громких процессов – над полковником Будановым. Все это накладывает свой специфический отпечаток на Донской край.
Астрахань, хоть и находится на одном из последний мест, но для нее минувший год был омрачен крупным терактом. До того область была одним из последних, не затронутых террором регионов Юга России. Но в результате взрыва на вещевом рынке в Астрахани погибли восемь человек. Кроме того, разного рода «разборки» здесь устраиваются по-серьезному – с использованием гранатометов и гранат. Одной из главных особенностей Астрахани является то, что эта область стала «воротами» из стран Центральной Азии в европейскую часть России. Отсюда и большинство ее проблем – от транзита наркотиков и прочей контрабанды до нелегальных мигрантов.
Полное же «поражение» в нашем рейтинге Волгоградской области, Адыгеи и Калмыкии, наверное, очень порадует жителей этих регионов. Хотя, конечно, проблем хватает и у них, как и у любого другого субъекта РФ, находящиеся не только на юге страны». («НГ», 18.03.2002 г.)
Заметка Милрада Фатуллаева – своего рода подведение итогов «закручивания гаек» в субъектах Федерации на примере республик Северного Кавказа.
«Последние кадровые назначения президента Ингушетии Мурата Зязикова завершили сложившуюся на Северном Кавказе картину, связанную с методами управления Кремля этим труднопредсказуемым регионом. Премьер-министром республики впервые за последние десять лет назначен русский – Виктор Алексенцев, оказавшийся еще и единственным славянином в правительстве. Без участия Москвы такие вопросы не решаются: конкуренции славянам не удается выдержать даже в Адыгее, где они составляют 66% населения. Ингушетия стала последней северокавказской республикой, где вторым человеком в иерархии власти стал русский. К государственнообразующему народу вернулась их традиционная должность директора УФСБ и частично – глав МВД. Исключением остается Дагестан, где власть распределена пропорционально по этническому признаку. Кремль вернулся к ситуации советского периода, когда по негласному праву вторым секретарями обкомов в национальных республиках назначались русские.
Возвращение славян в национальные республики здоровыми силами (а таковые не без помощи Центра пришли к власти во всех республиках: повержены националист Аслан Джаримов и «друг Масхарова» Руслан Аушев) воспринимается как стабилизирующий фактор. В межнациональных спорах, как отмечает министр по делам национальностей Дагестан Магомедсалих Гусаев, русские занимают в основном объективную позицию или в крайнем случае – нейтральную.
Очевидно, что демократические методы выборов на Кавказе откровенно пробуксовывают и постоянно нуждаются в «учете местных особенностей», которые у каждого свои. И славянское население с однородной культурой и менталитетом объединяет субъекты региона между собой и остальной частью России. кремлю на самом деле достаточно держать ситуацию в республиках в состоянии управляемости. Поэтому возвращение административных методов управления говорит о невысоком доверии к национальным элитам со стороны центра, который с трудом удерживает Чечню, испугался потерять Дагестан, шел на унизительные уступки Ингушетии, с тревогой наблюдал за страстями абхазо-адыгских народов. Наличие в провинции «глаз и ушей» Кремля вовсе не означает, что наступило время закручивания гаек, несмотря на приведение регионального законодательства в соответствие с федеральным и образование во главе с Кадыровым военным ЮФО – укрупненной губернии.