Все ли так было плохо в национальной политике СССР? Сторонники скажут, что во многих национальных районах открывались школы, академии наук, создавались культурные учреждения и т.д. Противники напомнят, как репрессиям подвергались целые народы, а доступ в государственные органы власти и высшие учебные заведения был закрыт для целого перечня национальностей. Советское государство занималось строительством нации, и под цели этой политики использовались все средства, вплоть до статистической фальсификации. 126 национальностей и этнических групп отмечала последняя советская перепись (1989 г.), новая же перепись зафиксировала их общим числом около 160.
«Первичные данные переписи 2002 года говорят о достаточно серьезных изменениях в этнической структуре российского народа, которые произошли с момента переписи 1989 года. Речь идет о своего рода «подвижках» в численной иерархии 23 самых крупных этнических общностей (численность каждой свыше 400 тыс. чел.), по которым Госкомстат объявил данные. Эти 23 народа составляют 96% населения страны, и их культура и язык зримо присутствуют в жизни страны, особенно в регионах преимущественного расселения, прежде всего, в республиках. Добрые или плохие отношения между крупными народами или их отношения с самым многочисленным народом – русскими влияют на общественную жизнь и стабильность государства», – подвел итоги переписи директор Института этнографии и антропологии РАН Валерий Тишков («НГ», 11.11.2003 г.)
Ни одно научное копье сломалось в попытках объяснить всплеск национализма в постперестроечном Отечестве. «Россия переживает мучительную смену культурных стереотипов, осваивая реальность постмодерна», – этим переходным периодом объясняется кризисное состояние общественного сознания, считает Д. Орешкин. Призывая на помощь великого интеллигента Юрия Лотмана, умершего в начале «эпохи перемен», он напоминает, что этот тонкий талантливый философ успел задать рамки для описания назревающих взрывов в российской культуре.
«Русский мир, по Лотману, традиционно двумерен. Добро – зло, наши – не наши, красные – белые. Ад и рай без промежуточного звена в виде чистилища. Лотман назвал нашу культуру бинарной. Перемены в ней суть катастрофические инверсии, когда победившая сторона стремится до основания истребить побежденную, но после победы немедленно раскалывается внутри себя – потому что остается в коридоре все того же бинарного взгляда на реальность.
Особенно в советскую эпоху мы видели мир черно-белым. («Это же очевидно: собрать все, да и поделить!»; «Это же очевидно: народы-предатели должны быть выселены с Кавказа, и дело с концом»).
Более сложный стереотип культуры – тернарный – он признает право на существование «третьего лишнего». Заслуга Лотмана не в том, что он обозначил термины, а в том, что диагностировал современное состояние российской культуры как переходное от бинарной к тернарной. При том что сам переход осознается общественным сознанием еще в бинарных понятиях». (Д. Орешкин, «НГ», 19.11.2002 г.)
«Если отношения народов не улучшаются, они начинают ухудшаться. Если неустанно не работать над тем, чтобы перебороть националистические тенденции у собственного народа, происходит автоматическое раскручивание контрнационализма у этнических соседей», – к предупреждению профессора социологии Теодора Шанина («НГ», 27.12.2002 г.) стоит прислушаться особенно. Будучи некогда сторонником построения Израиля как государства, сам воевавший против палестинцев в подразделении коммандос, готовый умереть за свои идеи, Т. Шанин ныне – воинствующий пацифист. Он хорошо знает историю вопроса, когда говорит, что Россия должна учесть негативный опыт Израиля в конструировании межнационального диалога.
К сожалению, русское общество не проявляет особого желания познать душу народов, культуру и этнопсихологию тех, кто уже несколько столетий является их соседом в едином государстве. Когда же мы, наконец, решим, будем ли мы страной 160 обособленно существующих национальностей или начнем третье тысячелетие единым российским народом с равноуважаемыми гражданскими правами каждого человека, независимо от цвета кожи, вероисповедования, группы крови и всевозможных антропологических признаков. Судя по тому, что происходит в последнее время в публичной политике, общественной жизни, и особенно в средствах массовой информации – очень нескоро.
«В уже неоднократно упоминаемую эпоху было популярным слово «нацмен». Это определение нерусского жителя СССР использовалось всякий раз, когда речь заходила о найме на работу, при поступлении в вуз или об анкете кандидата в члены КПСС. В быту ходили другие слова и обозначения разных братских народов, но вспоминать их сейчас не хочу, им придуманы более сильные аналогии, часто употребляемые в российской прессе, а иногда из уст политиков и общественных деятелей.
Но если самоназвания народов было не принято упоминать всуе, только в контексте: например, «великий узбекский народ» (это когда Узбекистан сдавал по 6 миллионов тонн хлопка в год), или «гостеприимный грузинский народ» (и так понятно – вино, шашлык, пальмы, пляж, «Сулико»), то теперь названия народов – специальная терминология криминальных статей и репортажей. Разве интересно узнавать о каком-то банальном драчуне или грабителе вне его конкретного обозначения? Нет, надо указать его этническую принадлежность, чтобы знать, от кого страдает титульная нация. Вот только заголовки статей и сообщений: «Армянин выкинул своего собутыльника из окна», «Инкассаторский броневик атаковали кавказцы», «Азербайджанец передал башкира-террориста ФСБ России», «В Москве кавказцы в драке порезали студентов». Уже ставшие классикой заголовки сообщений агентства АПН: «Евреи любят власть меньше, чем ханты и манси» или «Грузины живут хуже собак и кошек». Как шедевром интернационализма можно только восхищаться сообщением агентства «Урал-прессинформ»: «В Челябинском зоопарке происходят Дни народов Урала».
Вряд ли президент Путин читает сообщения агентств или статьи в газетах, но почему-то повторяет их ошибки: то министра Шамузафарова назовет татарином, то посчитает, что платки-хиджабы на головах мусульман – дань моде. Так можно договориться и о хасидских шляпах, но их моде уже не одно столетие. Два года назад президент поразил научный мир глубочайшими познаниями в особенностях ислама, назвав жителей российского Кавказа шиитами по вероисповеданию.
Я не знаю, сколько нужно времени, чтобы российские политики перестали кичиться мнимым величием страны, без повода обозначая все лучшие качества людей исключительно по их этнической принадлежности, а худшие приписывая, с их точки зрения, недругам. Как-то решил посчитать, сколько раз российские государственные агентства упоминали в своих сообщениях о катастрофах и взрывах «чеченский след». Агентство ИТАР-ТАСС в 1998-м – 34 раза, в 2000 – 46 раз. Стоит ли уточнять, что в подавляющем большинстве этих событий «чеченский след» не подтвержден. Но сказанное президентом, губернатором, прокурором или генералом ретранслируется агентствами, телекомпаниями, радиостанциями и газетами.
Стоит ли удивляться настойчивости милиционеров, с одной стороны, исполняющих задание, с другой стороны, имеющих с этого свой интерес. Стоит только удивляться заявлениям политиков и общественных деятелей по поводу того, откуда берутся эти молодые нацисты и бритоголовые. Им показывают пример. Когда взрослые люди в форме блюстителей порядка останавливают исключительно тех людей, которые не выглядят похожими на русских, то у прыщавого, наголо обритого оболтуса появится алиби: «Почему менту можно, а мне нельзя?» Будет почти верно, если когда-нибудь скинхеды заявят, что на самом деле они – дружинники, помогающие правоохранительным органам в борьбе с нерусскими.
Вы всерьез думаете, что Россию пустят в Шенгенскую зону?..» (О. Панфилов: «Из пионеров в расисты» // «Независимая газета», 14.11.2003 г.)
«…политика прогибания перед нацменьшинствами в ущерб русскому народу не с коммунистов у нас началась и с ними, к сожалению, не кончилась. Эта дурная традиция живет до сих пор, и если от чего-то, в конце концов, все-таки гибнет Россия, то именно от нее», – бьет тревогу А. Иванов, называя Россию «лучшим санаторием для инородцев».
«Ницше говорил: «К моей благотворительности судьба всегда послала самых наглых нищих». Объевшись суверенитетом, лопаясь от самомнения, вызванного униженным заискиванием русских перед ними, правящие клики бывших автономий приступили к созданию на территории России этнократических государств, проводя политику дискриминации и вытеснения русского населения. Неужели не ясно, что это прямой путь к распаду России. Нет, продолжаются показушные игры в «многонациональность». Вместо фикции «советского народа» официально пропагандируется новая фикция «россияне», и все это сопровождается униженными плясками на коленях перед «малыми народами». Чего еще желаете-с? Последний пример такой показухи – только что прошедший референдум в Чечне. При этом забыли русскую пословицу на счет волка, который, сколько его ни корми, все равно в лес смотрит. А символ Чечни – именно волк. У других республик иные символы. Но взгляды их обращены в том же направлении. Сторонники показушной любви к «малым сим» не могут или не хотят понимать, откуда исходит главная опасность. Сегодня в России подданные второго сорта – это русские. И никакого «общего дома» при таком положении не построить: рухнет он, как рухнул СССР. И по той же причине. (А. Иванов: «Лучший санаторий для инородцев» // «Stringer», 2003 г.)
Но авторы «Русского дома», газеты «Stringer», «Спецназ» и прочих патриотических изданий по крайней мере взглядов своих не скрывают и ни к либералам ни к демократам себя не относят. А вот как расценить появление на том же канале ТВЦ в ночном выпуске информационной программы «События. 25 час» (29.01.03 г.) следующего сюжета. Анонсируя его, ведущий программы С. Кучер обеспокоено сообщил: «Через несколько лет москвичи будут иметь коричневый цвет кожи, кавказское лицо, азиатский разрез глаз…» Автор сюжета журналист В. Хомяков поведал о «печальной» перспективе Москвы в обозримом будущем стать тотально заселенной молодой порослью «ахмедок», «мамедок» и прочих «черномазых» аборигенов южных российских окраин, ибо деторождаемость русского народа резко упала в связи с обрушившимися на государственнообразующий этнос разрушительными социальными катаклизмами новейшего времени. Для подкрепления мысли на экране был представлен график, иллюстрирующий демографический кризис в Москве: доля рождаемости русских составила 1,5%, азербайджанцев – 1,7%, лидировали чеченцы – 9%. Именно эти три национальности участвовали в сравнительном анализе. На фоне рыночных рядов и выхваченных из базарной сутолоки нерусских лиц патриотично настроенный голос за кадром вещал: «…попадая в благоприятные условия, они (очевидно, имеются в виду кавказцы и азиаты) начинают размножаться. Славянки выходят замуж за преуспевающих южан, рожают от них детей, пройдет время, и как бы ни окультуривала их Москва, они вырастут и все равно будут сморкаться в рукав». К счастью, гость в студии, председатель Евразийского экономического союза, оказался нормальным русским интеллигентом и на предложение С. Кучера обсудить сложившуюся ситуацию отреагировал вполне адекватно: «Вот такие сюжеты и рождают «бритоголовых». Соблазнительно списывать свои проблемы на инородцев. Кто мешает русским женщинам больше рожать? А если не устраивает количество южан на рынках – учитесь торговать сами».