После «Норд-Оста» усилились негативные оценки ислама как религии террора. Мировой общественности стали известны факты контакта группы Мовсара Бараева с адресатами из мусульманских стран. Опасаясь всплеска антиисламских настроений, лидеры мусульманского мира дистанцировались от международного терроризма. С особой силой о противостоянии двух религий – православия и ислама – заговорили после теракта в России. В передаче «Русский дом» («Московия», 14.09.03 г.), ее бессменный «эксперт-аналитик» (ныне депутат Госдумы «Родина») православный генерал КГБ в отставке Николай Леонов в беседе с американским журналистом Хлебниковым уточнил: «Противостояние христианства и ислама началось еще тысячу лет назад. Сначала арабы пытались поработить Испанию, затем турки покушались на Европу. Со времен Петра I европейцы объединялись с мусульманским миром против России. Теперь они пожинают плоды». Выбор в качестве собеседника Павла Хлебникова был не случаен. Темой обсуждения стала изданная в России книга старшего редактора финансового журнала «Forbes»: «Разговор с варваром: Беседы с чеченским полевым командиром Хож-Ахмедом Нухаевым о бандитизме и исламе» (М., 2003 г.). Размышления американского журналиста об исламе, видимо, бальзамом разлилось по сердцу неистового русофила Леонова: «…Почти все кровопролития в сегодняшнем мире происходят там, где ислам соприкасается с другими верами и культурами… Конечно, ненависть исламских фанатиков сосредоточена на Америке и Израиле, но главные их завоевательные амбиции направлены на Россию». Хлебников видит в истории ислама постоянные войны и разгул бандитизма, в исламской цивилизации – средоточие насилия и беззакония, бедности и невежества. Европейская же цивилизация основана на личной свободе, человеческом достоинстве, гражданственности, правосознании и народовластии, а потому она бесконечно превосходит исламскую, в недрах которой таится какая-то «изысканная кровожадность… целая культура убийства, эстетика душегубства… дикая жажда крови» (с. 198-199). Уж на эту тему американскому журналисту и русскому генералу было о чем поговорить. Отвечая собеседнику, негодующему по поводу антироссийской политики Европы и агрессивности ислама к России, П. Хлебников заметил: «Мусульманам надо было подождать немного. Сытая, ленивая Европа сама сдалась бы им без боя». Объединила участников передачи и общая патриотическая установка. Генерал Леонов целиком согласился с трактовкой «русской идеи» Хлебниковым: «…это любовь к России, к русской истории, к русской культуре и к русским героям. Все. Точка»
Все чаще ислам стал воспринималься синонимом терроризма, бандитизма и «основным врагом» православной цивилизации. Тревожно, что эти мысли транслируют люди, чьи имена ассоциируются с духовными пастырями русской культуры.
«Страшные существа прервали спектакль, чтобы потребовать прекращения войны в Чечне. На самом деле Чечня имеет к этой истории довольно косвенное отношение. Более прямое отношение к этому имеет взбесившийся по всему миру ислам, его комплекс скорпиона и садомазохистская страсть.
Они (бараевцы) ждали и жаждали точно того же, чего жаждали и получили мусульманские авиаторы Мохаммеда Атты: смерти для себя и для как можно большего числа неверных. Того же, чего ждет любой палестинский шахид, влезая в переполненный израильский автобус. Того же, чего жаждали те гады, что планировали взорвать сразу десять международных «боингов» над Тихим океаном.
Так и во всем мире. Алжирские активисты вырезают целые деревни, не имеющие никакого отношения к их спору с правительством, хамазники взрывают беззаботно танцующих юнцов, алькаэдовцы уничтожают деловой центр с тысячами мелких служителей бизнеса, на райском острове Бали мишенью бесноватого муллы с лошадиными зубами становится курорт, куда стекались со всего мира так называемые «бэкпэкерз», т.е. ребята с рюкзачками, в Москве басаевцы-бараевцы, обвешанные несусветным количеством оружия и взрывчатки, прерывают столь милое и наивное увлечение жанром мюзикла.
И в каждом случае бандиты выдвигают как бы весомые, а на самом деле косвенные причины для своих злодеяний: отмены выборов, прекращение оккупации, американский империализм, превосходство Ислама, независимость Чечни. Прямая же причина заключается в исполненном ненависти, а потому совершенно бессмысленном вопле «Аллах Акбар!», который дает индульгенцию на любое преступление ради уничтожения того современного мира, в котором мы все – и они в том числе – живем». (В. Аксенов «Норд-Ост» с юга» // «Московские новости» – 29 октября – 4 ноября 2002 г.)
Живущий в Израиле поэт И. Губерман провел прямую параллель между терроризмом и исламом, который назвал «зеленой чумой, захлестнувшей весь мир», и он не видит никакого выхода, «потому что даже если наглухо отгородиться от них стеной, если мы будем их кормить и поить, то теракты все равно будут продолжаться. Человек ведь духовное создание, а духовность для этих людей неразрывно связана с убийством евреев. Там младенцы едва ли не в яслях одеваются в пояса смертников». Пока муллы в мечетях не перестанут призывать к убийствам, это не прекратится. И за Россию, опять-таки стыдно, потому что военное оборудование поставляется во все эти страны непрестанно» («МН», № 37, 2003 г.)
На страницах «Московских новостей» противоположную позицию высказал писатель Сергей Аверинцев:
«В таком мире, одним из постоянных компонентов которого является международный терроризм и только одна из его разновидностей – исламистский терроризм, мы живем задолго до падения двух башен-близнецов Торгового центра.
Я хочу сказать, что реальные события мало похожи на столкновение вполне чуждых друг и другу и равных себе цивилизованных субстанций, что оно скорее заставляет думать о страшной диалектике внутри единого общечеловеческого процесса. И символично, что новое словечко «исламизм» представляет собой вполне в духе эстетики постмодерна эклектическую комбинацию несоединимого. «Ислам», означающее принятие божьей воли, и наш «изм», напоминающий все-таки, что речь идет не о вере. А о терроре». («МН», 29-4.10.2002 г.)
В полемике о причинах межнациональных конфликтах и способах их разрешения, о религиозной подпитке этих конфликтов высказываются порой крайне оригинальные суждения. Свое видение причин агрессивности мусульманского мира представила на страницах «Независимой газеты» лауреат Букеровской премии писатель Людмила Улицкая:
«Что касается агрессивности, я не думаю, что человеческая природа стала хуже, чем она была, скажем, пятьдесят или сто лет тому назад. Другой вопрос – куда направлены эти запасы человеческой энергии, где они растрачиваются: на футбольном матче, в горячей дискуссии или на поле боя… Арабский фундаментализм оказался чудовищно мощным резервуаром этой агрессии. Недавно моя подруга-журналистка вместе со своими коллегами – французскими журналистами месяц провела в Афганистане, шла по следам отступавших талибов. Самое яркое в ее рассказе – как она оказалась в какой-то момент на рынке, чтобы купить для группы еды, и вдруг поняла, что она не видит вокруг ни единого женского лица, потому что все женщины в паранджах, а вокруг тысячи усатых, бородатых мужчин, которые тоже не видят женских лиц, если не считать матерей, бабушек и младших сестер.
Мальчики, никогда не играющие с девочками, молодые люди, лишенные общения с девушками. А жениться-то дорого. Пока еще он денег наберет, чтобы жениться… И вот эти тысячи, миллионы молодых мужчин, которые живут без женщин, без нормального секса, – представляете, какой это резервуар энергии. Вот исток агрессивности. Эти молодые мужчины готовы стрелять и убивать, и жизни своей им не жалко: в загробном существовании каждого из них ожидает по сорок гурий… Замечу в скобках, что Ясер Арафат в одном из своих выступлений сказал, что самое мощное оружие против неверных – арабская матка. Чеченская тоже оказалась неплоха: по данным только что проводившейся переписи населения, в каждой чеченской семье при идущей войне в среднем пятеро детей.
И что же наш евро-американский мир с его комфортной и удобной жизнью, с нашими гуманитарными ценностями, что может он противопоставить это свирепой энергии?» («НГ», 01.11.2002 г.)
Американская операция в Ираке расколола не только мировое общественное мнение. Она вызвала идеологическую многоголосицу, нашедшую отражение в федеральных СМИ. Одни считали, что избавление от опасного диктатора является меньшим злом, чем неизбежное наступление неограниченного господства Америки над планетой. Другие утверждали, что однополярный мир хуже многополярного. В том и другом случае неизбежно возникала тема роли ислама в мировом геополитическом раскладе. И каждый отрабатывал ее в соответствие со своими политическими пристрастиями.
«Сегодня можно говорить о «зеленой чуме». Еще год назад подобное выражение употребляли в адрес исламского терроризма, но теперь оно скорее напоминает о цвете доллара и униформы бравых джи-ай. Кстати, случайно ли такое совпадение? Зеленый – цвет жизни, и им украсила свое знамя религия, лучше других приспособленная к житейской повседневности и сводящая к минимуму духовные запросы своих приверженцев. То же самое можно сказать и о культе доллара, затягивающем в свою орбиту все достижения культуры – так равнодушная зелень джунглей затягивает развалины древних городов. Сжигая Александрийскую библиотеку, халиф Омар изрек: «Если в этих книгах написано иное, чем в Коране, они вредны». Долларопоклонники сказали бы иначе: «эти книги вредны, если из них нельзя извлечь прибыль». Налицо духовное родство между талибами, взорвавшими тысячелетних Будд, и «бушистами», рушащими сегодня иракские памятники культуры. Недаром американские стратеги всегда находили общий язык с исламскими экстремистами – в Афганистане, Косове, Чечне. И враждуют они недаром – ведь куда приятнее сражаться с врагом, который похож на тебя.