Вместе с тем известно, что в христианских вузах, в частности в Свято-Тихоновском богословском институте, проводится подготовка специалистов как по религиозным, так и по светским дисциплинам в соответствии с государственной аккредитацией, полученной от Минобразования РФ. Исходя из вышеизложенного, по вопросу лицензирования и аккредитации религиозных учебных заведений выносятся следующие предложения:
а) выработать новый механизм лицензирования и аккредитации учреждений высшего и среднего профессионального образования с учетом их образовательной деятельности как по светским, так и по религиозным направлениям, который дал бы возможность получать государственную лицензию и аккредитацию не только христианским, но и исламским и другим религиозным учебным заведениям;
б) создать Методический совет при Минобразования РФ с целью выработки единых учебных программ для учреждений профессионального образования с учетом их религиозной направленности. Совет муфтиев России, Российский исламский университет выражают готовность участвовать в выработке единого государственного стандарта для учреждений религиозного образования РФ.
И последнее. В XX веке государство разрушило систему религиозного образования. Сегодня традиционные религиозные организации России, в том числе и такая авторитетная, как Русская Православная Церковь, не располагают в полном объеме финансовыми возможностями, чтобы возродить за несколько лет то, что созидалось веками. Отсюда и возникает угроза попадания в неотлаженную систему религиозного образования идей экстремистского характера. Мы надеемся на материальную помощь государства и со своей стороны готовы согласовывать с Российской академией госслужбы и Министерством образования наши учебные планы в целях выработки единого внутрирелигиозного стандарта, исключающего возможность проникновении извне чуждых традиционному исламу идей». (Р. Гайнутдин: «В XX веке государство разрушило систему религиозного образования» // «НГ», 30.10.2002 г.)
В связи с этим не менее актуален вопрос и о подготовке отечественных религиоведов, ибо сегодня Россия нуждается в квалифицированном компетентном суждении о ценностях разных религий, определяя их как части культуры человечества в целом. К сожалению, в прессе мы чаще слышим людей, объявляющих себя «специалистами»-теологами-религиоведами, чьи оценки идеологически насыщены. Между тем, целью истинно-научного религиоведения является рассматривание религии как культурно-исторического феномена. Подобный подход начисто отсутствует в средствах массовой информации, где религиозная тематика представлена таким образом, что она, скорее, создает атмосферу недоверия и напряженности, чем способствует межкультурному и межрелигиозному диалогу.
«Фантасмагоричная история распада СССР и образование на части постсоветского пространства государства под названием Российская Федерация, так и не нашедшего в пылу борьбы за демократию своей национальной идеи, ознаменовали собой не менее фантасмагоричный этап государственно-церковных отношений. На этом этапе государство стало питать к религии смешанное чувство, состоящее из религиозного невежества, религиозной вредности, неосознанной вины за былые преследования и дремучего атеизма, стыдливо скрываемого за секулярной терминологией просвещенного гуманизма и так называемой «светскости».
Очевидно, что в новой России изменится, а точнее, появится (в ельцинскую эпоху ее просто не было) государственная этноконфессиональная политика со своей доктриной. И нет сомнений, что в этой ясно и четко сформулированной политике иным (боле значимым и правовым образом закрепленным) будет место традиционных российских конфессий, ибо государству необходимо искать факторы социальной устойчивости. Игра в политкорректность слишком дорого стоит. Прежнее экспертное сообщество не смогло дать государству внятной концепции конфессиональной политики. Как известно, «Концептуальные основы государственно-церковных отношений в Российской Федерации», разработанные группой религиоведов в 2001 году, были отвергнуты администрацией президента как политически бесперспективные и для реальной политики неприменимые. Между тем власть ощущает потребность в экспертном сообществе, адекватном новому политическому мейнстриму.
…впервые из уст представителей президента России религиозная общественность услышала о теологии как о государственном заказе.
Едва ли с точки зрения реальной политики государству может быть близок научный интерес религиоведения к «новым религиозным движениям» и «квазирелигиям», если при этом не следует экспертного ответа на ключевые вопросы. Например, каким образом интегрировать православные, исламские, буддийские социальные группы в структуру российского гражданского и полтического общества и как государству отвечать на вызовы религиозного экстремизма?». (А. Журавлевский: «Трудный выбор» // «НГ», 2.12.2002 г.)
Перечисленные проблемы характерны не только для ислама. Традиционные религии в России сегодня переживают трудные времена становления после десятилетий советского атеизма. О том, что внутри церкви (помимо ударов извне) существуют попытки раскола, которые ослабляют и без того сложный путь Православия к своей пастве, говорят многие священнослужители, что само по себе уже свидетельствует о внутрецерковном брожении умов и традиций.
«Главную опасность нужно ждать от трех сил: «обновленцев» протестанского толка, не признающих церковного Предания, мечтающих о разрушении церковных границ и слиянии всех религиозных конфессий; «обновленцев» сектантского толка, отвергающих соборность православия и строящих из своих приходов отдельную ото всех церковь; и, наконец, от тех православных священников, которые делают все, чтобы РПЦ подчинялось Папе Римскому». Таков взгляд на проблемы православной церкви московского священника Владимира Вигилянского, доцента Российского православного университета имени святого апостола Иоанна Богослова («НГ», 16.10.02 г.). Будучи деканом факультета церковной журналистики, он рассматривает как одну из возможностей продуктивной стратегии воздействия на людей нецерковных наличие качественных православных газет и журналов, констатируя при этом, что существующие церковные издания пока еще далеки от идеала. «Что касается светской печати, то проблемы церкви ее интересуют очень, но писать о них с сознанием дела журналисты не могут. Одним из главных заблуждений, перечеркивающим любые, даже правильные, частные размышления о православии, является суждение о церкви как о некой организации, совмещающей функции нескольких министерств: культуры, просвещения, образования, социального обеспечения, иностранных дел и т.д. Людям нецерковным понять трудно, что церковь – это Тело Христово. В церкви могут быть какие угодно грешники, в том числе и церковные иерархи, но к самой церкви это не имеет никакого отношения. Неудивительно, когда светские журналисты относятся к Церкви как к партии или организации, но странно, когда о ней судят подобным образом люди, называющие себя верующими. К сожалению, почти все публикации на церковные темы грешат именно таким взглядом».
Думаем, что обозначенные православным священником проблемы можно в полной степени отнести и к российскому исламу.
О глубоком кадровом кризисе в рядах РПЦ не раз сообщалось в СМИ. Многим еще памятен телесюжет в вечерних новостях канала ТВС 4 октября 2002 г. о скандале в Воронежской епархии, где толпа православных священников в рясах и крестах толкала в шею и нещадно лупила молодого худощавого человека, а он отбивался и кричал: «Побойтесь суда Божьего!». Почему-то сюжет этот шел как горячая новость российской и международной жизни: с него начался вечерний выпуск, что и побудило Евгения Кущева порассуждать на эту тему в статье «Бои местного значения» («НГ», 16.10.02 г.)
«Много ли мы знаем о реальной церковной жизни, ведь в последнее время нам все время преподносят только глянцевую, полную благости картинку, а не правду о том, как и чем живет православный народ и духовенство. Кто пишет сейчас о корыстолюбии и пьянстве среди священников, о деспотизме и самодурстве архиереев? Ничего этого нет, все прикрыто «политкорректностью», которая не дает нам увидеть проблему глазами, например, Лескова, который даже в XIX веке, в эпоху духовной цензуры, не боялся писать правду.
Сегодня бесправие нашего духовенства, особенно сельского, не меньше, чем 70, 100 или 200 лет назад. Ничего в укладе его жизни особенно не изменилось: все те же заботы о хлебе насущном, о том, чтобы выучить своих многочисленных детей. В общем, как говорится, не позавидуешь. Надо и приход себе побогаче сыскать, и расположением благочинного заручиться, и архиерея не прогневать, а то ведь и места своего запросто можно лишиться… В общем, православные клеймят друг друга и анафемствуют, но суть все та же – человеческие страсти и деньги. Особенно сейчас, когда в храм пришло множество людей, прежде совсем от Церкви далеких».
В нынешних условиях новых глобальных вызовов и опасностей становится настоятельной необходимостью участие традиционных религий России в оздоровлении социальных и духовных условий жизни общества, в утверждении нравственных норм, воспитании толерантных установок среди своих последователей. По понятным причинам особенно актуальна эта сфера деятельности для исламского духовенства. Сегодня, когда разрушительная сила идеологии экстремизма и терроризма стала очевидной в республиках Северного Кавказа, руководители субъектов делают пока еще слабые попытки привлечения в борьбе с преступностью и ее профилактикой религиозные организации. Такой опыт в этом году начал осваивать Дагестан, где близость Чечни, сохранение в ее горной части баз боевиков, делает обстановку в республике огнеопасной. «Дагестанская правда» сообщала, что в июле с.г. состоялось заседание Экспертного совета при Комитете правительства республики Дагестан по делам религии на тему «Совместные действия государственных и религиозных организаций по предупреждению и борьбе с преступностью».