Все эти негативные явления во многом есть результат как раз деидеологизации государства, поэтому на повестку дня выдвигается вопрос о формировании и официальном закреплении государственной идеологии. Учитывая огромный исторический опыт государственного строительства, богатую духовную культуру русского народа, его правосознание особых трудностей тут нет, они все давно решены выдающимися деятелями и четко сформулированы как в различных по времени нормативных правовых актах, так и в выше рассмотренных трудах ученых правоведов.
В этой связи в сфере правового закрепления государственной идеологии представляется наиболее разумным восстановить преемственность, прерванную незаконными действиями по свержению власти – революциями 1917 года.
Анализ дореволюционных правовых документов, изданных еще со времен крещения Руси показывает, что главным, неизменным стержнем государственной идеологии была Православная вера, которая самим государством всемерно поддерживалась и очень строго охранялась, порою даже путем жестких наказаний.
Так, Устав великого князя Владимира Святославовича «О ДЕСЯТИНАХ, СУДАХ И ЛЮДЯХ ЦЕРКОВНЫХ» (создан в период с 986 г. по 1015 годы) предусматривал в ст. 3. «И по том летом минувшим создав церковь святую Богородицю и дах десятину к ней во всеи земли Рускои княжения от всего суда 10-тыи грош, и с торгу 10-тую неделю, из домов на всякое лето 10-е всякаго стада и всякаго живота чюдной матери Божии и чюдному Спасу»[462].
В 62-й главе Стоглава (Сборника постановлений Церковно-Земского Собора 1551 г.) указывалось: «Великие паче инех иже во человецех дива есть дара Божия от вышняго дарована человеколюбия: священничество же и царство, ово убо Божественным служа, се же человеческими владея и пекийся, от единого и того же начала обоя происходят, человеческое украшают житие, якоже ничтоже тако бывает поспешение царству якоже святительская честь, об обоих самех тех присно вси Богови молятся. Аще бо они непорочни будут во всем и к Богу имут дерзновение и праведно и подобно украшати начнут преданныя им грады и сущия под ними, будет согласие некое благо все еже добро человечестей даруя жизни»[463].
Соборное уложение 1649 г., изданное в царствование Государя царя и Великого князя Алексея Михайловича, в ст. 1 прямо предписывало: «Буде кто иноверцы, какия ни буди веры, или и Руской человек, возложит хулу на Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа или на рождшую Его пречистую Владычицу нашу Богородицу и приснодеву Марию или на честный крест, или на Святых Его угодников: и про то сыскивати всякими сыски накрепко. Да будет сыщется про то допряма: и того богохульника обличив казнити, сжечь». Также суровое наказание предусматривалось в ст. 2 того же Уложения за другое, по нашим сегодняшним бездуховным меркам казалось бы не такое уж большое (по крайней мере не достойное смерти) общественно опасное деяние: «А будет какой бесчинник пришед в церковь Божию во время святые литургии, и каким ни буди обычаем, божественныя литургии совершити не даст, и его изымав и сыскав про него допряма, что он так учинит, казнити смертью безо всякия пощады»[464].
Свод законов Российской Империи в гл. VII. «О ВЕРЕ» прямо устанавливал, что «Первенствующая господствующая в Российской Империи вера есть Христианская Православная Кафолическая Восточного исповедания». При этом также предусматривалось, что «Император, престолом Всероссийским обладающий, не может исповедывать никакой иной веры, кроме Православной». Кроме того, утверждалось, что «Император, яко Христианский Государь, есть верховный защитник и хранитель догматов господствующей веры, и блюститель правоверия и всякого в Церкви святой благочиния». Предусматривалась здесь же в ст.ст. 44-45 для подданных Российского государства и свобода веры: «Все не принадлежащие к господствующей Церкви подданные Российского государства, природные (а) и в подданство принятые (б) так и иностранцы, состоящие в Российской службе, или временно в России пребывающие (в), пользуются каждый повсеместно свободным отправлением их веры и богослужения по обрядам оной». Также указывалось, что: «Свобода веры присвояется не токмо Христианам иностранных исповеданий, но и Евреям, Магометанам и язычникам (а): да все народы, в России пребывающие, славят Бога Всемогущего разными языки по закону и исповеданию праотцев своих, благословляя царствование Российских Монархов, и моля Творца вселенной о умножении благоденствия и укреплении силы Империи (б)»[465].
Кроме того, обращает на себя внимание и понимание опасности распространения в России иной кроме православной веры, т.е. насаждение в сознании русских людей другой системы духовных ценностей. Такая деятельность запрещалась под страхом уголовного преследования. Так Уставы духовных дел иностранных исповеданий в ст. 4 прямо предписывали: «В пределах государства одна господствующая Православная Церковь имеет право убеждать последователей иных Христианских исповеданий и иноверцев к принятию ее учения о вере. Духовные же и светские лица прочих Христианских исповеданий и иноверцы строжайше обязаны не прикасаться к убеждению совести не принадлежащих к их религии; в противном случае они подвергаются взысканиям, в уголовных законах определенным»[466].
Примечательно и то, что государством предпринимались правовые средства укрепления единства духовных основ нации, поддержания в народе единой универсальной истинной системы ценностей, а также обнаруживается глубокое понимание сильного влияние этих мер на профилактику преступности среди населения страны. Так, Устав о предупреждении и пресечении преступлений содержал главу вторую «О предупреждении и пресечении уклонения от исполнения правил церкви православной», в которой устанавливалось:
«18. Всякий православный должен хотя однажды в год исповедываться и приобщаться Св. Таин по обряду христианскому, в пост, или в иное время.
19. Детей обоего пола приводить на исповедь, начиная с семилетнего их возраста, ежегодно.
20. Внушение об исполнении сего священного долга (ст. 18, 19) хотя более принадлежит приходским священникам, но и гражданское и военное начальства также наблюдают, чтобы лица, им подчиненные, непременно сей долг исполняли…
22. Кто, не смотря на убеждения священника, два или три года окажется не бывшим на исповеди и у Св. Причастия, о том доносится Епархиальному Архиерею особенно. Преосвященный, через приходского же священника, или через других доверенных духовных лиц, или наконец сам... вразумляет его... Кто не вразумится увещаниями, не придет в раскаяние и не исполнит долга христианского, о том сообщается гражданскому начальству, на его рассмотрение»[467].
Все выше изложенные примеры правового закрепления духовных основ государства Российского, его системы ценностей, идеологии, а также направленные на их всемерное укрепление приведенные правовые средства, наглядно демонстрируют чрезвычайную важность для государства и народа правильной постановки и претворения в жизнь данного вопроса.
Исследуя историю России, Архиепископ Серафим (Соболев) приходит к выводу о том, что истинная русская идеология есть ничто иное, как православная вера и основанная на ней русская жизнь во всех ее областях, начиная с личной и кончая государственной… «Для православного сознания русского человека является неоспоримой истина, что вера православная была основою не только личной духовной жизни, но была в основе могущества и славы нашей Родины; отступление же от веры было причиною как нравственного падения русского народа, так и гибели внешней мощи России. Лишь в православной вере надо искать нам возрождение России.
Вот в чем состоит русская идеология»[468].
Русская идеология на протяжении последних веков подвергалась огромному разрушительному воздействию (главным образом со стороны западных государств, претендующих на захват богатых природных ресурсов и порабощение в скрытой форме русского народа), что не могло на отражаться и на боевой мощи России. Особенно сильно, как на это указывают многие исследователи, оскудение православной веры в русском народе и его руководителях проявилось в XVIII-XIX в.в., что во многом и предопределило крушение Российской империи в начале ХХ века.
Так, епископ Читинский и Забайкальский Евстафий, в частности, указывает, что в 1812 году у русского народа хватило мужества, чтобы обратиться к Богу, покаяться. И укрепившись единственным оружием, против которого никогда не будет изобретено никакой защиты, – благодатью Божией – русский народ разбил врага. «В середине XIX века положение изменилось, как это не прискорбно. Об этом свидетельствует случай, произошедший на Крымской войне. Когда по внушению Божию архиепископ Херсонский прибыл в Севастополь с чудотворной иконой Божией Матери и велел доложить главнокомандующему, светлейшему князю Меньшикову, о том, что Царица Небесная грядет спасать Севастополь, тот ответил: «Передай архиепископу, что он напрасно беспокоил Царицу Небесную, мы и без Нее обойдемся». Получив такой кощунственный ответ, владыка Иннокентий тем не менее благословил нести икону на бастион. Знаменательно, что при штурме Севастополя только эта сторона крепости не была взята противником»[469].
Указанный пример, наряду с другими, ранее приводимыми, наглядно показывает, какое огромное значение играет русская идеология – православная вера – в деле укрепления военной мощи государства Российского. Поэтому укрепление с помощью правовых средств могущества России неразрывно связано с укреплением в народе православной веры и многие выдающиеся деятели государства это хорошо понимали, закрепляя в законодательстве соответствующие правовые средства.