Несмотря на приобретенную в России многогранность духа, Дон Кихот для многих оставался отрицательным героем, хотя и не для всех. Но и по сей день глагол "донкишотствовать", появившийся в результате прочтения этого произведения и имеющий несколько шуточный характер, означает "сумасбродствовать". По официальным источникам он введен был Державиным, употребившим его в своей "Оде к Фелице":
Не слишком любишь маскарады,
А в клоб не ступишь и ногой;
Храня обычаи, обряды,
Не донкишотствуешь собой.[8]
Превращение донкихотства в культурное явление, охватывающее и бытовое поведение, подтверждается широким использованием имени-притчи в частной переписке, что избавляло от необходимости давать тому или иному лицу (в том числе и собственному внутреннему состоянию и собственным поступкам) пространную характеристику. Так, в своих письмах поэт Аполлон Григорьев подчеркивал свое собственное родство с Дон Кихотом. Это убеждение проявилось в его поэме “Venezia la bella”:
“Но было в этом донкихотстве диком
Не самолюбье пошлое одно:
Кто слезы лить способен о великом,
Чье сердце жаждой истины полно,
В коим фанатизм способен на смиренье –
На том печать избранья и служенья”[9]
Единого мнения о личности Дон Кихота на протяжении долгих веков не сложилось. К примеру, Белинский говорил, что у героя "отсутствует такт действительности", Платонов - что он человек "с глазами, без внимательности в них", в то время как Тургенев отмечал в нем "высокое начало самопожертвования", а Достоевский называл его "положительно прекрасным человеком". Эти противоречия стали почвой для различных типов интерпретации Дон Кихота. Ю.Айхенвельд называет "высокую" линию интерпретаций "кихотизмом" и пишет: “Русские интеллигенты в своем щедром словообороте чуть было не сделали Дон Кихота рыцарем каких попало начал”. [10]
3. "БОЛЬШИЕ УМЫ" РОССИИ О ДОН КИХОТЕ.
О Дон Кихоте в России 19-го века произносили речи, ему посвящали стихи, множество раз переводили с разных языков, писали статьи, отзывы, а также пользовались им как прототипом для литературных произведений. Люди по-разному воспринимали Дон Кихота, а, соответственно, и мнение у них о нем было различно.
Отзывы о Дон Кихоте писало множество критиков, писателей, поэтов. Они выдвигали свои трактовки поведения и личности Дон Кихота. По словам Ю.Айхенвальда, в России одни описывали путь Дон Кихота, его пример, его судьбу (Белинский, Тургенев, Достоевский, Мережковский, Соллогуб, Луначарский), а жили "по Дон Кихоту" другие (Радищев, Чернышевский, Толстой, Соловьев, Волошин, Короленко, Сахаров). Многих из них, из-за их приверженности Дон Кихоту называли своеобразными "Дон Кихотами" 18-19 века. Многие из них и сами присуждали себе такое звание, как, например, Карамзин. Он одним из первых предложил философско-психологическое истолкование романа.
Карамзин, уподобляя себя Дон Кихоту, в своем письме к И.И.Дмитриеву пишет, что пусть он - Дон Кихот, но ни один Дон Кихот не может любить свою Дульсинею так сильно, как он любит человечество[11]. После он говорил, что "современные паладины" любят вовсе не само человечество и даже не сам русский народ, которых Карамзин уподобляет Альдонсе, а свою мечту, свое подсознательное представление о них (Дульcинею). Он первый выразил то понимание донкихотства, столь свойственное русскому утопическому состоянию, которое стало символом веры русской интеллигенции.
Карамзинское определение Дон Кихота использовано в пьесе Д. Мережсковского "Павел I", где дон Кихотом называют самого правителя, которому, как известно, очень нравился данный роман.[12]
Пушкин в своей статье "Александр Радищев" называет одноименного человека Дон Кихотом, однако на протяжении статьи легко меняет это прозвище на "фанатика", будто бы предостерегая людей от свободолюбцев такого типа. С другой стороны, самого Пушкина , "служащего чему-то, чего у нас нет", Вяземский уподобляет Рыцарю Печального Образа.[13]
Русские писатели-классики открыли еще одну грань романа — его глубокую диалогичность: «Дон Кихот» с каждым говорит о чем-то своем. Все сильнее ощущается многозначность романа, в образах Дон Кихота и Санчо все явственнее проявляется символическое ядро. Н. Гоголь использовал роман как отдаленный образец, работая над «Мертвыми душами». Для него донкихотство было явлением отрицательным, а Дон Кихот — антигероем. И в Чичикове он пародирует возвышенный энтузиазм Дон Кихота, превращая его в практичного дельца.[14]
Писарев в одном из своих сочинений соотнес славянофильство и донкихотство: “Славянофильство – не поветрие, идущее неизвестно откуда, это – психологическое явление, возникающее вследствие неудовлетворенных потребностей. Киреевскому[15] хотелось жить разумною жизнью, хотелось наслаждаться всем, чего просит душа живого человека, хотелось любить, хотелось верить.… В действительности не нашлось материалов; а между тем он полюбил ее, идеализировал, раскрасил по-своему и сделался рыцарем печального образа, подобно несравненному Дон-Кихоту, любовнику несравненной Дульцинеи Тобосской. Славянофильство есть русское донкихотство; где стоят мельницы, там славянофилы видят вооруженных богатырей, отсюда происходит их вечно-фразистые, вечно-неясные бредни о народности, о русской цивилизации, о будущем влиянии России на умственную жизнь Европы[16] .
Вполне естественно, что для русского донкихотства именно эпохи реакции оказывались наиболее плодотворными. При этом к Дон Кихотам причисляли как самодержцев, так и революционеров. Более того, если в 1863 году Бакунин утверждал, что “император Николай был Дон-Кихотом системы, созданной Петром I и Екатериной II; он был наиболее трагическим ее выразителем. Он считал себя благодетелем и просветителем России”, но ранее, в 1851-м, в “Исповеди”, написанной в Алексеевском равелине Петропавловской крепости и адресованной тому же Николаю I, Бакунин на протяжении всего текста с редким постоянством возвращается к мысли о собственном донкихотстве: «Я считал священным долгом восставать против всякого притеснения, откуда бы оно ни происходило и на кого бы ни падало. Во мне было всегда много донкихотства: не только политического, но и в частной жизни; я не мог равнодушно смотреть на несправедливость, не говоря уж о решительном утеснении; вмешивался часто без всякого призвания и права и не дав себе времени обдумать в чужие дела...”[17].
Самой яркой интерпретацией образа Дона Кихота справедливо считается речь, или статья, Тургенева о "Гамлете и Дон Кихоте". Чехов в одном из своих писем даже писал, что лучше прочесть речь Тургенева о Дон Кихоте, чем самого Дон Кихота, ссылаясь на более доступный и понятный язык. Тургеневская интерпретация была противопоставлена уже сложившемуся мнению о "рыцаре печального образа" у остальных интеллигентов. В то время как устоявшийся взгляд на героя был подобен взгляду на анархиста, консерватора, не считающегося с требованием времени, у Тургенева он приобретает положительные черты, да и сам Дон Кихот у него - положительный герой, борец, носитель новой идеологии. После появления этой статьи появилось множество ее иммитаций, копий, однако она оставалась основным положительным отзывом о герое сервантесовского романа.
Заключение.
«Дон Кихот» пришел в Россию в конце 18 века, и это время оказалось самым удачным. Это были времена расцвета русской национальной интеллигенции, развития революционных идей и зарождения темы «лишнего человека». Именно поэтому роман «Дон Кихот», который как раз и повествует о «лишнем человеке», который не хочет смиряться с действительностью и ищет пути изменения ее, стал таким актуальным в то время. С другой стороны, вся испанская культура была в то время очень популярна в России: представители русской интеллигенции считали такие направления испанской культуры, как коррида и фламенко исполненными романтики и прекрасными по своей сути.
Я считаю, что тема «лишнего человека» очень актуальна и в наше время. Хоть сейчас нет таких революционных идей, как в 18 веке, тема отрешенности от реальности и поведения, отличного от обычного все еще остается популярной. Ведь сейчас в мире есть очень много людей, которые чувствуют себя оторванными от общества и непонятыми, поэтому тема донкихотства до сих пор актуальна.
Другой причиной ее актуальности в наше время является нехватка таких людей как дон Кихот. Нам нужно больше таких людей, не связанных рамками устоявшегося общества и не стыдящегося своих идей. В каком-то смысле дон Кихот – романтик, который борется за свои идеи против принятого порядка во имя свободы.
Источники:
Работая над этим рефератом я пользовалась следующими источниками:
1. Сайт Посольства Р.Ф. в Испании www.spain.mid.ru.
2. Сайт www.bibliogid.ru.
3. Сайт www.spain.kp.ru.