Энциклопедия глубинной психологии (стр. 22 из 267)

Переписка Фрейда с Георгом Гроддеком

Георг Гроддек ³² (1866—1934) был первым врачом, в полной мере оценившим значение гипотез Фрейда также для лечения органических заболеваний. Он причисляется к тем ученым, кто проложил пути психосоматической медицине.

Влияние этого «поэта» среди глубинных психологов сказалось на творчестве писателей с мировым именем, таких, как Генри Миллер, В. X. Ауден и Лоренс Даррелл³³. Его место в истории психоанализа определяется прежде всего предпочтением, которое Фрейд оказал этому чужаку (сам он называл себя «аналитиком-дилетантом») и его трудам, которые даже сегодня, спустя более полувека, читаются с удовольствием благодаря их подстрекающей иронии и поэтическому юмору. Кроме того, Фрейд заимствовал у Гроддека и ввел в психоаналитический обиход термин «Оно» (1923) ³⁴.

Переписка между Фрейдом и Гроддеком, продолжавшаяся с 1917 года до конца 1934-го, была опубликована лишь 35 лет спустя (Groddeck 1970 и Groddeck/ Freud 1974). Она началась в период первой мировой войны, после того как Грод-

63

дек, являвшийся врачом, получил освобождение от военной службы. В то время Гроддек жил в Баден-Бадене. В 1917 году, когда он написал Фрейду свое первое длинное послание, курортный город почти обезлюдел. Первое письмо Гроддека было задумано как извинение за то, что он первоначально осудил психоанализ, по-настоящему в него не вникнув. Фрейд отреагировал с изумлением и принял этого терапевта, ставшего пионером в области психосоматических заболеваний, в ряды психоаналитиков. Фрейд всегда относился с исключительной терпимостью к этому экспансивному демоническому человеку, который, в общем-то, принадлежал к тому типу людей, которые легко могли задеть Фрейда и с которыми поэтому он подчеркнуто старался держать дистанцию.

Переписка с Гроддеком обращает на себя внимание своими аналитическими истолкованиями. Даже самые отважные интерпретации Гроддека благосклонно принимаются Фрейдом, даже «распятие» — понятие, которое Фрейд (9 мая 1920 г.) углубляет с помощью лингвистических ассоциаций (Groddeck/Freud 1974, 30): «Разве не говорят: "сын привязан к матери", или, как мы это обозначаем, "он на ней фиксирован" (круцификс!³⁵)» Кроме того, Фрейд распознает изрядный мазохизм Гроддека и его расщепленный перенос: будучи чрезвычайно преданным Фрейду, он враждебно относился к любому другому психоаналитику. Фрейд часто утешает его, словно мать дитя.

Фрейд старался сблизить Гроддека со своим другом Ференци, и, когда наконец это свершилось, они стали на всю жизнь друзьями. Ференци часто проводил отпуск в санатории Гроддека «Мариенхё» в Баден-Бадене. Здесь в гроддековском «сатанариуме», как тот его именовал, он встречался со многими другими аналитиками и учениками Фрейда, в том числе с Эрнстом Зиммелем, Карен Хорни, Фридой Фромм-Райхманн.

На протяжении всех лет их знакомства Гроддек старался теснее сблизиться с Фрейдом, прежде всего он хотел, чтобы тот приехал в ею санаторий, но Фрейд искусно избегал этой участи (Groddeck/Freud 1974, 41—42):

Вена, 29 мая 1921 г.

Аорогой господин доктор,

Какую заманчивую перспективу открываете Вы передо мной! И как хитроумно Вы приглашаете также мою малышку', чтобы я не томился по дому! Разумеется, я вынужден отказаться. Внешний повод тот, что ближайшие каникулы уже распределены и больше ничего в них не вмещается, но истинное основание другое — а именно, молодость уже покинула меня. Будь я пятнадцатью годами моложе, никакой черт меня бы не удержал от желания усесться на пару недель Вам на закорки и посмотреть, что Вы там практикуете, как я давным-давно проделал это с Бернгеймом. Но теперь — я говорю Вам это со всей откровенностью и в уверенности, что Вы не станете преждевременно это разглашать, — с годами появляется одно главное желание — покоя. Это вполне очевидный расчет. Поскольку я уже не могу сорвать плодов с дерева, я предпочитаю не сажать новых деревьев. Не слишком благородно, зато правда. Человек уже не хочет учиться новому, когда и от старого он получает мало удовольствия. Кет так через двадцать Вы лучше меня поймете и не станете думать обо мне плохо, если припомните, что я без бравады подчинился ходу вещей.

Несомненно, я не могу побывать у Вас с тем, чтобы насладиться только обаянием Вашего общества. Я должен был бы подумать и о тех замечательных «влияниях», которые Вы изучаете. Помимо всего прочего, существует

64

перенос мыслей, который громко и внятно стучится в двери психоанализа, требуя впустить, и многое другое, что зовется оккультным. Возможность изменять патогенные факторы путем обмена или пересадки половых желез и т.д. То, что человек делает, всегда столь незавершенно, фрагментарно; потребовался бы второй человеческий век, чтобы все исправить.

В любом случае не исключено, что в делах еще обнаружится просвет и я без доклада явлюсь к Вам на несколько дней. Надеюсь, путешествие по Германии вновь превратилось в удовольствие. У нас это не так.

То, что Ваша подруга больше не понуждает Вас к продолжению переписки, не слишком-то красиво с ее стороны.

Сердечный привет и благодарность от Вашего Фрейда.

¹ Имеется в виду Анна, дочь Фрейда.

С удовольствием узнаешь, как охотно Фрейд читал первый аналитический роман Гроддека «Искатель души» (1921), который по рекомендации Фрейда был издан Психоаналитическим издательством в Вене. Поскольку в книге нашлось немало провоцирующих страниц, эта публикация привела в ркас благонравных швейцарцев, и в первую очередь пастора Пфистера. Однако Фрейду нравился юмор Гроддека, и он защищал его от любой критики также и в последующие годы. В письме от 4 февраля 1921 года он возражал Пфистеру: «А что бы Вы сказали, будь Вы современником Рабле?» (Freud/Pfister 1963, 83), и шестью неделями спустя: «Однако я не откажусь от своего суждения по поводу Гроддека, я не собираюсь ни в ком истреблять "шута"» (там же, 85).

Самому Гроддеку Фрейд писал (Groddeck/Freud 1974, 38—39):

Вена, 17. 4. 1921

Аррогой господин доктор,

Сегодня воскресенье и я устроил себе праздник, отвечая на Ваше письмо. Все пять посланий очаровательны, я твердо решился не позволить Вам перебежать в какое-либо другое издательство. В особенности трудно устоять, когда Вы рассказываете о самом себе. Должен Вам сообщить, что моя дочь, на сей момент единственный, кроме меня, читатель, и притом не лишенный некоторой антипатии (начиная с Гааги), получила такое же впечатление.

Теперь я с нетерпением жду продолжения. Собираетесь ли Вы и впредь плавить хрупкий материал и удастся ли Вам при всех ваших «Каприччо» дать проступить куску твердой земли, с которого Вы соскочили? Ваш стиль замечателен, речь звучит как музыка.

А теперь о более серьезном: я вполне понимаю, почему Вам не хватает бессознательного для того, чтобы обнаружить Оно. Со мной происходит то же самое, только я обладаю талантом довольствоваться фрагментами. Ведь бессознательное — лишь некое явление, примета в отсутствие ближайшего знакомства, все равно что сказать: тот человек в плаще, чьего лица я не разглядел. Что же делать, если однажды он явится без этого наряда? Поэтому я рекомендую в ближайшем окружении противопоставлять не бессознательное и сознательное, но взаимосвязанное Я и отщепленное от него вытесненное. Это, однако, не устраняет трудности. Я в своих глубинах все равно остается глубоко бессознательным и сливается с ядром вытесненного. Итак, более правильным

65

будет считать, что наблюдаемые нами членения и разделения, проявляются только в относительно поверхностных слоях, но не в глубине, для которой наиболее верным обозначением будет Ваше «Оно». Примерно 7пак:

Мы еще поговорим об этом, когда книжка {Ваша) будет готова. Мне было бы приятнее поговорить, нежели писать. Но как это сделать? Можете ли Вы приехать летом на несколько дней в Таштайн или туда, где я буду позднее?

Вы еще говорите, что я отвращаюсь от эротики. Следующее мое сочинень-ице, наверное, покажет Вам, что, когда я это делаю, Эрос следует за мной по пятам («Психология масс и анализ Я»).

С сердечным приветом и ожиданием преданный Вам

Фрейд.

К другим особенностям Гроддека Фрейд относился менее терпимо. Когда Фрейд поздравлял Гроддека с женитьбой, он признался, что остается пуританином и в соответствии с этим живет, а потому чувствует некоторое недовольство по отношению к человеку, который приезжает на психоаналитические конгрессы с женщиной, на которой он не женат. До этого Гроддек писал ему (Groddeck/ Freud 1974,67-68):

Баден-Баден, 8 ноября 1923 г.

Досточтимый господин профессор,

Прошло немало времени с тех пор, как я подавал весточку о себе. Тем чаще я думал о Вас. В сущности, мысль о Фрейде никогда не покидает меня.

Несмотря на все чудные происшествия в Германии, мы по-прежнему живем своей прежней жизнью. Работа идет своим ходом, то успешно, то не слишком. Дважды за лето мне представлялась возможность наблюдать в своем санатории беременность, рождение и первую неделю жизни младенца. От этого возросла уверенность, что в области родовспоможения психоанализ может достичь особенно благоприятных результатов. Осложнения в пору беременности (обе женщины были первородящие, одна из них тридцати трех лет) исчезли чрезвычайно быстро, роды прошли легко и быстро, старшая, когда выходила головка, даже вскрикнула: «Ах, как прекрасно, как прекрасно]». В особенности меня заинтересовало протекание послеродового периода. Удается проследить до истоков и искоренить противоестественный отказ женщины самой кормить ребенка; у одной из них на 24 часа исчезло молоко и вновь началась лактация после того, как удалось выявить застарелую и тщательно скрывавшуюся враждебность к ее собственной матери. И прежде всего мне стало ясно, что целый ряд осложнений у грудничков вызывается матерью (сознательно или бессознательно), а после анализа матери они исчезают. Все это было столь поучительно, что во мне растет желание приобрести больше технического опыта в родовспоможении. Тогда я мог бы