Энциклопедия глубинной психологии (стр. 25 из 267)

«Проблема Тауска»

Лу Андреас-Саломе является важной связующей фигурой в так называемой «проблеме Тауска», как она сама ее называла (там же, 109), которую мы здесь изложим вкратце, поскольку она играет немаловажную роль для оценки личности Фрейда историками психоанализа.

Виктор Тауск (1878—1919) начал свою профессиональную карьеру в качестве юриста в Хорватии. В 1908 году он переехал в Вену, где и возник его интерес к психоанализу. По совету Фрейда, он начал изучать медицину. Фрейд сразу же распознал интеллект и самобытность Тауска⁴⁰, однако от него не ускользнули и огромная внутренняя тревога последнего, его потребность в зависимости, в руководстве и контроле своих импульсов со стороны властной фигуры отца.

Во время учебы в Вене Лу Андреас-Саломе находилась в очень близких отношениях с Тауском ив 1912 году принимала участие в проводимом им по вторникам курсе психоанализа. Фрейду с самого начала трудно было согласиться с представлениями

76

Тауска, и он имел с ним дело в основном благодаря заступничеству Лу. Так, 31 января 1915 года он писал Лу о Тауске: «...его позиция для меня совершенно непостижима. Следствием Вашего интереса к нему было то, что я приложил немало психических усилий, чтобы к нему расположиться, однако дальше этого наши отношения не пошли» (там же, 30). В письме к Лу Тауск выразил это следующим образом: «Фрейд выказывает внимание, однако мало тепла» (там же, 265).

В годы первой мировой войны Тауск служил в армии психиатром, для него война превратилась в серьезный конфликт совести. После войны он возвратился в Вену. В этот период Тауск попросил Фрейда заняться его анализом, но Фрейд, по-видимому, его не принял. Как бы то ни было, Тауск начал сеансы анализа у Хелен Дойч, которая в то время, в 1919 году, проходила учебный анализ у Фрейда. В том же году Тауск написал свою чрезвычайно важную работу о шизофрении (Tausk 1919), открывавшую путь к психоаналитическому пониманию психозов и обеспечившую автору почетное место среди пионеров психоанализа. Разведясь с первой женой, от которой Тауск имел двух сыновей, и прежде чем осуществить свое намерение вступить в повторный брак, он совершил самоубийство.

По-видимому, историки все же переоценивают значение личной трагедии Тауска для психоанализа, начиная с интерпретации Пола Розена в его книге «Братец Зверь: история Фрейда и Тауска» (Roazen 1969) ⁴¹.

Утверждение Розена, что Тауск лишил себя жизни, поскольку Фрейд отказался его анализировать, что, по мнению Розена, Тауск воспринял как смертельный удар, в свете всего, что мы знаем, имеет мало убедительной силы. Как известно, Тауск и раньше страдал от тяжелой депрессии.

Кто знаком с личностью Фрейда, тот сразу же отвергнет гипотезу Пола Розена, будто Фрейд ревновал к отношениям между двумя своими одаренными учениками, Лу Андреас-Саломе и Виктором Тауском, и что он чувствовал угрозу со стороны значительно более молодого и творческого коллеги. Фрейд был гораздо лучшим психиатром, чем это обычно считают, и, скорее всего, он поставил диагноз и оценил личность Тауска вполне точно. Фрейд, как показывает весь его образ жизни, принадлежал к числу аполлонических натур, а потому он соблюдал надежную дистанцию от дионисийского типа, каким был Тауск, демоническая природа которого то и дело проявлялась в импульсивных поступках.

Курт Эйсслер, пожалуй, один из наиболее осведомленных современных исследователей Фрейда, секретарь Архива Зигмунда Фрейда при Библиотеке Конгресса, чувствовал себя обязанным оправдать Фрейда. В своей книге «Талант и гений» (Eissler 1971) он разбивает аргументацию Розена. Главный довод Эйсслера следующий: нет никаких доказательств, что Фрейд в самом деле поручил анализ Тауска Хелен Дойч (что, впрочем, в те времена не считалось ни необычным, ни некорректным поступком).

Новейшие работы по проблеме Тауска, несколько блестящих и вдумчивых эссе Марка Канцера, в которых он не ограничивается рамками чисто исторического исследования, стали подлинным вкладом в изучение суицида.

После смерти Тауска Фрейд 1 августа 1919 года писал Лу Андреас-Саломе (Freud/ Andreas-Salome 108-109):

...«Бедный Тауск», которого Вы на протяжении некоторого времени отличали своей дружбой, 3 июля положил конец своей жизни. Он был растерзан ужасами войны, был вынужден при неблагоприятных обстоятельствах в Вене восстанавливать существование, разрушенное военной службой, сделал попытку ввести в свою жизнь новую женщину, должен был жениться через неделю, но — принял другое решение. Его прощальные письма невесте, первой

11

жене и мне все одинаково нежны, заверяют, что он в ясном, сознании, никого не винят в его собственной неприспособленности и утраченной жизни и не дают никаких разъяснений по поводу последнего акта. В своем письме ко мне он заявляет о своей нерушимой преданности Чу, благодарит меня и т.д. Что стоит за всем этим, догадаться невозможно...

Переписка Фрейда с Теодором Райком

Доктор философии Теодор Райк (1888—1970) вступил в Венский психоаналитический кружок Фрейда совсем еще молодым человеком и стал одним из первых фрейдовских учеников. Фрейд, с самого начала считавший Райка чрезвычайно одаренным — «одна из главных наших надежд» (Jones II, 237) — и особенно ценивший его наряду с Ранком как исследователя и мыслителя, был связан с ним на протяжении тридцати лет, сначала лично, а затем посредством писем.

Вклад Райка в культурологию⁴², его статьи, появлявшиеся в том числе и в «Имаго», много обсуждались в психоаналитических кругах. В 1918 году Райк получил «Prix d'honneur» — «Почетный приз» — за лучшую немедицинскую работу. Когда в 1925 году венский магистрат запретил ему психоаналитическую практику, обвинив в шарлатанстве, Фрейд горячо заступился за Райка, «одного из самых образованных среди моих учеников-немедиков», и добился прекращения процесса⁴³. По этому поводу Фрейдом была написана статья «К вопросу о дилетантском анализе» (1926, G. W. XIV).

Затем Райк практиковал в Берлине и, наконец, в 1938 году эмигрировал в США, где работал в качестве психоаналитика до самой смерти.

Большая часть писем Фрейда Теодору Райку за период с 1911 по 1938 год опубликована в 1956 году на английском языке в «Поиске внутри» Райка. Они свидетельствуют о верности Райка своему великому учителю и понимании последним особых свойств и проблем Райка.

Так, Фрейд предостерегал Райка относительно чрезмерной склонности к мазохизму, чувствам вины и излишнему покаянию. Райк пытался исследовать эти характерные черты своей личности, и в результате появились важные для психоанализа статьи⁴⁴, вышедшие из-под пера Райка. Общий интерес обоих аналитиков состоял в том, чтобы установить, в какой мере религиозная вера тождественна неврозу навязчивых состояний⁴⁵.

Во многих письмах Фрейда можно найти похвалу и признание работ Райка, порой также и замечания в их адрес. Например, Фрейд считает, что они бывают «неотесанными, ядовитыми, сварливыми» (13 декабря 1913 г.). В частности, по поводу одной рецензии Райка он отзывается в том же письме следующим образом: «Юмор — это хорошо, но не оскорбление, лучше бы Вы сделали дружелюбные и разумные предложения».

Фрейд часто поддерживал Райка также и в период его анализа, который тот бесплатно проходил у Карла Абрахама. Позднее Фрейд рке не желал прислушиваться к жалобам Райка на бедность и не принимал на веру его «страшные сказки» (15 июля 1914 г.).

От Райка мы узнаем, что Фрейд передавал с краткой запиской кому-нибудь другому тех пациентов, которых он не мог анализировать сам. Так, 20 августа 1922 года Фрейд писал: «Дама 26 лет из Австралии с подозрением на психосоматические приступы. Пробное лечение психоанализом 2—3 недели. Вероятно, полный курс лечения. Пациентка немного говорит по-немецки. Не забудьте попутно провести исследование легких. Фрейд».

78

Факсимиле рекомендательного письма (Reik 1956, 659) к посланию от 3 июля 1938 года, в котором Фрейд глубоко сожалеет, что Райк уехал в Америку, где психоанализ является прислужницей психиатрии: разве Вы не могли остаться в Голландии? Письмо заканчивается утверждением, что при мысли о Райке в нем боролись симпатия и огорчение.

Даже в 1928 году, когда Фрейд в связи с операцией находился в Берлине, где в то время практиковал Райк, он пытался опекать и воспитывать своего коллегу. В ту пору Райк выступил против одного своего коллеги со статьей, полной горьких упреков. Возможно, Райк понимал, что Фрейд воспримет это выступление как нечто недостойное. С болью в сердце Фрейду пришлось защищать своего юного коллегу от враждебных выпадов, перешедших уже всякие границы. В послании из Берлина от 3 сентября 1928 года он высказался следующим образом: «Это вредит Вашему вступлению и огорчает любого, кто, подобно мне, любит своих друзей и чрезвычайно ценит их успехи. Вы не можете продолжать в таком духе».

Райковский «Очерк о Достоевском», возникший как отклик на статью Фрейда «Достоевский и отцеубийство» (1928), которую Фрейд написал по поводу эссе Стефана Цвейга «Три мастера» (1920), побудил Фрейда дать свое заключение (14 апреля 1929 г.). Отрывок из письма Фрейда был впервые опубликован Райком в книге «Фрейд как критик культуры» (Reik 1930). Фрейд писал (там же, 63—64):

...Ваш критический разбор моего исследования Достоевского я прочел с огромным удовольствием. Все, что Вы предлагаете, звучит интересно и должно быть признано в определенном смысле соответствующим истине. Кое-что я могу сказать и в защиту своей позиции, Дело ведь не в том, кто будет прав или не прав.