(СНОСКА1 Бориса Березовского постигла участь Владимира Путина // Коммерсантъ. — 2004. — 15 июля.)
(СНОСКА1 Автор рассказывает о том, что, якобы «в молодую «Родину» набирают скинхедов и людей, не имеющих никакой идеологии» в каких-то осудительных интонациях и называет эти слухи «серьезными обвинениями». Серьезные обвинения — косвенное свидетельство серьезных действий. Набирать людей в других неформальных тусовках — метод! Не только от аудитории к аудитории, но и от тусовки к тусовке. Это ложное впечатление, что все пришли туда ради идеологии. Быть не такими как все, не быть серой массой… да много еще мотивов. Плюс недостаток информации или лень ее выискивать, и человек попадает в ближайшую по информационному расстоянию тусовку. Да хоть и к скинам. Я своими глазами видел, как коммунист (комсомолец) увел от скинов двоих неофитов. Места повышенной концентрации пассионариев! Была бы энергия, а идеология постепенно отрастет! (Примеч. М. Кордонского.))
Действительно, Союз молодежи «За Родину» выглядел очень странной организацией. Активистов в нем насчитывалось человек десять, а участников мероприятий — от 50 до 70. То есть если подходить к классификации типов создания организаций, то мы поймем, что младородинцы создавались по следующим лекалам: «молодежь под партию», «следуем моде» и «распил бюджета». Особенно важно здесь второе направление «следуем моде».
Когда недавно я спросил Сергея Шаргунова (нынешнего лидера молодежной организации партии) и Олега Бондаренко (в момент написания книги он был заместителем Шаргунова) о том, зачем вообще создавалась их организация, они гордо и возмущенно начали доказывать, что «не Рогозину же с козлом к офису «Единой России» выходить!» На мой следующий вопрос: «А почему бы, собственно, и нет?» ответа они не нашли. Вот и я не нашел ответа, зачем Рогозину молодежное крыло. Только если дань моде.
Но это если не рыться в большой политике. Если посмотреть, что тогда происходило у Рогозина в Кремле, станет понятно, что ему нужен был точно такой же громоотвод, как и «Яблоку». Для этой цели Бондаренко был вполне пригодной кандидатурой. Хотя Рогозин был обязан учесть команду, которую привел с собой его новый специалист по молодежи — один Ярослав Греков чего стоит! Рогозину стоило поручить кому-то кураторство над этой организацией, а не пускать все на самотек.
Левый марш
Примерно в это же самое время Станислав Белковский (возможно, через него и Борис Березовский) начал диалог с левыми молодежными движениями, чтобы познакомиться с их лидерами и осознать, насколько те могут быть встроены в проекты самого Института национальной стратегии. Тогда в КПРФ творился вселенский хаос, обусловленный проведением двух параллельных съездов — семигинского и зюгановского, а в Администрации президента решали, кто им кажется более управляемым и за кем стоит сохранить бренд КПРФ. Как раз в то время, 6 июля 2004 года, Институт национальной стратегии Белковского провел семинар, на который под одной крышей были собраны почти все представители молодежных протестных движений. Тема заявленного обсуждения называлась «Новые левые». Ни одного представителя НБП на семинаре не было. Это особенно важно отметить, поскольку в то же самое время Александр Пронин по поручению Белковского создавал партию «Реванш».
Об этой несостоявшейся партии надо рассказать подробнее. После победы Путина на президентских выборах и после того как стало очевидно, что «Либеральная Россия» провалилась как проект, Березовский решил создать партию не с правого, а с левого фланга. Делать партию в 2004 году было еще довольно просто — закон, увеличивающий минимальную численность членов партии до 50 тыс. человек, а численность членов региональной организации до 500 человек, еще не был принят. В 2004-м казалось, что собрать 15 тысяч (Березовский предложил делать партию с запасом в 5 тыс. членов помимо обязательных 10 тысяч) и найти по 150 человек в регионах довольно просто. Так оно и было. Проблема была не в том, чтобы «найти» — проблема была в том, чтобы партию зарегистрировали. Для этого Борис Абрамович сам не стал объявлять о своих интересах, как это было в случае с печально известной юшенковской «Либеральной Россией», а предложил заняться этим вопросом Станиславу Белковскому. Партию намеревались назвать истинно патриотически: «Реванш».
Подозреваю, что Борис Березовский дал слишком маленькую сумму на создание партии. Белковский не стал заниматься этим вопросом лично, а позвал старого знакомого — Александра Пронина, с которым вместе они в свое время делали столь же успешно провалившуюся партию «Союз» на деньги того же лондонского сидельца. То есть идея изначально была гиблой. Пронин набрал аппарат из знакомых коммунистов и через базы, купленные на рынке, и через знакомства начал создавать партию. Очень порадовали списки отделений кавказских республик, где обычно на все отделение присутствовала одна фамилия. Понятное дело — родственные отношения и все такое. Для большего авторитета желавшим поучаствовать доверительно сообщалось, что партия делается при участии Березовского и с согласия Администрации президента. Узнал я об этом случайно, нелепым образом попав в августе на учредительный съезд партии и расспросив участников делегаций. Фамилию «Белковский» не произнес никто, хотя сам он находился в президиуме, все ждали скорого приезда Александра Проханова, хотя автор этих строк так и не увидел его. То есть, все как обычно — как в партии «Союз». Тогда же я услышал, что Пронин еще до создания партии «Реванш» созвал к себе некий молодняк, который должен был заниматься уличными акциями. В программе партии, которой со мной любезно поделился один из делегатов съезда, было много патриотической патетики «a la НБП», что наводит на мысль о том, что Березовский собирался создать собственное молодежное движение, параллельное существующей лимоновской организации, а возможно, и конкурирующее с ней.
В результате проверки партийных списков было обнаружено слишком много несоответствий. Как проект «Реванш» провалился, альтернативы Эдуарду Лимонову создано не было, и НБП осталась монополистом на рынке молодежного протеста.
С апреля по август 2004 года нацболы провели в общей сложности не менее 180 акций, и наибольший резонанс получили их действия во время инаугурации Владимира Путина и во время борьбы с монетизацией льгот. Стандартно отметив «День русской нации» 5 апреля 2004 года несанкционированным митингом и дракой с милицией у храма Христа Спасителя, нацболы начали ждать мая, когда должна была состояться инаугурация президента России Владимира Путина. Ударно отметив 20 акциями 1 мая, они не останавливались вплоть до 10-го. Главную акцию они совершили в Большом театре, когда группа нацболов, ожидая, что на спектакль придет сам президент, подготовила листовки и во время спектакля провела акцию, зажигая дымовые шашки, выкрикивая лозунги «Долой царя!», «Россия без Путина» и другие подобные. Спектакль был сорван, а свыше 30 нацболов арестованы.
В тот же день Молодежный левый фронт под руководством Ильи Пономарева проводил акцию протеста. Активисты расхаживали у Никитских ворот в белых саванах под лозунгом «Путин наш президент». Однако не надо думать, что они собирались поддерживать действующего главу государства, отнюдь нет. У каждого участника (около 20 человек) на саване была надпись приблизительно следующего содержания: «Я голосовал за Путина и погиб в Чечне!», «Я голосовал за Путина и сгорел в метро!», «Я голосовал за Путина, и меня замочили в сортире!», «Я голосовал за Путина и умер от голода!»1. Таким образом инаугурация Путина прошла под знаком молодежного протеста, проведенного с использованием слоганов и идей Березовского.
(СНОСКА1 Активисты пошли на второй срок // Коммерсантъ. — 2004. — 8 мая.)
Следующим испытанием левой молодежи на прочность стала монетизация льгот. Реформа, на мой взгляд, критически важная для России, но проведенная настолько бездарно по-чиновничьи и без учета какой бы то ни было справедливой критики, была обречена на народный протест. Однако в то время, когда закон о монетизации продавливался через Думу, все партии, более или менее умеющие предугадывать события, постарались отыграться на единороссах и правительстве. Младородинцы сожгли чучело Грефа Зурабовича Кудрина, коммунисты традиционно вывели на улицу около 600 бабушек, но лучше всего кампания против монетизации получилась у НБП.
Когда Госдума 2 августа принимала закон №122, а приведенные Геннадием Зюгановым бабушки кричали у памятника Карлу Марксу «Позор», лидер АКМ Сергей Удальцов рутинно пытался быть избитым ОМОНом, когда активисты Союза молодежи «За Родину» жгли свою куклу, группа из 20 нацболов ворвалась в Минздрав, захватила кабинет Зурабова и еще несколько кабинетов, а затем Максим Громов выбросил из окна портрет президента. Члены НБП кричали «Путин — враг народа», «Зурабов — враг народа», «За наших стариков уши отрежем» и оскорбительные кричалки. Думается, что это, равно как и то, что процесс падения путинского портрета был заснят многочисленными фотокорреспондентами, в том числе и из Ассошиэйтед Пресс, стало основной причиной довольно суровой расправы с нацболами. Семерых участников захвата осудили 20 декабря к пяти годам тюремного заключения за хулиганство в составе организованной группы и вандализм по статьям 167 часть 2 и 213 часть 2 Уголовного кодекса РФ. Затем кассационная инстанция снизила сроки заключения для четырех человек до трех лет, а для трех человек — до 2,5 лет. В журналистской среде это вызвало взрыв возмущения. Прокуратура действительно не должна была делать из нацболов героев и мучеников, фактически политзаключенных, а направить все силы на то, чтобы посадить Эдуарда Лимонова. Что же касается участников акции, то им достаточно было бы и 15 суток административного ареста.