Скажем два слова и о лидере «Наших» Василии Якеменко. Прекрасный менеджер, лучший создатель массовок и красивых молодежных шествий. Но если говорить о нем как о политике… Якеменко очень похож на тех российских «деятелей», фамилии которых всем известны, но что они из себя представляют, никто не знает. Может быть, это оправданно для Администрации президента, для ФСБ, для теневых олигархов. Однако лидер молодежного движения так поступать не может. Лидер не должен быть закрыт для своих активистов. Еще одна проблема заключается в том, что Якеменко нельзя «подвинуть». Он — как скала, неколебим, невозмутим. И, пока в его организации происходят живые процессы, он улыбается. А когда живые процессы замирают — что он делает? Он улыбается. Той же самой улыбкой. И это гибель молодежного движения.
С другой стороны, посмотрите на других молодежных лидеров! Они еще хуже. Потому что Якеменко не пытается скрыть того, что он работает. А остальные, даже если они и были когда-то юношами или девушками с пламенем в глазах, бронзовеют и становятся совсем не теми, кеми были в начале. То же «Молодежное Яблоко» — что сейчас представляет собой Яшин? Ничего. Человек, продавшийся, хотя и косвенно, через четвертые руки забугорным олигархам, которым он так бойко и гордо отвечал еще весной 2005 года. О «Родине» и говорить не приходится. Кажется, что столько компромата никто на себя еще не выливал добровольно. Что Олег Бондаренко, что Сергей Шаргунов — оба искупались не в самой приятной бочке. И, если сравнивать их с Якеменко, то, пожалуй, по искренности они ему даже уступят.
Какой из всего этого может быть сделан вывод? Молодежный лидер должен быть харизматичным, и должен выдвинуться самостоятельно. Либо его не должно быть вовсе1. В таком случае надо, чтобы за лидерство шла постоянная борьба, грызня, деятельность, позволяющая выдвинуться наиболее успешным и амбициозным. При этом надо сразу дать понять: те, кто выносит сор из избы, вылетают с сором вместе. Так, чтобы не получилось как в Союзе молодежи «За Родину». Борьба нескольких авторитетных молодых лидеров либо абсолютные харизматические данные одного единственного, за которым готовы идти хоть в тюрьму, хоть на майдан — вот главный критерий успеха1. Иного быть не может. Назначенец — это бюрократ. Каждый бюрократ подберет под себя команду таких же бюрократов, как и он. А нет ничего хуже молодого бюрократа. Поэтому назначенный сверху лидер молодежного движения обречен, равно как и само его движение.
(СНОСКА1 Молодежная организация без харизматичного лидера — это не идеальный, но вполне реальный вариант! Вообще без лидера. Что, Баден Пауэлл был молодежным лидером? Он свою харизму использовал для добывания пожертвований на скаутские лагеря. Или Фаина Шапиро, не говоря уж самом Иванове, который вообще не харизматичная личность, да и оба они были немолоды. Была разработка, огромная ресурсная поддержка и несколько десятков тысяч молодежных лидеров, которые проросли, когда старперы создали питательную среду. Управляет и координирует движение не личность, а информационный поток. «Искра», «Алый парус» (Примеч. М. Кордонского.))
(СНОСКА1 Постоянная борьба лидеров в движении — это тоже неплохой вариант. Если это борьба за идею, за идеи, а не за куски жратвы, то движение может даже дробиться с пользой для метаидеи. Если же один-единственный харизматический лидер прорастет, получит поддержку и вырастет, то он точно будет неподкупен. Его надо будет просто охранять от отстрела. Хотя для наших спецслужб это «просто» — совсем непросто. (Примеч. М. Кордонского.))
Конечно, контроль над мододежкой1 не просто должен быть, а должен быть постоянным. При этом, контроль обязан осуществляться ненавязчиво, ни в коем случае не ущемляя инициативы молодых ребят. Пределы инициативы должны быть четко обусловлены, но максимально широки. Если главный лозунг движения, грубо говоря, «нет фашистам», то любое проявление фашизма или сочувствия к нему могут встречать какой угодно отпор безо всяких согласований. То есть все, что происходит в рамках, может делаться самостоятельно, учитывая финансовые и иные затраты. А вот если действия выходят за рамки, в дело вступает контроль. При этом если к контролеру пришли с предложением, которое он, по своим понятиям или по своей должности решить не может, — смотрителю необходимо обратиться к старшим, а ответ получить как можно быстрее. Речь идет не о днях, а о часах. Потому что иначе инициатива молодежи начинает очень быстро умирать.
(СНОСКА1 Автор заранее согласен на контроль над молодежным движением. Но, как и многие, хорошо знающие английский и часто им пользующиеся (я к таким, увы, не отоношусь) путает русское и английское значения слова control. Грубо говоря — «наблюдение» и «управление». В русском значении предполагает вмешательство в случае аварии. Чистейший пример «контрольная сумма» в прикладной математике — теории передачи сигналов. Если не сходится, только тогда исправляется. По-английски check summ, но не control. В описании системы контроля у автора вперемежку встречается то одно, то другое значение. Но в общей тенденции автор, как и я, предлагает русский вариант. (Примеч. М. Кордонского.))
Контролер не может быть главным лицом движения. Когда эти функции совмещаются, происходит коллапс. А вот обратный вариант, когда за спиной молодого бюрократа стоит революционер с шашкой наголо, вполне возможен. То есть, молодому бюрократу нужен идеологический спец. Как говорит Михаил Кордонский, «нужен патологически идейный комиссар, без подписи которого ни один боевой приказ (финансовый документ) недействителен»1. Но по сути этот обратный вариант ничем не отличается от первого, разве что расположением ролей: идейный комиссар может не уметь общаться с публикой, а бюрократ — наоборот. Пока же молодежные организации строятся по знакомству, или потому, что «у этой любовницы такие длинные ноги», или потому, что «я знаю — он специалист по акциям», ничего хорошего не будет.
(СНОСКА1 М. Кордонский: Наши как водородная бомба, или Сергей Лукьяненко как панацея (http://www.kreml.org/opinions/90971132).)
Вместо заключения. А давайте пофантазируем?
Давайте представим себе, что в России появилась настоящая партия, которая на самом деле заинтересована в молодежи, как в подрастающей смене, заинтересована в том, чтобы выработать самостоятельную молодежную, а также имеет достаточные финансовые и административные ресурсы для того, чтобы ее реализовать. Пока на роль такой партии годится только «Единая Россия», да и то при условии серьезного ребрендинга, кардинального пересмотра кадровой политики и идеологического перепозиционирования. Но представим себе, что все это произошло. Что должна делать партия для того, чтобы привлечь на свою сторону молодежь — это вопрос третичный. Главный вопрос: какую молодежь партии следует привлекать на свою сторону? Какие задачи должна эта молодежь выполнять? На какую перспективу рассчитана молодежная программа партии?
Работа с молодежью до 20 лет
Маргинальное поле в России оставлено на попечение ЛДПР. Иные силы на этой полянке пока не работают, более того, обходят ее стороной, боятся даже прикоснуться к маргиналам, боятся запачкаться. Да и ЛДПР работает с этим электоратом не напрямую, а через демагогические лозунги. Работает, как мы видим, вполне эффективно. «Наши» пытаются как-то использовать конформистских" маргиналов (если таковые имеются в природе), но пока это разовая самодеятельность. Между тем, этот электоральный сегмент — грандиозен в связи с ужасающим экономическим положением значительной части населения нашей страны. И молодежь в этом сегменте — наиболее агрессивная и готовая на все. Это детдомовцы, трудные дети, ребята из рабочих районов. Кто может хоть что-нибудь предложить им в современной России? Криминальный мир — единственный механизм массовой мобильности для этих подростков. А можно ли им предложить хоть что-нибудь? Такая возможность есть.
Если партия работает не на текущий избирательный цикл, а на стратегическую перспективу, основное внимание надо уделить поколению тех, кому сейчас от 14 до 20 лет. Не отсекая никакой из страт этого поколения (то есть не делая ограничений для членов ни по образовательному уровню, ни по уровню достатка в их семьях) основное внимание концентрируется именно на неблагополучных детях из рабочих районов городов, из деревень, из детских домов.
Что может предложить им партия? Да все, что угодно, начиная от дополнительного образования, внеклассного воспитания, создания спортивных секций, работы, наконец, которой у этих ребят нет, а необходимость в деньгах есть, и немалая. Соответственно, основная цель партии — организовать постоянный досуг для молодежи этого возраста, помогать им если не с постоянной работой, то с разовыми заработками, например, по благоустройству улиц или по созданию спортивных площадок, на которых потом сами же они будут играть. Естественно, для работы с этой молодежью необходимы инструкторы, спортивные матера, энтузиасты, учителя1. Партия обязана внимательно отслеживать судьбу каждого из этих ребят, замечая успехи, помогать развиваться именно в этом направлении, например, в спорте или в учебе.
(СНОСКА1 «для работы молодежью необходимы инструкторы, спортивные матера, энтузиасты, учителя» — пишет автор. Для него это главное и очевидное, но осмелюсь дополнить процентов этак на 85. Фонд зарплаты внешкольных учреждений дополнительного образования и воспитания составляет не более 15 % общих затрат. Главное — капитальные сооружения, оборудование и другие материальные ресурсы. Что и делалось в СССР, и делается во всех благополучных странах. Я два дня выпрашивал у менеджера «Дома скаутов» из Канады все подробности. Ну, обычный наш дом пионеров, только пошикарнее — от бассейна до вышивания крестиком. Особенно мне понравилась фраза, долго ее уточнял с переводчиком, но все верно: «У нас все скауты, но скауты у нас тоже есть». (Примеч. М. Кордонского.))