Отличное от всех перечисленных определений вины, предложил Л.А. Лунц, утверждая, что вина представляет собой определенное психическое отношение человека к его собственному противоправному поведению (действию или бездействию). Отношение лица к его собственному противоправному поведению определяется как интеллектуальным моментом (предвидением, пониманием реальных и возможных последствий поступка и т.д.), так и волевым моментом[31].
Новой вехой определения понятия вины в науке советского гражданского права была дефиниция, предложенная Г.К. Матвеевым. Г.К. Матвеев определил вину как психическое отношение нарушителя социалистического гражданского правопорядка к своим противоправным действиям и вредным последствиям в форме умысла или неосторожности[32].
Данную дефиницию уточнили, но в целом согласились с ней ряд видных советских цивилистов, таких как О.С. Иоффе, В.П. Грибанов, Н.С. Малеин. Например, в целом принимая дефиницию Г.К. Матвеева, О.С. Иоффе определял вину как психическое отношение лица к совершаемым противоправному действию или бездействию, а также к наступающим в связи с этим противоправным последствиям[33].
В результате этого, на наш взгляд, выработалось и прижилось уголовно-правовое понятие в науке гражданского права.
Понятия вины при нарушении абсолютных субъективных прав современный ГК РФ не дает. По содержанию пункта 3 статьи 1083 и пункта 4 статьи 1090 части второй Гражданского кодекса Российской Федерации, упоминающих о юридическом значении такой формы вины как умысел, можно сделать вывод, что понятие вины в нарушении абсолютных прав осталось традиционным, «уголовно-правовым».
Однако, наряду с вышесказанным, следует признать, что в действующем российском ГК законодатель несколько отступил от установившихся традиций.
Пункт 1 статьи 401 части первой ГК РФ закрепляет, что должник признается невиновным в нарушении обязательства, если докажет, что принял все зависящие от него меры для надлежащего исполнения обязательства, Тем самым законодатель предложил обозначать термином «вина» (в нарушении обязательства - относительного права) не субъективное психическое отношение должника к собственным действиям и их последствиям, а бездействие, состоящее в непринятии должником зависящих от него мер для надлежащего исполнения обязательства. На первый план выдвинуто объективное проявление субъективного психического отношения лица к собственному поведению. В том же пункте общий принцип ответственности за вину сформулирован с упоминанием о различных формах вины - умысла и неосторожности.
Проблема вины заключается не только в ее законодательном определении, а в большей степени в ее установлении, в отыскании грани между виновностью и отсутствием вины, а также в том, какими критериями пользоваться при установлении вины.
Если ставить себе цель усовершенствовать понятие вины, то для ее достижения необходимо исследовать составляющие вины.
Вина имеет несколько составляющих. Среди них, во-первых, упомянем такие категории, как: воля, эмоции, характер, темперамент, мотивы. Во-вторых, собственно говоря, умысел и неосторожность, И здесь нужно отметить, что первая составляющая вне связи с умыслом и неосторожностью не имеет никакого юридического значения.
В. Тархов считает, что признак общественной опасности не является характерным для оснований гражданско-правовой ответственности. Поэтому из определений умысла и неосторожности указание на общественно опасный характер действий и последствий по гражданскому праву должно быть, по его мнению, исключено.
Для гражданско-правовой ответственности требуется противоправность поведения, понимаемая более широко, чем в уголовном праве. В связи с этим возникает вопрос, необходимо ли для признания виновным сознание противоправности (антиобщественности) своего поведения по гражданскому праву. В практике рассмотрения судебных дел нередко встречаются ситуации, когда вина нарушителя права презюмируется и установление осознанности противоправности своих действий со стороны правонарушителя не требуется. Например, предполагается вина перевозчика в порче груза, согласно ст. 796 ГК РФ и об этом специально упоминается в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда № 1901/07 от 21 сентября 2007 года[34].
В гражданском праве противоправность представляет собой одновременно нарушение объективного и субъективного права. В гражданском праве ответчик отвечает перед кредитором, которым может быть и государство, и юридическое лицо, и, что чаще всего встречается, такой же гражданин. Противоправность является объективной категорией в гражданском праве.
Никто не может ссылаться на незнание законов. Дело не в презумпции знания закона, которая очень сомнительна, а в том, что далеко не каждое действие предусмотрено в законе, и потому даже для юристов не всегда бывает легко определить, правомерно или нет, было то или иное действие. От людей далеких от юриспруденции точности определения противоправности требовать вообще затруднительно. Необходима объективная противоправность, независимо от осознанности ее ответственным лицом. Совсем не зря противоправность относят к объективной стороне состава правонарушения. Утверждение, что противоправным может быть только волевое действие, основано на смешении противоправности и виновности.
Смешение противоправности и виновности встречается нередко. Оно лежит в основе надуманного деления деяний на правонарушения и объективно противоправные. Подобные взгляды высказывал И.С. Самощенко, считавший, что нельзя нарушить закон, когда лицо не могло, и не должно было предвидеть наступления общественно вредного результата своего поведения или, предвидя его, было не в состоянии предотвратить его наступление. К объективно противоправным деяниям И.С. Самощенко относит и неправомерные действия, совершенные в силу незнания закона. Однако это есть типичный случай виновных действий, неосторожности в виде небрежности: не знал, но мог и должен был знать. Одна лишь противоправность не предрешает виновности, нужны еще определенные условия[35].
С.В. Курылев высказал мнение, что одинаково отсутствует правонарушение, как при действии сил природы, так и при случайных действиях человека. Здесь нужно заметить, что силы природы не являются участниками правовых отношений, к ним не обращены веления права, поэтому их действия не могут быть ни правомерными, ни противоправными. Участниками правовых отношений являются люди, во многих случаях независимо от их возраста и психического состояния. В результате поведения людей норма права может оказаться нарушенной. Нарушена ли она виновно или случайно, возникнет ли ответственность, и в чем она будет выражаться - это уже иные вопросы, не относящиеся к понятию противоправности[36].
Сознание противоправности не входит в содержание вины. Не согласимся и с включением в понятие вины отрицательного отношения к интересам общества, потому как нельзя исключить, что правонарушение будет сознательно совершено ответственным лицом в убеждении правомерности своих действий. Такое же отрицательное отношение будет отсутствовать при совершении правонарушений по неосторожности.
На наш взгляд включение в понятие вины отрицательного отношения к интересам общества связано с противопоставлением форм и сущности вины.
Ряд авторов, объявляя умысел и неосторожность формами вины, пытаются раскрыть сущность вины. Между тем, называя умысел и неосторожность формами вины и различая формы умысла и неосторожности, они, в действительности, подразумевали под формами скорее виды вины и разновидности вины. Это и позволяет нам сказать, что умысел не форма проявления вины, а психическое отношение лица к своему поведению и его результату вовсе не проявляется в умысле, а заключается в нем, то есть представляет собой вид и сущность этого отношения. Проявляется умысел и неосторожность в поведении лица[37].
Попутно заметим, что вопросы вины, виновности лица получили большую теоретическую разработку в уголовном праве. Учение о вине является одним из основополагающих элементов теории российского уголовного права. Без вины не может быть уголовной ответственности по российскому уголовному праву[38].
Важной частью этого является установление вины определенного лица в совершенном правонарушении. Истина - это правильное отражение внешнего мира в сознании человека. Суд в своем решении должен правильно отобразить в нем определенное явление внешнего мира — реально существующую вне сознания судьи вину правонарушителя в совершении гражданского правонарушения.
Вина определенного лица в совершении правонарушения существует независимо от того, познана она или не познана судебными органами. Материализм признает не только существование внешнего мира независимо от сознания человека, но и познаваемость внешнего мира. Поэтому вина определенного лица может быть познана.
Мы полагаем, что в обыденном общении люди слову «вина» во многих случаях придают разное значение. И в юридической литературе вина определяется по-разному.
Однако если отвлечься от несущественных различий, то, в основном, вина определяется как психическое отношение лица к своему поведению и результату действия (бездействия) в виде умысла и неосторожности. Поскольку за пределами умысла и неосторожности вина никак не проявляется, то с полным правом можно провести тождество между умыслом и неосторожностью с одной стороны и виной, с другой.
Умысел и неосторожность при совершении гражданского правонарушения в реальной жизни всегда наполнены определенным материальным содержанием. Поэтому в конкретных противоправных действиях находят свое выражение противоправные умысел и неосторожность[39].