Расследуя факты краж вещей из автомашин граждан на стоянках у гостиниц, следователь получил оперативные данные о причастности к ним Н. Уликами, позволяющими задержать и допросить Н. в качестве подозреваемого или произвести у него обыск, следователь не располагал. С помощью работников уголовного розыска он за короткое время изучил личность Н. , его связи, привычки, увлечения, интересы. Вызвав Н., следователь начал с ним беседу на отвлеченные темы. Н. не мог скрыть охватившего его беспокойства. Оно еще более участилось, когда он убедился, что следователю досконально известны его связи, характер отношений с друзьями, увлечения, запросы и другие обстоятельства его жизни. Полагая, что интерес к нему следователя не случаен, Н. утвердился в мысли, что следователю известно и о его преступлениях. Не выдержав, Н. заявил, что хочет рассказать обо всех совершенных им преступлениях, поскольку «и так все известно» [1, с. 165].
6. Демонстрация объектов, не являющихся доказательствами преступления. Для этого создается ситуация, при которой подозреваемый как бы случайно, без формального участия оперативного работника получает информацию, способствующую формированию у него намерения дать правдивую информацию. Это может быть связано с использованием материальных объектов-носителей информации, вводимых на нейтральной основе, которые не имеют отношения к конкретному делу, лежат за пределами официальных действий следователя, но имеют целью создать у подозреваемого преувеличенное представление об объеме доказательств, которыми располагает следствие (обувь, оружие и др.).
Любые приемы воздействия на допрашиваемого эффективны лишь при наличии психологического контакта с ним, для чего следует учесть интересы и увлечения подозреваемого, не связанные с уголовным делом и т.п. Из двух существующих форм воздействия на допрашиваемого – убеждение и принуждение – закон допускает лишь первую.
Лицу, проводящему расследование, законом запрещено применять при допросе угрозы, насилие или иные незаконные меры, ст.ст. 20 УПК и 302 УК РФ. Следователю не допустима предвзятость, тенденциозность, обвинительный уклон и чрезмерная подозрительность.
При наличии доказательств, полностью изобличающих допрашиваемого, не желающего дать правдивых показаний, должны быть стимулированы все его положительные личностные качества, логически правильно и тактически умело предъявлены доказательства. Практические работники считают предъявление доказательств основным тактическим приемом допроса, и это вполне понятно, так как в большинстве случаев следователь получает результат, к которому стремился.
Как отмечает А.Б. Соловьев: «… использование доказательств при допросе представляет собой тактический прием по реализации находящейся в распоряжении следователя доказательственной информации как путем непосредственного ее предъявления (демонстрации), так и опосредованными способами ознакомления с ней допрашиваемого с целью изменения ошибочной или ложной позиции, а так же получения от него показаний о предъявленных ему доказательствах и связанных с ними обстоятельствах расследуемого уголовного дела» [41, с. 58].
Использование доказательств для изобличения – сложная тактическая задача, требующая высокого профессионального мастерства следователя, тщательной предварительной подготовки, тактической гибкости. Практикой выработаны различные способы использования доказательств при допросе.
Эффективность изобличения подозреваемого во лжи зависит от правильного выбора момента предъявления ему собранных доказательств. На первых допросах доказательствами следует пользоваться осторожно. Доказательства могут предъявляться тремя способами:
1. Последовательно, с нарастающей силой воздействия каждого доказательства. Первый способ – предъявление доказательств в порядке возрастающей силы. Сначала предъявляются менее значимые, затем более значимые и наконец вводятся решающие доказательства, свидетельствующие о совершении расследуемого преступления конкретным лицом. Это создает психическую напряженность допрашиваемого и стремление к разрядке, ожидание нового доказательства, неизвестного ему по силе, разрушает его позицию отрицания и подводит к необходимости дать правдивые показания. Обычно этот способ применяется в отношении лиц, склонных к упорному отрицанию установленных фактов, а также лиц, совершивших преступление обдуманно, с применением ухищренных мер к сокрытию следов преступления.
2. С расчетом на эффект воздействия решающего доказательства. Как правило, это доказательство применяется в отношении подозреваемого, совершившего преступление впервые, если он сознает неопровержимость доказательств; в отношении лиц, не имеющих стойкой установки на ложь или когда она поколеблена, а также предшествующий образ жизни допрашиваемого дает основание предполагать, что он раскаивается в содеянном, хотя еще и не признается.
3. Всей совокупности доказательств одновременно.
Как показало изучение практики, при разоблачении ложных показаний обвиняемых по таким делам следователи предпочитают использовать имеющуюся у них совокупность доказательств на одном из допросов, а не распылять ее частями на нескольких, охватывая каждый раз лишь часть эпизодов. Это позволяет с большей эффективностью использовать и элемент внезапности предъявления отдельных доказательств и, кроме того, создает солидный, концентрированный фон общего изобличения лица в преступной деятельности в целом, который может поколебать и разрушить его прежнюю позицию. При этом последовательность анализа эпизодов и приведения по ним доказательств следователь определяет сам, не связывая себя хронологией эпизодов. Можно щедро привести доказательства по ряду хорошо доказанных эпизодов, чтобы попытаться убедить допрашиваемого в бессмысленности – на фоне общего изобличения – сопротивления по другим, менее доказанным эпизодам [42, с.85].
Этот прием обычно используется, когда собранных доказательств достаточно для установления вины допрашиваемого и его показания в раскрытии преступления серьезной роли не играют.
Кроме того, отдельную группу составляют приемы, направленные на создание у допрашиваемого преувеличенного представления об объеме собранных по делу доказательств. Применяется этот прием тогда, когда причастность допрашиваемого к преступлению не вызывает сомнений, но в собранных доказательствах или оперативных материалах имеются существенные пробелы.
Трудно перечислить все многообразие тактических приемов допроса, которые может выработать следственная практика, профессиональное мастерство и эрудиция следователя. Важно подчеркнуть, что эти тактические приемы должны, безусловно, находиться в полной гармонии с законностью, строго соответствовать и букве и духу закона.
При этом важно подчеркнуть, что система тактических приемов допроса имеет значение не только для эффективного производства данного следственного действия, но и для успешного проведения отдельных розыскных действий и оперативных мероприятий (например, для проведения розыскного опроса граждан, осуществления наблюдения и т.п.).
В заключение данной работы хотелось бы обобщить ее содержание, путем изложения основных выводов.
Итак, допрос обвиняемого – самостоятельное следственное действие, сущность которого состоит в получении от допрашиваемого показаний об обстоятельствах, имеющих отношение к расследуемому событию, и фиксации их в установленном законом порядке.
Цель допроса заключается в получении полных и правдивых показаний.
Предметом допроса могут быть различные обстоятельства, в том числе:
1) входящие в предмет доказывания;
2) необходимые для достижения промежуточного результата;
3) с помощью которых обнаруживаются доказательства;
4) знание которых необходимо для проверки и оценки доказательств;
5) которые, не имея доказательственного значения, могут играть тактическую роль.
Значение допроса определяется той ролью, которую играют его показания, являющиеся не только источником доказательств, но и средством защиты от предъявленного обвинения. К этому можно добавить, что содержание показаний допрашиваемого свидетельствует и о его оценке содеянного, знать которую необходимо для эффективного осуществления мер по исправлению и перевоспитанию преступника.
Одним из важнейших положений тактики допроса является необходимость установления психологического контакта с допрашиваемым, который достигается благодаря авторитету следователя, его твердости в проведении своей линии, непреклонности в принципиальных вопросах, с одной стороны, и благожелательности, готовности видеть в любом обвиняемом живого человека, подчеркнутому стремлению избавить его от лишних тягот, облегчить его участь (действуя при этом в рамках закона) – с другой.
Для наиболее правильного, с точки зрения закона, и полного получения показаний от обвиняемого при его допросе, можно предложить следующее:
1) Производить допрос в соответствии с действующими в обществе нормами морали. Следственная этика как раздел судебной этики – науки о применении действующих норм морали к специфической деятельности по расследованию уголовных дел – призвана способствовать осуществлению целей уголовного судопроизводства, в частности определению допустимости с моральных позиций тактических приемов при производстве допроса обвиняемого.
2) Следователь должен уметь вслушиваться в рассказ допрашиваемого. Это дает возможность определить, насколько правдивы показания, понять мотивы лживости и уловки обвиняемого, наметить пути и средства преодоления этих мотивов для получения полной и правдивой информации об обстоятельствах дела.