7. Эйдельман Н.Я Грань веков. (с.409 - 442)
8. Охотников собственноручно описывать «дело» практически не было. В каком-то смысле это была более потаённая история, чем даже 14 декабря 1825 года. Декабристы дожили до начала заграничных и русских публикаций об их восстании; заговорщики 1800-1801го не дожили. У декабристов было великое желание - описывать свою борьбу, рассказывать о своих идеях; у цареубийц подобные желания проявлялись куда слабее... За те два с лишним века, что отделяют нас от 1801 года, обнаружилось около сорока рассказов о том событии - но все записанные со слов участников или даже третьими лицами. Ни от Палена, ни от Рибаса, ни от Зубовых, ни от других активных заговорщиков не осталось ни строки, писанной их рукой, о столь впечатляющем событии. Обнаружены только два исключения: первое - это записки одного из юных семеновских офицеров Константина Марковича Полторацкого, сыгравшего немалую роль в обеспечении нужного заговорщикам «спокойствия во дворце» в ночь с 11 на 12 марта; второе исключение (а по значению - первое) - Записки генерала Беннигсена. Известны шесть записей, сделанных со слов Беннигсена другими лицами: подробная заметка генерала Ланжерона (1804), рассказ Беннигсена генералу Кайсарову, записанный Воейковым (1812), строки других современников - Адама Чарторыйского, Августа Коцебу, лейб-медика Гривса и племянника Беннигсена фон Веделя. Кое - какие бумаги Беннигсена хранятся в Центральном государственном военно-историческом архиве. Записки Ланжерона, очень мало изученные, лежат, частично, в Отделе рукописей Ленинградской публичной библиотеки, но в основном - в Париже. Эйдельман Н.Я. Твой восемнадцатый век. (с. 312 - 345)
9. Генерал быстро догадался, что 11 марта - не тот сюжет, которым можно хвалиться в царствование сына Павла, царя, явно причастного к заговору и оттого болезненно относящегося к истории страшной ночи... Беннигсен - среди тех, кто возвел Александра на престол, но генерал помнил, что «ни одно благодеяние не остается без наказания». «Бессмертные творения» - такое сочетание слов употребил в письме к Беннигсену его давний приятель, французский эмигрант на русской службе генерал Александр Ланжерон: «Многоуважаемый генерал! Взяв в руки Ваши бессмертные творения, нельзя от них оторваться, я читал и перечитывал... Вы слишком добры ко мне, и мы, смею сказать, слишком близки друг другу, чтобы я стал говорить Вам пустые комплименты... Советую Вам сшить по листкам каждое письмо, потому что легко могут затеряться отдельные листки. Бесспорно, мой журнал далеко не имеет того интереса, как Ваш, но я последовал Вашему приказанию и послал его Вам, чтобы Вы могли позаимствовать некоторые сведения».
«Журнал» - это дневник, уже обработанный и превращающийся в записки.
Ланжерон - сам известный мемуарист - получил для прочтения журнал своего начальника. Из текста видно, что Беннигсен составляет воспоминания в виде серии писем, очевидно обращенных к кому-то. Понятно также, что речь идет о записках, посвященных минувшим войнам. Но может быть - не только войнам?
О том, что Беннигсен пишет мемуары, знал не один Ланжерон: кажется, хитрый ганноверец в определенную пору нарочно распускал слухи. Это бывало в годы опалы, когда требовалось искать путей к сердцу цареву и - к новому возвышению.
В 1810-м - между двумя войнами с Наполеоном - Беннигсен, обращаясь к близкому другу, «льстит себя надеждой, что император прочтет мой труд с интересом». Другом был уже упоминавшийся А.Б. Фок, который в ту пору служил при военном министре Барклае и через его посредство легко мог передать записки Беннигсена в руки государя...
Мог - и, кажется, передал (что и сыграло роль в очередном примирении Александра с Беннигсеном перед 1812 годом).
«Мемуары - письма», о которых толкует Ланжерон, были письмами к Фоку, рассчитанными не только и не столько на Фока.
Записки о двух войнах с Наполеоном должны были выдвинуть Беннигсена - полководца, а также, видимо, погасить упорные слухи, ходившие по Европе, будто генерал описал и самое щекотливое дело в своей жизни.
Имея все это в виду, мы поймем, отчего появление военных записок Беннигсена сопровождается разными разговорами генерала о «несчастном дне 11 марта»; и, как можно легко догадаться, «длинный Кассиус» не старался этими разговорами ухудшить свою репутацию.
Так или иначе, но до современников время от времени доходили «мемуарные волны», причудливо отражавшие подъемы и спады Беннигсеновой карьеры. Там же. (с. 320; 323 - 325)
10. Эйдельман указывает на несомненное существование документа. Эйдельман Н.Я Грань веков. (с. 420) (авт.)
11. Сорокин Ю.А. Заговор и цареубийство 11марта 1801 года.//Вопросы истории №4.2006
12. Укажем на важнейшие сочинения, стараясь придерживаться порядка их обнародования. В их ряду первое место занимает труд Тьера «Histoire du consulat et de l'empire». Тьер повествует о смерти Павла по двум источникам: один из них - это сообщение «очень хорошо осведомленной личности». Другой источник - граф Ланжерон, находившийся на русской службе, сообщения которого о России хранятся в министерстве иностранных дел в Париже.
В момент катастрофы Ланжерона не было в Петербурге, но впоследствии он имел возможность подробно слышать о ней. В 1804 году Ланжерон посетил графа Палена, жившего в Митаве, и расспросил его обо всем происшедшем. Спустя несколько лет Ланжерон увиделся с генералом Беннигсеном, который близко знал Ланжерона. Беннигсен также весьма подробно рассказал ему о катастрофе. В 1826 году Ланжерон встретился с великим князем Константином, и последний подробно сообщил ему о том, как произошел переворот 1801 года. Таким образом возникло сочинение Ланжерона «De la mort de Paul I» («О смерти Павла I»), рукопись которого находится среди бумаг Ланжерона в парижском архиве которым и воспользовался Тьер. Сочинение это в полном виде было опубликовано виконтом де-Груши в «Revue Britannique» в июле 1895года.
В I860 году в журнале, издаваемом Зибелем в III томе, появилась статья «Умерщвление императора Павла». Автором этой статьи был Теодор фон Бернгарди, написавший ее, основываясь на мемуарах Беннигсена. К сожалению, рукопись мемуаров Беннигсена с тех пор не появлялась на свет. О местонахождении ее существуют исторические рассказы, достоверность которых ничем не доказана. Тем более приходится сожалеть о том, что Бернгарди довольствуется одним перечислением своих источников, так что остается неизвестным, какие данные почерпнуты им у Беннигсена и какие - из других, по всей вероятности, устных источников.
В 1865 году в английском журнале «Fraser's Magazine for Town and Country» появились записки генерала Саблукова под заглавием «Remembrances of the Court and Times of the Emperor Paul I of Russia» («Воспоминания о дворе и временах русского императора Павла I»). Накануне катастрофы Саблуков был свидетелем того, что происходило в Михайловском дворце. Он нередко имел возможность беседовать с императором Павлом незадолго до его кончины, а тотчас после катастрофы, ночью, явился на место действия, разговаривал с Паленом и таким образом узнал много интересных подробностей о событиях. Правда, рассказ Саблукова составлен очень поздно, в 1840-1847 годах, в Англии, Карлсруэ и Петербурге, но, вероятно, автор пользовался заметками, сделанными раньше. Свои мемуары Саблуков писал по-английски. Лишь часть этих записок напечатана по-русски в историческом журнале «Русский Архив» в начале прошлого века.
Граф Пален, передавший, как было упомянуто выше, подробные сведения Ланжерону в 1804 году, высказывался по тому же поводу и в разговоре с бароном Гейкингом (Heyking), мемуары которого, написанные по-французски, опубликованы на немецком языке.
Гораздо менее склонен был говорить о событии и своем участии в нем граф Никита Петрович Панин. В многотомном труде Брикнера на русском языке «Материалы для жизнеописания графа Н.П. Панина» (СПб., 1888-1892) лишь немного говорится о событиях, относящихся к концу царствования Павла. Однако и из этого сочинения можно кое-что узнать о катастрофе, причем особенно интересно сообщение о том, что проекты Панина и Александра относительно регентства совсем не были похожи на осуществление этих планов Паленом, Беннигсеном и другими, положившими конец царствованию и жизни Павла.
В сочинении, носящем название «GeheimeGeschichtenundràtselhafteMenschen», SammlungverborgenerodervergessenerMerkwurdigkeiten, herausgegebenvonFriedrichBulau, Leipzig, изданном в 1850 году («Таинственные истории и загадочные люди»), приводились важные исторические подробности переворота 1801 года сопровождающиеся следующей цитатой: «Подробности эти сообщены автору этих записок самим графом Паниным, умершим в начале 1837 года». Автором этих записок был саксонский посланник Карл Фридрих Розенцвейг.
Далее следует упомянуть о записках Адама Чарторыйского, которые были изданы в 1887 году в Париже в двух томах.
Таковы главные источники, которые дают возможность воспроизвести событие 1801 года во многих деталях.
Из других источников, проясняющих общее положение дел, самый ценный - это «Архив князя Воронцова». В 38 томах данного издания помещена главным образом частная переписка высших сановников и лиц, игравших известную роль при русском дворе в царствования Елизаветы, Екатерины, Павла и Александра. Для ознакомления с положением дел в царствование Павла важны также «Материалы к биографии графа Н.П. Панина» и изданная на французском языке биография графа Алексея Разумовского.
К сожалению, все вышеперечисленные сочинения - лишь список того недоступного, с чем очень хотелось бы ознакомиться. Так-так в большинстве указанной в библиографии литературе представлены, в том или ином объёме, выдержки из мемуаров, при написании этой главы мы старались использовать всё что доступно, порой вырывая, буквально парафраз из общего контекста. Однако, поскольку большинство версий мемуаров проанализировал Н.Я. Эйдельман, то основным источником нам служили его монографии «Твой восемнадцатый век» и «Грань веков». (авт.)