В первую очередь это, видимо, качественный состав понятых. В их число зачастую включаются лица, отбывающие административный арест или находящиеся в камере для административно задержанных; граждане, доставленные в милицию для разбирательства в связи с совершением мелких правонарушений и т.д. На этом фоне не выглядят удивительными данные В.И. Власова: по изученным им уголовным делам в 10,9% обысков понятыми были заинтересованные в деле лица с физическими, умственными недостатками, в силу чего произошла утеря доказательств.[37]
Не на последнем месте среди отрицательных сторон следует указать на отсутствие понятых заинтересованности в деле, на чем настаивает закон. Это обстоятельство заставляет человека относиться к возложенным на него обязанностям сугубо формально. Такой понятой «в состоянии лишь подтвердить факт его присутствия при выполнении следственного действия»[38] , но не реально удостоверить содержание и результаты следственного действия. Действительно, как может понятой подтвердить результаты и содержание осмотра десятков вещественных доказательств или выемки сотен бухгалтерских документов, если все это его совершенно не интересует? Поэтому не удивительно, что О.В.Хитрова, изучив 300 уголовных дел, по каждому из которых проводились следственные действия с участием понятых, ни в одном протоколе не обнаружила поступивших от них замечаний.[39] Наивно предполагать, что все понятые с интересом вникали в происходящее и не имели вопросов, - очевидно, что здесь им более подходит наименование статистов.
И даже самый ответственный понятой, являясь, по общему правилу, нормальным человеком с естественными реакциями, будет стремиться держаться подальше, например, от осматриваемого трупа, несколько дней пролежавшего в запертой квартире. Призывы подойти поближе и посмотреть повнимательнее в таких случаях чаще приводят к обратным результатам.
Особенно сомнительна необходимость присутствия понятых в тех случаях, когда производится видеозапись следственного действия. Понятно, что человеческая память, призванная удостоверить факт, содержание и результаты следственного действия, надежна в гораздо меньшей степени, чем специальная техника.
Однако и в наилучшем случае, при добросовестном выполнении понятым своих процессуальных обязанностей, нельзя сбрасывать со счетов фактор времени. В настоящее время объективная реальность такова, что с момента проведения следственного действия с участием понятых до рассмотрения дела в суде может пройти несколько месяцев, а то и лет. За подобный период среднестатистический человек, будучи обремененным множеством повседневных дел и забот, попросту не в состоянии вспомнить ненужные ему лично подробности следственного действия при допросе его в судебном заседании.
Кроме того, надежность такой гарантии правильного закрепления доказательств, как присутствие понятых, заключается еще и в том, что последними весьма легко манипулировать. Для адвоката или иного заинтересованного лица нет ничего проще, чем навестить понятого и попытаться «скорректировать» его воспоминания о следственном действии. Совершенно справедливо писал И. Кожевников: «Что стоит, например, опустившемуся алкоголику, из числа которых (такая ж сложилась практика) нередко избираются понятые, за небольшое вознаграждение заявить в суде, что он в следственном действии участия не принимал, а расписался в протоколе, опасаясь гнева участкового? При этом следственное действие полностью теряет доказательственное значение, несмотря на то, что следователь провел его, строго соблюдая закон».[40]
При всем этом допросы в качестве свидетелей понятых (которые в совокупности с протоколом изъятия и заключением эксперта составляют всю доказательственную базу по делам об изъятии наркотиков) вызывают еще и справедливые нарекания, поскольку расцениваются как создание искусственных свидетелей. Так как эти лица не излагают никаких новых данных, а лишь подтверждают уже установленные обстоятельства, нельзя не признать, что подобная оценка существующей практики имеет вполне объективные основания.
Наконец, в следственной практике встречаются совсем уж печальные примеры, когда в роли понятых, привлекавшихся к осмотрам места происшествия, оказывались преступники, которые получали замечательную возможность выяснить детали следствия и предпринимать ответные меры.
Но и лично не заинтересованные понятые, не осознавая полностью характер и значение проводимого мероприятия, способны весьма отрицательно повлиять на ход следственного действия. Так, при обыске на квартире отравительницы, результатом преступной деятельности которой стали 4 смерти и 14 иных тяжких последствий, понятой принял из ее рук флакон с ядом и выбросил в туалет.[41]
Для предотвращения подобных ситуаций предлагается для производства, например, обыска в качестве понятых привлекать не только не заинтересованных в деле граждан, но и тех из них, которые не знакомы с лицами, в помещении которых проводится обыск.[42] Видимо внесение такой нормы в закон поставило бы правоохранительные органы просто-таки в безвыходное положение, особенно в сельской местности.
Как видно, практика сталкивается с серьезными проблемами при реализации «правил понятых».
С другой стороны, имеют под собой некоторые основания и утверждения о том, что в первую очередь в присутствии понятых заинтересован именно следователь. В сложных, конфликтных ситуациях понятые могут помочь в опровержении утверждений обвиняемых о применении к ним мер незаконного воздействия, ограждении работников следствия и дознания от необоснованных нареканий по поводу необъективной фиксации обстоятельств, установленных в ходе следственных действий. Если ожидается противодействие следователю, неповиновение его требованиям, если возникает необходимость в применении мер процессуального принуждения, понятые также могут сыграть позитивную роль.
Поэтому целесообразной представляется не отмена института понятых, а сокращение случаев обязательного их участия в следственных действиях. Так, первоначальный осмотр места происшествия обычно проводится следственно-оперативной группой в составе следователя, эксперта-криминалиста, оперуполномоченного, нередко при этом участвуют судебно-медицинский эксперт (к слову, независимый от правоохранительных органов), участковые инспектора, другие лица. В случае осмотра квартиры или иного жилого помещения часто присутствуют хозяева, жильцы, соседи. Вряд ли можно найти основания для недоверия всей этой группе лиц. Поэтому подписанный ими протокол осмотра не должен вызывать сомнений в достоверности.
В целом практически все важные следственные действия проводятся с участием специалистов, оперуполномоченных, адвокатов, а также фиксируются при помощи технических средств, что в случае каких-либо неясностей позволяет с большой степенью объективности воссоздать обстановку следственного действия, проверить установленные в ходе него обстоятельства и без помощи понятых.
Понятые действительно необходимы лишь в тех случаях, когда затрагиваются конституционные права на неприкосновенность личности, жилища, частной жизни и другие законные интересы граждан. Это имеет место при обыске, принудительной выемке, опознании предметов или лиц по их фотографиям, а так же в случае невозможности подписания обвиняемым, потерпевшим или свидетелем протокола следственных действий в силу каких-либо физических недостатков. При этом нельзя не согласиться с мнением В.Т. Томина о том, что участия понятых в обыске при преследовании не требуется при условии проведения обыска не менее чем двумя лицами.[43] Справедливым нужно признать и предложение И. Кожевникова об обязательном присутствии понятых при проведении бесконтактного опознания.[44]
В иных случаях понятые должны приглашаться лишь по требованию подозреваемого, обвиняемого или их защитника, когда они считают, что нарушаются права лица, привлекаемого к уголовной ответственности, и в дальнейшем в этой связи возможна конфликтная ситуация. Немаловажно, что сами граждане, привлекаемые к уголовной ответственности, в большинстве поддерживают такой подход: 54% осужденных заявили, что в случае их личного участия в следственных действиях и при наличии защитника можно отказаться от присутствия понятых.[45]
Уголовно-процессуальным законом должен быть более детально урегулирован процесс установления и фиксации незаинтересованности понятого в деле и объективной возможности выполнения возложенных на него обязанностей. С этой целью во вступительной части протокола следственного действия должны быть указаны возраст понятых, их социальный статус, профессия, место работы, владение языком судопроизводства, отношение к обвиняемому, потерпевшему и другим субъектам процесса.
Конечно, при отмене или хотя бы сокращении случаев применения института понятых должны быть предприняты иные меры, направленные на гарантирование надежности фиксации доказательств. Можно, к примеру, обратиться к практике Уголовного процесса США, где изымаемое в ходе осмотра вещественное доказательство многократно фотографируется: в момент обнаружения, в ходе изъятия, осмотра, упаковки, после изготовления пояснительных и индивидуализирующих надписей и так далее. Кроме того, описывается, кто и какое касательство имел к вещественным доказательствам и образцам.[46]
Следует признать, что и в России для каждого отражения движения вещественного доказательства технические возможности имеются почти повсеместно, что позволило бы существенно уменьшить возможность оспаривания достоверности доказательств.