Мы видим, что Иван встречает на своём пути «избушку на курьих ножках, а вокруг кирпич, шифер, пиломатериалы всякие». Шукшин сразу сопрягает в сознании читателя условное, фантастическое и вполне современные бытовые реалии. За повествованием о необычных злоключениях героя отчетливо проглядываются уродливые сцены сегодняшней жизни.
В избушке ожидает Ивана и первое испытание-встреча с Горынычем. У Шукшина встреча Ивана с Горынычем - это его первое отступление перед злой силой, первое унижение, которое выпадает на пути «за справкой». «В душу как вроде удобрение свалили,- грустно сказал он.- Вот же тяжко! Достанется мне эта справка…»10 Испытанное унижение оборачивается новой силой взрыва, и Иван, не обращая внимания на предупреждение встреченного по пути Медведя, отправляется к чертям. Надо сказать, что Иван так ни разу и не прислушивался к мудрому голосу Ильи Муромца, который сердцем чует его беду.
В этом также особенность шукшинской сказки, герой которой, должен сам до конца пройти свой путь, чтобы понять, на что он способен.
Но встреча с чертями становится очередным поражением и унижением Ивана, который берёт «грех на душу»- учит чертей, как проникнуть в монастырь. «Он плясал и плакал. Плакал и плясал.
-Эх, справочка!.- воскликнул он зло и горько.- Дорого же ты мне достанешься! Уж так дорого, что и не скажешь, как дорого!...».11
Важное место в сказке занимает Мудрец-образ-гротеск. Мудрец-это определённый социальный тип, паразитирующий на уважительном отношении к науке. Он «имеет» власть, не снившуюся никакому фантасту: Мудрец может «разрешить» вулкану извергаться или считать «недействительным» любой факт.
Именно мудрец оказывается той власть имущей силой, которая подводит теоретическую базу под действия чертей:
-Тут, очевидно, следует говорить не о моде,- заговорил старик важно и взволнованно,- а о возможном положительном влиянии крайне бессовских тенденций на некоторые устоявшиеся нормы морали…12
-Конечно!- воскликнул черт, глядя на Мудреца влюбленными глазами.- Конечно, о возможном положительном влиянии…»13
Тщательно обдуманные мелочи поведения должны вроде бы говорить о капризной гениальности, о склонности к демонизму - высшей точки зла. Однако сквозь интеллектуальный грим отчетливо проступают черты мелкотравчатой суетливости:
«Мудрец бегал по кабинету. Он что называется, рвал и метал».
-Откуда?! Откуда?! Они это взяли?!- вопрошал он кого-то и поднимал руки кверху. -Откуда?!....14
Недаром те, кто стоит поближе к Мудрецу, не испытывают пред ним никакого священного трепета. Чёрт ещё выказывает нарочитое почтение, но в компании молодых лоботрясов, в которой развлекался Мудрец, его ни в грош не ставят. Здесь мудрец- не более как шут.
У Шукшина его потуги развеселить Алку - Несмеяну и молодых «бычков», окружающих её, говорят о мелкой подлости и пошлости.
Автор низвергает с «пьедестала» Мудреца, раздевая его в прямом и переносном смысле, доводя повествование до злой гротесковой «точки»:
« С мудреца сняли пиджак, брюки… Сняли рубашку. Старичок предстал в нижнем белье.»15
-Это безобразие!- кричал он.- Здесь же нет основания для юмора! Когда смешно? Смешно, когда намерения, цель и средства-все искажено! Когда налицо отклонение от нормы!...16
-Руки прочь!- завопил старичок.- Идиоты! Придурки!... Никакого представления, что такое смешно!...Кретины!...Лежебоки!..17
А компания обожравшихся «бычков» и «телок» имеет, надо полагать, претензию считаться «элитой», «сливками общества». Молодые люди отчаянно звереют от скуки. И это не игра, которой соблазняются поначалу. Это действительно страшная скука, вызванная разъедающей душу пустотой.
-Мужички,- сказал один,- есть халтура! Кто хочет заработать
-Ну? А чего такое?- зашевелились монахи. - Чего надо-то?
-У вас там портреты висят… в несколько рядов…
-А?
-Их надо переписать: они устарели.
-И кого же заместо их писать?- тихо спросил самый старый монах.
-Нас.18
Мудрец, привел Ивана в компанию современных бездельников, что с его помощью развеселить Несмеянушку. И когда ему это не удалось, он пустился «на очень и очень постыдный выверт - решил сделать Ивана посмешищем», т.е. решил унизить его.
Тут впервые Иван выходит победителем и, пока молодые люди раздевают Мудреца в поисках «лишнего ребра», забирает печать.
-Это примитив! Этот юмор каменного века! Всё глупо, начиная с ребра и кончая вашим стремлением…Ха-ха-ха!..19
Вроде бы цель достигнута: добыта не справка даже, а знак власти Мудреца- печать. Но счастливым концом сказка не завершается. Шукшин отправляет своего Ивана в обратный путь, чтобы он прошёл той дорогой, по которой шагал к Мудрецу. Чтобы набраться ума-разума, Иван должен ещё увидеть и понять, что оставил он после себя, безоглядно исполняя чужую волю –стремясь к справке. Когда Иван приближается к монастырю, то слышит разудалую песенку чертей.
Шукшинский Иван шёл и плакал - так горько было на душе. «Эх-а!- сокрушался Иван. И даже заплакал.- Сколько же я на душу взял… За один-то поход. Как же мне тяжко!...»20
Уже не хорохорится, не ерничает, не вскидывается по-пустому Иван, а начинает понимать, что терпением ничего не изменить, не выстоять в борьбе с бесовской силой. Надо что-то делать!
Потрясённый и мучительно переживающий своё унизительное пособничество чертям, Иван вновь оказывается перед избушкой Бабы Яги. Казалось бы, увиденное и пережитое должно помочь Ивану легко одолеть последний этап на пути возвращения в библиотеку, но не тут-то было.
Дочка Бабы Яги играючи спеленала Ивана, как «дите» и предала. Знать, и этот «опыт» был нужен, чтобы показать бессилие бесхитростного в столкновении с хитростью, интригой, предательством.
И тут впервые к Ивану приходит помощь в лице донского атамана - Соловья-разбойника.
«-Доигрался, сукин сын?- закричал он на Ивана.- Доигрался? Спеленали!»21
Атаман побеждает змея Горыныча. Иван возвращается в библиотеку кругом виноватый, униженный, наплясавшийся и снова взрывается: «Нам бы не сидеть…. Не рассиживаться бы нам, Что же набрался Иван-дурак ума-разума и знает теперь, что надо делать? Пожалуй, ещё нет. Не случайно Илья Муромец спокойно говорит Ивану: «Вот и посиди и подумай».22
Таким образом, такая особенность сказок, как многособытийность позволяет нам увидеть основную сюжетную линию, которую проходит главный герой произведения.
Народные сказки построены на контрасте, в которых, мы знаем, что постоянно противопоставляются добро и зло, истина и ложь. В русской народной сказке «Фролка-сидень», героями-антиподами являются главный герой сказки – Фролка-сидень, преследующий цель спасти похищенных царевен и его антипод Змий.
А у Шукшина, в повести-сказке «Точка зрения», героями-антиподами, являются сами герои Оптимист, которого отличает бодрое и жизнерадостное мироощущение, он видит только светлые стороны, верит в будущее, в успех, в то, что в мире господствует положительное начало, добро. И Пессимист, который говорит, что жизнь,- это мрак, а у человека нет будущего.
Точка зрения пессимиста, которая была автором рассмотрена первой, уже с первых строк она вызывает определённый негатив:
«…Грязная комната, семейство Невесты, сама невеста, её Мать, Отец, и Дедушка сидят за столом, ужинают…
-Ну и жрать ты здоров, папаша!
-А?
-Кушаешь, говорю много, куда к черту!
С приходом семейства Жениха, ситуация становится всё «жарче».
-Вы свататься что ли, пришли?- нетерпеливо спросил Отец невесты.
-Свататься.
-Так и говорите, а то крутют тут…23
В повести «Энергичные люди», противопоставляются друг другу главный герой повести –Аристарх Петрович Кузькин – спекулянт, «энергичный человек», считающий себя нужным обществу:
-Но у меня же – голова, и твой прокурор это знает. Прокурор знает, что общество должно жить полнокровной жизнью, моя голова здесь нужна, я здесь нужен, а не канавы рыть.
И его жена – женщина, которая живёт по законам совести, и решившая сдать своего мужа прокурору:
-Ту куда?
-Туда…
-Куда это туда?- спросил Аристарх зло, сквозь зубы. – Куда это туда?
-Ударить хочешь? – спросила Вера Сергеевна спокойно. –Ударь – получишь лишних три года.24
Благодаря контрасту, который присутствует во многих сказках, мы понимаем, какие герои стоят на стороне добра, а какие на стороне зла.
Следующая особенность, связывающая русские народные сказки и повести-сказки Шукшина – это использование разговорной речи, просторечий, диалектных слов.
В русских народных сказках наиболее часто наряду с разговорной речью использовалось много просторечий таких как: «змий», «журят», «хошь», «ешо».
У Шукшина, как писателя современного мира, просторечия исчерпали свою значимость и были постепенно заменены диалектными словами : «любют», «шифонер», «этто», « ходют тут алкоголики какие-то», «давеча», «трепаться», « я квартирант ихний» («повесть-сказка «Точка зрения»), но в то же время просторечия присутствуют в его произведениях, они добавляют диалогу между героями дополнительную ожесточенность. Например, в повести-сказке «Точка зрения»
-А шишак под носок не хочешь?- спросил Отец.
Раскрывая образы героев Шукшин вносит в сказку-повесть определённую неясность, скрывая их действительные имена: «Гражданин», «Непонятно кто», «Мать жениха», «Отец жениха» и т.д. тем самым, подчеркивая то, что истины в пессимистических взглядах не существует.
Сама жизнь персонажей наполнена неспокойностью, постоянной суетливостью.
-Тимошка Соколов только буянит часто. Вот тут, через стенку, живёт. С топором бегает, стекла бьёт иногда.… А вчера, например, явился домой в состоянии зелёного алкоголя. А семья,- ну, то есть родные и знакомые смотрели телевизор. Снял сапог с левой ноги и произвёл удар по телевизору.25
От точки зрения Пессимиста автор плавно, по велению волшебной веточки переходит к точке зрения Оптимиста, у которого всё наоборот.