Таким образом, в доктрине международного права одни юристы, главным образом отечественные, выступают за абсолютную неприкосновенность помещений дипломатического представительства, а другие – за возможность ограничения неприкосновенности со ссылками либо на институт самообороны, либо на институт репрессалий. аргументы, предлагаемые в защиту положения об абсолютной неприкосновенности помещений, в наиболее полном виде содержатся в работе В. Г. Блябина. Он утверждает, что СТ. 22 Конвенции должна толковаться как закрепляющая неприкосновенность при всех обстоятельствах, поскольку в этой статье отсутствует оговорка о возможности вступления властей государства пребывания в помещения представительства «в случае пожара или другого стихийного бедствия». Отсюда делается вывод, что, поскольку П. 1 СТ. 22 Конвенции «должен толковаться как освобождающий помещения дипломатического представительства при всех обстоятельствах от принудительного вступления в них властей государства пребывания, признания правомерности нарушений этим государством неприкосновенности таких помещений в ответ на какие бы то ни было злоупотребления ею в порядке осуществления репрессалий становится уже невозможным. При допущении обратного потеряло бы смысл установления безусловной неприкосновенности помещений дипломатического представительства». Суть рассуждений Белябина сводится к тому, что отсутствие «пожарной оговорки» означает неприкосновенность при всех обстоятельствах, а неприкосновенность при всех обстоятельствах означает недопустимость репрессалий.
Дипломаты пользуются иммунитетом от уголовной юрисдикции государства пребывания. Если в следственные и судебные органы этой страны поступают требования о производстве следствия и суда в отношении дипломатов, то такие дела должны быть признаны неподсудными. Иммунитет от уголовной юрисдикции обеспечивается дипломату для осуществления функций дипломатического представительства. Поэтому от него может отказываться только правительство страны назначения.
Дипломаты пользуются также иммунитетом от гражданской юрисдикции, кроме случаев относительно:
- вещных исков по частному недвижимому имуществу, находящемуся на территории государства пребывания;
- исков, которые относятся к любой деятельности, осуществляемой через частное лицо;
- исков, которые относятся к любой деятельности, осуществляемой дипломатом в государстве пребывания за пределами своих официальных функций.
Дипломаты не обязаны давать показания в качестве свидетелей, но могут это делать, если сами того пожелают. Они пользуются также иммунитетом от административной юрисдикции, их нельзя оштрафовать или подвергнуть какому–либо иному административному взысканию.
В случае автомобильного инцидента по вине дипломата, в результате которого причинен значительный материальный ущерб, против дипломата нельзя возбудить дело о взыскании убытков в суде. Все претензии к дипломату предъявляются через министерство иностранных дел, которое может направить их в соответствующее посольство с просьбой принять меры к возмещению причиненного ущерба [20, с. 2297].
В соответствии с дипломатическими привилегиями дипломатические сотрудники освобождаются от всех налогов, сборов и пошлин (личных и имущественных, государственных, районных и муниципальных), за исключением косвенных налогов, обычно включаемых в цену товаров и обслуживания; сборов и налогов за частное недвижимое имущество; налогов на наследство, на частный доход, источник которого находится в стране пребывания; уплаты за конкретные виды обслуживания; регистрационных и иных пошлин и сборов в отношении недвижимого имущества. Дипломатические сотрудники освобождаются от всех трудовых и государственных повинностей независимо от их характера, а также от военных повинностей, таких как реквизиция, контрибуция и военный постой.
Так дипломатический агент, согласно ст. 31 Венской конвенции, пользуется иммунитетом от уголовной, гражданской и административной юрисдикции государства пребывания. Это положение содержится также в национальном законодательстве ряда государств.
Изъятие дипломатического агента из уголовной юрисдикции является полным, т.е. иностранный дипломат не может быть привлечен к уголовной ответственности и подвергнут уголовному наказанию судами страны пребывания. Что касается иммунитета от гражданской и административной юрисдикции, то здесь имеются исключения. К дипломату в принципе не может быть предъявлен гражданский иск, за исключением встречного иска и случаев, когда дипломат в качестве частного лица владеет недвижимым имуществом, находящимся на территории государства пребывания, или занимается промышленным или коммерческим предпринимательством (ст. 31)15. Указанные выше абсолютный иммунитет дипломата от уголовной юрисдикции не означает, что дипломат может не считаться с местными законами. Если, например, он совершит уголовно наказуемое деяние, его объявят персоной "нон грата" и предложат покинуть страну пребывания. Кроме того, следует помнить, что иммунитет дипломатического агента от юрисдикции государства пребывания не освобождает его от юрисдикции аккредитующего государства [20, с. 225].
Дипломатический сотрудник представительства не гарантирован от автомобильной катастрофы, в результате которой может быть причинен материальный ущерб гражданину (гражданам) государства пребывания. Материальный ущерб может быть нанесен также дипломатом, членами его семьи владельцу дома, квартире, мебели, которые он арендует. Во всех таких случаях возникает материальная ответственность дипломата. Хотя судебный иск в силу иммунитета от гражданской юрисдикции предъявить дипломату не могут, такие требования могут быть предъявлены по дипломатическим каналам. Поэтому компенсация ущерба – дело чести дипломата. Часть ущерба дипломат может покрыть за счет страхования своего транспорта в страховых компаниях от всех видов риска. Освобождение от уголовной, гражданской и административной юрисдикции государства пребывания не означает, что дипломаты всегда остаются безнаказанными в случае совершения ими различных правонарушений. Существуют две возможности обеспечить реальное наказание дипломатов.
Одна из них предусматривается в п. 4 ст. 31 Конвенции: "Иммунитет дипломатического агента от юрисдикции государства пребывания не освобождает его от юрисдикции аккредитующего государства". Таким образом, дипломат, совершивший правонарушение, может быть привлечен к ответственности в аккредитующем государстве по ходатайству государства пребывания либо отдельных лиц. Хотя возможность возбуждения судебных дел в аккредитующем государстве издавна общепризнанна в международном праве, в действительности этот способ воздействия на иностранных дипломатов недостаточно эффективен, и прецедентов подобного рода весьма немного. Универсальному применению рассматриваемой возможности препятствует тот факт, что результативность обращений в судебные органы аккредитующего государства определяется состоянием политических отношений между этим государством и государством пребывания17. Остаются безнаказанными правонарушения, совершенные дипломатами по уполномочию аккредитующего государства.
Так, вряд ли можно ожидать, что дипломат, уличенный государством пребывания в проведении шпионской деятельности, будет привлечен к ответственности в аккредитующем государстве. Может возникнуть проблема, если суд аккредитующего государства сочтет себя некомпетентным в отношении рассмотрения правонарушения, совершенного за границей. Другая проблема может возникнуть, если совершенное деяние рассматривается как правонарушение только в государстве пребывания, а не в аккредитующем государстве. Можно согласиться с английским юристом А.Дензой, которая отмечала, что дипломат может избежать ответственности и в том случае, когда он, выехав из государства пребывания, не возвращается в аккредитующее государство, а, например, получает назначение на дипломатическую работу в третью страну. Осуществление гражданского судопроизводства в аккредитующем государстве может повлечь для истца – гражданина государства пребывания чрезмерные расходы, связанные, например, с оплатой проезда свидетелей.
И, наконец, не исключено, что иностранный суд будет относиться к истцу менее благожелательно, чем суд государства пребывания18. При подготовке Конвенции предпринимались попытки обеспечить неотвратимость наказания дипломатов в аккредитующих государствах. С этой целью предлагалось учредить в аккредитующих государствах на правительственном уровне специальные трибуналы для рассмотрения уголовных и гражданских правонарушений, совершенных дипломатами. Это предложение было отвергнуто, поскольку создание таких трибуналов не соответствует законодательству большинства государств и не обусловлено острой практической необходимостью. Другой, более эффективной возможностью обеспечить реальное наказание дипломата является привлечение его к ответственности в государстве пребывания.
В ст. 32 Конвенции устанавливается:
"1. От иммунитета от юрисдикции дипломатических агентов... может отказаться аккредитующее государство.
2. Отказ должен быть всегда определенно выражен.