Естественное право обусловило главные цели демократических революций, происшедших в Европе и Америке в XVII — XVIII вв., и было положено в основу концепции правового государства, до сих пор определяющей положение государства в развитых странах. Марксизм решительно отвергал естественное право, полагая, что не может быть права, порождаемого природой и разумом, и что в государстве может быть только одно право, создаваемое этим же государством. Понятно, что такая трактовка ликвидировала барьер на пути создания тоталитарного государства с его системой отрицания свободы и бесправием людей[3].
В наше время конституционное право повсеместно получило широкое развитие, и общечеловеческие идеалы приобрели ясную правовую оболочку. Поэтому, казалось бы, ссылки на естественную свободу, справедливость, неотъемлемость ряда прав как гарантий или оправдания тех или иных поступков человека уже не столь важны. В нынешней Конституции РФ, например, четко закреплены все основные естественные права (на жизнь, на неприкосновенность личности, на частную собственность, свободу слова и др.). Это значит, что позитивное право все больше сливается с естественным правом.
Однако жизнь богаче права и предвидения его творцов. Своей деятельностью люди порождают новые и новые общественные проблемы, правовое разрешение которых, связанное с необходимостью принятия большого числа правовых норм, объективно порождает тенденцию к ограничению конституционной свободы человека. Демократия поэтому нуждается в постоянном напоминании государству о существовании определенного минимума незыблемых прав человека, которые никогда не могут быть принесены в жертву целесообразности. Естественное право должно оставаться основой правосознания граждан, законодателей, чиновников, судей, постоянно присутствовать в процессе применения позитивного права.
Естественное право обнаруживает еще одну важную свою грань при религиозном подходе к сущности человека и государства. Еще мыслители средневековья (в частности, Фома Аквинский), преодолев отрыв античных философов от божественной природы естественного права, увязали его с христианством. Современная христианская демократия рассматривает состояние свободы как естественное, т. е. дарованное человеку Богом вместе с жизнью. И несмотря на светский характер современных западных государств, они в целом принимают эту трактовку и воспринимают естественное право как высокую духовную ценность, морально обеспечивающую неотчуждаемость прав человека. Утверждение такого подхода очень важно для укрепления молодой российской демократии, тем более что это не противоречит и другим российским конфессиям.
Не менее важна роль естественного права как гарантии против антидемократической активности определенных политических сил, стремящихся к реставрации тоталитаризма. Понятно, что в случае прихода к власти этих сил для них не составит большого труда изменить Конституцию и реформировать позитивное право. И только естественное право, если оно признается источником конституционного права, может стать основой для осознания народом неправомерности подобного рода "реформ" и спасения своей свободы. Естественное право должно признаваться как высший императив для парламента, президентской, исполнительной и судебной власти, местного самоуправления, и только тогда, когда оно неразрывно сольется с позитивным правом и его применением, российское гражданское общество будет гарантировано от поворотов вспять.
Пока же все призывы к приоритету позитивного права, к чисто "нормативистской" трактовке права при всей важности соблюдения писаного права объективно препятствуют глубокой демократической реформе права в интересах укрепления прав и свобод человека. В плоть и кровь народной жизни должна войти истина: если закон противоречит естественному праву, он ничтожен[4].
2 Конституции и законы как важнейшие источники позитивного конституционного права
Среди источников позитивного конституционного права важнейшее место занижает конституция. Это основной закон всякого государства, хотя в писаной форме его может и не быть (Великобритания). Однако конституция может формально существовать, но практически не играть никакой роли вследствие перенесения центра тяжести на партийные структуры власти (тоталитарные государства). Для демократии главное заключается в установлении реального конституционного строя (конституционализма), основанного на принципах естественного права и правового государства[5].
Конституция устанавливает наиболее важные нормы и принципы, из которых потом вырастает детальное правовое регулирование в различных формах. Но определенные нормы конституции могут иметь прямое действие, т. е. для своего применения не нуждаются в дополнительном регулировании. В ряде стран (в частности, во Франции) к конституции примыкают органические законы, которые принимаются в развитие ее бланкетных предписаний. Конституция всегда предусматривает особый порядок изменения ее статей, в чем проявляется ее исключительность по сравнению с обычными законами[6].
В России действующая Конституция регламентирует широкий круг вопросов, и особенно тех, которые связаны с закреплением основных прав и свобод человека и гражданина[7]. Наряду с Конституцией Российской Федерации, принятой в 1993 г., действуют конституции республик, входящих в состав Российской Федерации. Это обычно для любого федеративного государства. Конституции республик также обладают высшей юридической силой на их территории. Но федеральная Конституция имеет верховенство на всей территории Федерации (ст. 4 Конституции), а это означает, что конституции республик, некоторые из которых приняты до принятия федеральной Конституции, должны тем не менее соответствовать последней и не противоречить ей. Аналогичной юридической силой на своей территории обладают уставы других субъектов Российской Федерации (края, области, города федерального значения, автономной области, автономного округа), что вытекает из принципа равноправия субъектов Российской Федерации (ч. 1 ст. 5 Конституции РФ).
По российской Конституции предусматривается издание Федеральным Собранием федеральных конституционных законов, которые, безусловно, являются источниками конституционного права, и федеральных законов, из которых такое значение имеют только законы конституционно-правового содержания (т. е. регулирующие применение прав и свобод человека и гражданина, устройство государственной власти и управления). Понятно, что парламентом издается и много других законов, которые являются источниками других отраслей права. Источниками конституционного права являются постановления Государственной Думы и постановления Совета Федерации. Из смысла ч. 2 ст. 125 вытекает, что постановления палат могут иметь нормативный характер.
Конституция не дает четкого критерия для различения конституционного и обычного федерального закона, но определяет более жесткий порядок принятия конституционного закона (ч. 2 ст. 108).
Конституцией указывается (ч. 3 ст. 76), что федеральные законы не могут противоречить федеральным конституционным законам, из чего можно сделать вывод, что в иерархии источников права федеральные конституционные законы занимают более высокое место, следуя сразу же за Конституцией. Конституционные законы, как это вытекает из текста Конституции, должны приниматься по важнейшим вопросам, затрагивающим права и свободы граждан, правомочия государства (ограничение прав и свобод в условиях чрезвычайного положения — ч. 1 ст. 56, определение режима военного положения — ч. 3 ст. 87 и др.). Такие законы могут приниматься только по вопросам, предусмотренным Конституцией; этих вопросов пятнадцать, но приняты пока не все федеральные конституционные законы. Федеральные конституционные законы не могут изменять Конституцию и не являются частью Конституции.
В то же время многие из важных вопросов (приобретение и прекращение гражданства — ч. 1 ст. 6, ограничение прав и свобод человека и гражданина в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства — ч. 3 ст. 55) нуждаются в принятии только обычного федерального закона. Требует изучения вопрос, почему столь важные для государства порядок выборов Президента РФ (ч. 4 ст. 81) или порядок формирования Совета Федерации и порядок выборов депутатов Государственной Думы устанавливаются обычным федеральным законом (ч. 2 ст. 96), а порядок образования высших судебных органов — федеральным конституционным „законом (ч. 3 ст. 128). Видимо, конституционная практика, пока еще недостаточная после сравнительно недавнего принятия Конституции, со временем выявит конкретную значимость такого подхода, пока же приходится исходить из стремления законодателя по каким-то причинам сделать порядок создания судебных органов более сложным, чем других органов власти.
Источниками конституционного права являются также законы, издаваемые законодательными органами субъектов Российской Федерации в соответствии с ч. 2 ст. 5 Конституции РФ и соответствующих конституций и уставов субъектов Федерации[8].
В отличие от конституций, действовавших в предшествующие годы, нынешняя Конституция не предусматривает создания органа, равного по значению прежнему Президиуму Верховного Совета, который имел право издавать акты, по своей юридической силе приравненные к закону. Действующие в современном Федеральном Собрании органы палат осуществляют только организационные функции и не вправе издавать акты нормативного характера.