Е.И. Липский, Е.С. Кулебяко, Ю.И, Парамонов - Я.П. Козельского; И.С. Бак, С. А. Покровский, П.С. Грацианский - С.Е. Десницкого; И.С. Бак, Ю.Я. Коган - И.А. Третьякова; Е.С. Кулябко - А.А. Барсова; И.С. Бак, М.Т. Белявский, Е.С. Кулябко -А.Я. Поленова; Е.Г. Плиман, И.Я. Щипанов - П.С. Батурина; Л.А. Дербов, Г.П. Макогоненко - Н.И. Новикова; К.В. Пигарев, Г.П. Макогоненко - Д.И. Фонвизина, В.А. Западов, М.В. Иванов - Г.Р. Державина; И.Я. Щипанов - A.M. Брянцева; В.А. Кривошеева - Г.Н. Теплова; 3. Рустам-Заде, И.А. Федосов, С.Л. Пештич, Б.С. Солодкий - М.М. Щербатова; А. Иванов - А.Т. Болотова; Ю.Ф. Карякин, Е.Г. Плимак - М.К. Беунова, П.С. Шкуринов - А.Н. Радищева.71
Советский исследователь М.М. Сафонов убедительно доказывает, что упоминаемый декабристом М.А. Фонвизиным в работе "Обозрение проявлений политической жизни в России" (1835 г.) конституционный проект является плодом коллективного творчества Н.И. Панина и Д.И. Фонвизина, и считает, что этот документ мог служить идейной основой заговора 11 марта 1801 г.72
Представляют интерес приводимые Сафоновым фрагменты записей цесаревича Павла, сделанные под влиянием беседы с Н.И. Паниным о необходимости усовершенствования российских законов 28 марта 1783 г. В этих записях зафиксирована идея разделения властей на законодательную, законы хранящую и исполняющую. "Законодательная может быть в руках государя, но с согласия государства, а не инако, без чего обратится в деспотизм. Законы хранящая должна быть в руках всей нации, а исполняющая в руках под государем, предопределенным управлять государством".73
Соглашаясь с Паниным в идее создания выборного дворянского Сената, Павел предлагает разделить его и на уголовный и гражданский департаменты, что предполагает осуществление судебных функций. Для "объявления воли, законов и намерений государя" он считал необходимым ввести должность "канцлера правосудия, министра государева", ему подчиняется генерал-прокурор. Сенат, в понимании цесаревича, есть "хранитель законов и исполнитель законов". Но там где необходима административная власть и исполнение решений, должен распоряжаться государь, в то же время, один человек не имеет ни физической, ни моральной возможности "вести дела" в политической, финансовой, коммерческой, военной части.74 В связи с этим Павел намечает переход к министерской системе, предполагая учредить "юстицкой", "Камерной", "денежной", "щетной", "коммерции", "два военных", "внешних или иностранных дел" департаменты во главе с министрами или шефами, составляющими "государев совет".
Придя к выводу, что сенат является одновременно и судебной инстанцией и верховным правительством, Павел намечает превратить его в "первый судебный трибунал", т.е. в высшую судебную инстанцию, во главе которой стоит канцлер юстиции. Весьма существенно, что данный институт должен был контролировать, в том числе, и соответствие повелений государя существующим законам. Сенат проектировался не только в Петербурге, но и в Москве, Казани и Глухове при старшинстве первого. В Петербургский Сенат должны отсылаться дела, решение которых оказалось невозможным в других сенатах. Окончательное решение в затруднительных случаях принадлежит императору, с которым сенат сносится через канцлера юстиции.
В каждый департамент назначается по прокурору, в сенат - по обер-прокурору, в Петербурге - генерал-прокурор. При каждом департаменте предполагались прокуроры и стряпчие для исполнения роли частных поверенных челобитчиков.75 М.М. Сафонов отмечает также, что Павел "проводит мысль о гласности судебного процесса и публичности всего судопроизводства".76 Павел наделяет Сенат правом представления по всем вопросам за исключением внешней политики.
Таким образом, статья М.М. Сафонова выявила совершенно новые данные о правопонимании и законодательных предположениях Павла I в годы его юности, отразив важный аспект истории дворянского реформаторства в России в конце XVIII - нач. XIX вв.
В конце 1980-х гг. М.М. Сафонов обобщил результаты своих исследований в монографии, рассмотрев комплекс проблем, связанных с деформациями внутриполитических черт российского абсолютизма при Павле I и реформаторскими тенденциями в дворянской среде на рубеже XVIII-XIX вв.77
В исследованиях по социально-экономической истории России XVIII в. одним из важнейших направлений был вопрос о юридическом положении податных сословий, в первую очередь, бесправие крепостного крестьянства. Отражение в российском законодательстве процесса закабаления крестьян, изменения в их социально-экономическом статусе в связи с такими актами как введение подушной подати Петром I, нивелирование понятия поместья и вотчины Манифестом о вольности дворянства 1762 г. и пр., реакция крестьянских масс на происходившие в стране политические и экономические процессы рассматривались в монографии В.В. Мавродина «Классовая борьба и общественно-политическая мысль в России в XVIII в. (1725-1773)» (Л., 1964), статьях Е.И. Индовой, А.А. Преображенского и Ю.Л. Тихонова78, исследовании М.Т. Белявского «Крестьянский вопрос в России накануне восстания Е.И. Пугачева» (М., 1965), коллективной монографии «Дворянство и крепостной строй России. XVI-XVIII вв.» (М., 1975) и др.
Юридические основания функционирования судебной системы и их эволюция в течение XVIII в. рассматриваются в статье Н.Н. Ефремовой.79
В 1960-1970-х гг. в советской историографии изучался и полемизировался вопрос о идеологических и социально-психологических основах крестьянского освободительного движения и ее связи с идеями просветительства во второй половине XVIII в. В работах В.В. Мавродина, Л.В. Черепнина, П.Я. Мирошниченко и др. преобладает мысль об «элементах сознательности», «ростках идеологии» в стихии крестьянских войн, в т.ч. анализируются народные социальные утопии XVIII в. и их примитивный демократизм на основе прокламаций, фольклорной и житийной традиции. Исследователи данной проблемы стремятся установить внутреннюю связь между особенностями социальной психологии российского крестьянства в XVIII столетии и событиями политической жизни России, например, манифестом 18 февраля 1762 г. о вольности дворянства, а также определить степень влияния «снизу» - крестьянские челобитные, манифесты и воззвания периода пугачевского восстания 1773-1775 гг. и пр. - как на законодательную и административную деятельность властей, так и на развитие политических и правовых идейных течений в дворянской среде.80
Заслуживает отдельного упоминания изучение в советской историографии темы Вольного экономического общества как центра появления и обсуждения идей