2. Преступления, препятствующие исполнению работниками правоохранительных органов их обязанностей по осуществлению целей и задач правосудия. К этой группе относятся: воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования (ст. 294 УК); фальсификация доказательств по гражданскому делу лицом, участвующим в деле, или его представителем (ч. 1 ст. 303 УК); провокация взятки либо коммерческого подкупа (ст. 304 УК); заведомо ложный донос (ст. 306 УК); заведомо ложные показания, заключение эксперта или неправильный перевод (ст. 307 УК); отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний (ст. 308 УК); подкуп или принуждение к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу (ст. 309 УК); разглашение данных предварительного расследования (ст. 310 УК); разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении судьи и участников уголовного процесса (ст. 311 УК); укрывательство преступлений (ст. 316 УК).
3. Преступления, совершаемые в процессе отправления правосудия должностными лицами (судьей, прокурором, лицом, производящим дознание и предварительное следствие): привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 299 УК); незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст. 300 УК); незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 301 УК); принуждение к даче показаний (ст. 302 УК); фальсификация доказательств по уголовному делу (ч. 2 и ч. 3 ст. 303 УК); вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта (ст. 305 УК).
4. Преступления, препятствующие исполнению наказания или возмещению вреда, причиненного преступлением: незаконные действия в отношении имущества, подвергнутого описи или аресту либо подлежащего конфискации (ст. 312 УК), побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи (ст. 313 УК); уклонение от отбывания лишения свободы (ст. 314 УК); неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта (ст. 315 УК).
Неразрывно связанные между собой принципы независимости и неприкосновенности судей закреплены в целом ряде норм международного и национального права. К их числу следует отнести Основные принципы независимости судей, одобренные резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 13 декабря 1985 г., ст.120 и 122 Конституции РФ, Федеральные конституционные законы "О судебной системе Российской Федерации", "О конституционном Суде Российской Федерации", "Об арбитражных судах Российской Федерации", Закон РФ "О статусе судей в Российской Федерации", Федеральный закон "О мировых судьях в Российской Федерации", ГПК, УПК и АПК РФ и другие нормативные правовые акты. Провозглашая независимость судей как принцип деятельности судебной власти, названные нормативные акты рассматривают неприкосновенность судьи как одну из гарантий его независимости.
Сущность независимости судьи заключается в том, что он при осуществлении своих полномочий не представляет никаких органов власти или политических сил и свободен от любого вмешательства извне, а его решение выражает его собственную правовую позицию, согласованную лишь с Конституцией и законами Российской Федерации. Судьи не обязаны давать каких-либо объяснений по существу рассмотренных или находящихся в производстве дел, а также представлять их кому бы то ни было для ознакомления, иначе как в случаях, предусмотренных процессуальным законом (п.2 ст.10 Закона РФ "О статусе судей в Российской Федерации).
Неприкосновенность же судьи в совокупности с другими установленными законом гарантиями обеспечивает независимость судьи. Она имеет два аспекта: институциональный и личный. Институциональная неприкосновенность судьи означает, что он не может быть привлечен к какой-либо ответственности, в том числе и по окончании срока его полномочий, за выраженное им при осуществлении правосудия мнение и принятое судом решение, если только вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена виновность судьи в преступном злоупотреблении либо вынесении заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта (п.2 ст.16 Закона РФ "О статусе судей в Российской Федерации", ст.15 ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации"). Личная неприкосновенность судьи включает в себя неприкосновенность личности, занимаемых им жилых и служебных помещений, а также используемых им личных и служебных транспортных средств, а равно принадлежащих ему документов, багажа и иного имущества, тайну переписки и иной корреспонденции (п.1 ст.16 Закона РФ "О статусе судей в Российской Федерации" в ред. ФЗ от 15 декабря 2001 г.).
Неприкосновенность личности судьи включает в себя неприкосновенность таких личных благ человека, как жизнь, здоровье, свобода, телесная неприкосновенность, а также честь и достоинство. Защита перечисленных благ судьи не была предметом специального регулирования ни в одном из Уголовных кодексов РСФСР и осуществлялась в рамках главы о преступлениях против личности. Но начавшаяся в России судебная реформа потребовала дополнительных гарантий независимости и личной неприкосновенности судей при осуществлении ими полномочий по отправлению правосудия. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 11 декабря 1989 г. Уголовный кодекс был дополнен рядом статей, гарантирующих независимость судей. В их числе была и статья 176.3 об оскорблении судьи или народного (а в редакции Закона РФ от 16 июля 1993 г. - и присяжного) заседателя. Однако клевета в отношении судей в связи с их служебной деятельностью по отправлению правосудия по-прежнему квалифицировалась как обычная клевета.
И только ныне действующее законодательство выделило в самостоятельный состав преступления клевету в отношении судьи. Таким образом, механизм уголовно-правовой защиты чести и достоинства судьи включает две нормы: неуважение к суду (ст.297 УК РФ) и клевета в отношении судьи, присяжного заседателя, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, судебного пристава, судебного исполнителя (ст.298 УК РФ). Толкование данных норм вызывает разногласия в теории уголовного права и может вызвать определенные сложности на практике.
Первая проблема касается круга потерпевших в составах преступления, предусмотренных в ч.2 ст.297 и ч.1 ст.298 УК РФ. В частности, возникает вопрос о том, судьи каких именно судов могут выступать потерпевшими от указанных преступлений.
Некоторые ученые не включают в понятие правосудия деятельность арбитражных судов1, поскольку они не упомянуты в ч.2 ст.118 Конституции РФ; другие пытаются исключить деятельность судов, связанную с рассмотрением дел об административных правонарушениях2; третьи не считают правосудием деятельность Конституционного Суда РФ и конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации3.
Думается, нет никаких социальных или юридических оснований искусственно ограничивать понятие правосудия, исключая из него какие-то формы, предусмотренные Конституцией РФ и федеральными конституционными законами. Это в полной мере относится и к арбитражному судопроизводству, которое, как полагают многие цивилисты, является разновидностью гражданского судопроизводства. Все предусмотренные Законом РФ "О судебной системе Российской Федерации" суды являются равноправными звеньями судебной системы, а их судьи, осуществляющие правосудие в соответствующей форме, могут выступать потерпевшими при посягательстве на их жизнь, здоровье, честь и достоинство.
Вторую неоднозначно решаемую проблему применения ст.297 и 298 УК РФ составляет понятие иного лица, участвующего в отправлении правосудия.
Поскольку в названных статьях (а также в ч.1 ст.295 и 296 УК РФ) "иное лицо, участвующее в отправлении правосудия", упоминается наряду с судьей и присяжным заседателем, вопрос касается всех прочих лиц, участвующих в отправлении правосудия, за исключением судьи и присяжного заседателя. В специальной литературе по этому вопросу высказываются самые различные мнения.
Достаточно распространенной является точка зрения, согласно которой к лицам, участвующим в отправлении правосудия, следует относить народного заседателя, общественного защитника и общественного обвинителя. Это мнение разделяют, например, М.Н. Голоднюк1, Н.Г. Иванов2, Г.Г. Криволапов3, Т.В. Кондрашова4. Некоторые ученые полагают, что понятием "иных лиц, участвующих в отправлении правосудия", охватываются народный и присяжный заседатели5, заседателей6, третьи дополняют перечень "иных лиц" указанием на секретаря судебного заседания7, четвертые ограничиваются указанием на народного заседателя8. Чрезмерно широко толкуют понятие "иных лиц" Б.В. Здравомыслов, по мнению которого таковыми, "очевидно, надо считать истца или ответчика, их представителей, общественных защитников или обвинителей"9, а также С.А. Денисов, полагающий, что под рассматриваемое понятие подпадают народный заседатель, потерпевший и его представитель, другие заинтересованные лица10. Сторонники последней точки зрения явно смешивают лиц, участвующих в отправлении правосудия, с участниками судебного процесса.
Представляется, что толкование законодательного понятия не может иметь налета субъективизма и должно строго соответствовать воле законодателя. В соответствии с УПК РСФСР народный заседатель охватывался термином "судья" (п.5 ст.34), поэтому он, естественно, не упоминается в числе потерпевших от преступлений против правосудия наряду с судьей. Но в ходе проведения судебной реформы ситуация изменилась. Конкретизируя конституционное положение о том, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом (ч.1 ст.118), Федеральный конституционный закон "О судебной системе Российской Федерации" гласит: "Судебная власть в Российской Федерации осуществляется только судом в лице судей и привлекаемых в установленном законом порядке к осуществлению правосудия присяжных, народных и арбитражных заседателей" (п.1 ст.1).