Все изменилось в 1915 году, когда чешский лингвист Бедржих Грозный опубликовал результаты исследования языка древней хеттской цивилизации в Малой Азии (совр. Турция). Из его исследования стало очевидно, что хеттский, вымерший не позже 1200 года до нашей эры, тоже является индоевропейским языком. Стоит лишь сравнить ряд хеттским слов с их русским переводом, чтобы увидеть очевидность родства. При этом хеттский, как оказалось, содержит как ряд очень архаичных, так и множество неизвестных доселе языковедам характеристик.
Хеттско-русские соответствия: da- давать dalugais долгий giman зима iukan иго nepis небо newas новый tri- три watar вода
Хеттский язык, ко всеобщему удивлению, продемонстрировал ученым именно тот самый ларингальный согласный, который так долго искали сторонники теории Соссюра. Например, хеттскому harkis 'белый' соответствуют греческое argos 'белый' и латинское argentum 'серебро' - здесь видно, что в хеттском ларингал -h- сохранился, а в европейских языках бесследно исчез. Предположения последователей Соссюра были блистательно подтверждены в 1927 польским языковедом Ежи Куриловичем. Впрочем, ларингальная теория до сих пор остается одной из самых спорных в индоевропейской лингвистике.
С начала 20 века благодаря этой и некоторым другим победам в сравнительном языкознании начинается преобладание так называемых "младограмматиков" - в основном последователей Соссюра и в основном французов по происхождения (надо сказать, что немецкая и французская школа в лингвистике - традиционные соперники). Младограмматики призывали рассматривать язык как единый организм, в изучении которого нельзя разделять фонетику, морфологию, синтаксис и лексику. Более того, язык постоянно развивается и не существует как нечто застывшее во времени и пространстве.
Одним из наиболее известных младограмматиков на рубеже 19-20 веков, Антуан Мейе, в своем труде "Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков" сделал из этого парадоксальный вывод - индоевропейский язык реконструировать нельзя. Ведь те элементы, которые удалось воссоздать, принадлежат различным периодам существования языка и, возможно, даже различным диалектам.
То, что в индоевропейском, как и в любом другом языке, должны были существовать диалекты, не подвергалось сомнению и ранее. Но как классифицировать их, существовали различные точки зрения. Наиболее распространенным критерием разделения было отражение индоевропейских палатальных согласных, обозначаемых в международной транскрипции как *k', *g', *g'h. В "западных" языках, таких как латынь, германские, кельтские и греческий, эти согласные приобрели вид обычных k, g. В "восточных" же, то-есть славянских, балтийских, индийских и иранских языках, они были преобразованы в свистящие s, z или шипящие [ш, ж]. Получившиеся две большие группы языков получили названия centum ("кентум") и satem, по отражению индоевропейского слова *k'mtom в латинском и авестийском (иранском) языках.
Из этого разделения исходили все без исключения крупнейшие лингвисты 19 века, и оно считалось незыблемым, пока в 1908 году не произошло еще одно большое открытие: немцы Зиг и Зиглинг опубликовали результаты исследования вымершего языка, найденного в оазисах китайского Восточного Туркестана и условно названного тохарским. Тохарский, во-первых, был явно индоевропейским, а во-вторых, оказался близко родственным латинскому и кельтскому, в том числе и в отражении палатальных. Получалось, что самый восточный из индоевропейских языков является "западным" по своей фонетической структуре?
Попытки диалектного разделения индоевропейского праязыка начались с новой силой. Этой проблеме уделяли свое внимание и француз Мейе, и итальянец Джакомо Девото, и особенно немец Вальтер Порциг в своем труде "Членение индоевропейской языковой общности" (1953). Однако до сегодняшнего дня вопрос доисторических диалектов индоевропейского языка не разрешен, и споры продолжаются.
Вальтер Порциг: "Исторические и доисторические события часто приводили к смешению племенных культур и к наслоению одной из них на другую. Языковые последствия таких процессов никогда нельзя установить по следам в материальных памятниках. Одержал ли верх язык победителей, как это было с латинским в Галлии, или язык побежденных, как романский во Франции и в Испании, или же имело место смешение языков, как в Англии после норманского завоевания? Лишь памятники языка могут ответить на этот вопрос."
В середине 20 века на арену индоевропейского языкознания выходит Советский Союз. Одно из важнейших достижений советской лингвистики - знаменитая "глоттальная теория", выдвинутая в 1972 году советскими учеными Гамкрелидзе и Ивановым. Опираясь на некоторые типологические ошибки в классической теории индоевропейской звуковой системы, они выдвинули предположение, что система согласных в праязыке выглядела совершенно по-другому. Традиционная точка зрения предполагает существование индоевропейских звуков *bh, *b, *p, которые в германском, согласно закону Гримма, трансформировались соответственно в b, p, f. Гамкрелидзе и Иванов сделали другой вывод: в индоевропейском существовали *b, *p' ("глоттальный", т.е. глубокий гортанный звук), *ph, которые в германском сохранились в форме b, p, f. Следовательно, германский не изменял, а, напротив, почти полностью сохранил древнюю систему согласных. Глоттальные звуки индоевропейского языка *p', *k', *t' в большинстве исторических языков перешли в звонкие b, d, g и сохранились только в германском и армянском.
Хотя вся традиционная научная общественность принялась за критику глоттальной теории, опровергнуть ее до конца так и не смогли, как и до конца доказать. Труды девяностых годов обычно продолжают традиционную систему фонетики, в скобках указывая "глоттальные" варианты звуков.
В 1984 Гамкрелидзе и Иванов опубликовали фундаментальный двухтомный труд "Индоевропейский язык и индоевропейцы", где провели не только тщательный, детальный анализ фонетики и грамматики праязыка и его потомков, но и провели реконструкцию всей культуры древних индоевропейцев, основываясь на данных археологии, мифологии, истории и языка. Человечество впервые получило возможность оценить, как жили древние индоевропейцы, чем они занимались в повседневной жизни, во что верили и о чем говорили между собой. И все это - при полном отсутствии исторических памятников той эпохи. Исследование языка позволило открыть новые потрясающие горизонты первобытной и древней истории человека.
Тамаз Гамкрелидзе и Вячеслав Иванов: "Реконструируемые общеиндоевропейские слова для 'моря' могут обозначать не только море в собственном смысле слова, и большие водоемы вообще типа 'больших соленых озер'. Лингвистическая реконструкция не дает возможности дифференцировать слова, обозначающие собственно 'море'. Поэтому невозможно с уверенностью утверждать, что древние индоевропейцы различали 'море' от других водоемов типа 'больших соленых озер'."
В настоящее время именно такие труды - где язык древних индоевропейцев рассматривается в контексте общей материальной и духовной культуры - становятся важнейшими в языкознании. Тем более что большинство ключевых проблем изучения языков семьи так и не решены окончательно: и морфология, и особенно фонетика индоевропейского остаются не до конца реконструированными, вопрос о диалектном членении не разрешен, да и история многих существующих языков вызывает много споров. Перед лингвистами всего мира стоит огромное количество проблем, изучение каждой из которых требует уже не просто сообразительности и наблюдательности, но и штудирования массы материалов. Лингвистике предстоит еще огромный путь вперед.
Что такое индоевропейские языки?
Древние греки считали всех остальных европейцев варварами, потому что те не говорили по-гречески. Но никому из тогдашних обитателей Эллады даже в голову не приходило, что фракийский, фригийский или кельтский языки близкородственны греческому. Эллины даже не задумывались, почему греческое pater и латинское pater звучат практически одинаково. Они считали это вполне естественным, и не углублялись в сущность проблемы.
Точно так же и мы не задумываемся, отчего русское три и его английский эквивалент three на удивление сходны. И если посидеть и вспомнить элементарную английскую лексику на уровне четвертого класса средней школы, то уже можно наскрести множество явно сходных слов с одинаковыми значениями:
сидеть - sit стоять - stand мать - mother сестра - sister мышь - mouse кот - cat, и так далее. Очевидно, что это сходство появилось в обоих языках неспроста. А если открыть словарь и отыскать те же самые слова во французском, немецком и испанском языках, то и там в большинстве случаев обнаруживаются видные невооруженным глазом параллели:
три - нем. drei, франц. troi, исп. tres сидеть - нем. sitzen, франц. s'asseoir мать - нем. Mutter, франц. mere, исп. madre сестра - нем. Schwester, франц. soeur мышь - нем. Maus кот - нем. Katze, франц. chat
В то же время если мы возьмем для сравнения японский, финский или венгерский языки, то ничего общего в указанных словах с русскими мы не находим:
три - венг. ha'rom, яп. san стоять - венг. a'll, яп. tattsu мать - венг. anya, фин. aiti, яп. haha
Очевидно, что между русским, английским, немецким и французским языками наблюдается некое родство, которого нет между русским и финским. Это родство и привело человека к понятию языковой семьи. Та семья, в состав которой входит и русский, получила название индоевропейской, так как, помимо прочего, обнаружилось, что с европейскими языками родственны и многие языки Индии. Более того, первоначально считалось (а кое-где и сейчас считается), что индийские языки, начиная с древнего санскрита, и стали прародителями современных языков Европы. Впервые открытие о родстве индийских и европейских языков привез из Индии англичанин Вильям Джонс, который в 1786 году удивил всю Европу, заявив о несомненной схожести множества слов и грамматических конструкций санскрита с латинским и греческим. Именно это заявление слова положили начало новой науке - языкознанию. С этого момента в исследование родства языков индоевропейской семьи включились сотни ученых по всему миру.