Все эти художники имели черты харизматического лидера и стремились к собственной творческой независимости, что привело в 1923 г. к острому конфликту. В сложившейся ситуации П. И. Субботин-Пермяк вынужден был покинуть техникум, через несколько недель он умер от туберкулеза. В последующие годы в Пермском художественном техникуме преподавали яркие творческие личности и мастера: И. Н. Вроченский, М. П. Каменская, И. Я. Хазов. Но подлинными лидерами городской художественной жизни они не стали. Авторитетом и уважением пользовались среди художников Перми А. Н. Зеленин и И. И. Т у р а н с к и й, но и их влияние распространялось лишь на ближайшее окружение. Во многом это объясняется осторожным, если не подозрительным, отношением к художникам со стороны местных властей. Их независимая позиция и стремление к творческой свободе раздражали чиновников. Ряд художников в эти годы открыто высказывают недовольство поведением советских гос- служащих[4].
Функцию руководителя художественной жизни края одно время взял на себя заведующий Пермской художественной галереи Н. Н. Серебренников. При его непосредственном участии в Перми были организованы следующие выставки: «Первая выставка творчества современных художников Урала» (1925), «Вторая выставка творчества современных художников Урала» (1927), «Выставка революционного искусства Запада» (1928), «Выставка произведений графики ленинградских художников» (1929), «Выставка гравюр и рисунков И. Н. Павлова и его учеников» (1929), «Вторая государственная передвижная выставка Наркомпроса» (1930). Все это сыграло положительную роль в развитии уральского искусства 1920-х гг. Но отношение Серебренникова к уральским художникам строилось с оглядкой на политику в сфере искусства местной и столичной власти. Художникам все настойчивей предлагают выполнять «социальный заказ». Власти особо выделяли художников-партийцев, стремясь вывести их на руководящие должности[5].
Если в Свердловске и Перми борьба за лидерство в художественной жизни в 1920-х гг. протекала довольно бурно, то в Челябинске этот процесс проходил более спокойно. Художественная неразбериха первых революционных лет сменилась деятельностью небольшой, но стабильной группы художников. Наиболее самобытным мастером в ней был Николай Афанасьевич Русаков. «Это был прекрасный педагог и неутомимый организатор. Из открытой и руководимой им студии вышли многие ставшие профессионалами челябинские художники и архитекторы. Он был основателем Союза художников в нашем городе. Во многом Николай Афанасьевич был первым», — писал о нем хорошо знавший мастера художник П. Г. Юдаков [цит. по: Байнов, с. 199].
Н. А. Русаков не стремился как-либо направлять творчество товарищей по искусству, помогая им в вопросах организации выставок и материалов. Он активно защищал интересы художников и пытался привлечь на свою сторону общественность города: «Помогите нам расти и развиваться! Помогите создать для нашей работы элементарные условия!» [цит. по: Там же, с. 220].
В плане развития изобразительного искусства Челябинск отставал от Свердловска, Перми, Уфы. В нем отсутствовали художественные учебные заведения и музеи, местные чиновники совершенно игнорировали проблемы художников города. В таких тяжелых условиях Н. А. Русаков, лидер харизматического плана, поддерживал в своих коллегах творческую активность и веру в значимость и необходимость искусства. Ученица Русакова О. П. Перовская так вспоминала о нем: «Об искусстве он говорил пламенно и как-то самозабвенно. Слыл искренним, смелым, порой резким. Поэтому для многих Русаков был “неудобным человеком”. Прямодушие его и погубило»[6].
Неуютно приверженцы «новой революционной эпохи в искусстве» чувствовали себя в Оренбурге. Лидеры местной художественной жизни С. М. Карпов и С. В. Рянгина, не успевшие завершить своего образования в Академии художеств, твердо стояли на принципах реализма. Сложившаяся вокруг них группа мастеров враждебно относилась ко всем авангардным новшествам. Ситуацию не смог изменить и приезд в город Казимира Малевича. 25 июля 1920 г. основатель супрематизма вместе с Э. Лисицким выступил в помещении театра «Люкс». Лекция К. С. Малевича «Государство, общество, критика и новый художник (новатор)» имела успех, и вскоре было создано оренбургское отделение УНОВИСа. Возглавил филиал верный сторонник Малевича И. А. Кудряшов, стремившийся найти для супрематических композиций утилитарное применение. Еще в 1918 г. в столице он проектировал агитпроповские конструкции, которые монтировались на автомобили во время ежегодных октябрьских торжеств. Кудряшов сделал эскиз настенной живописи для местного театра и образцовый для супрематизма холст «Первый советский театр в Оренбурге» (1920, ГТГ), он руководил праздничным оформлением города и устраивал выставки. Отношение населения к подобным выставкам было единодушно отрицательным, газеты злорадно отмечали, что представленные на них картины являются образцом «стряпни, которую для напускания пыли, дым-тумана называют загадочно-таинственными именами “абстракционизм”, “супрематизм” и еще какой-нибудь факиро-кабалистический “изм”» [Посторонний].