Лечебное голодание проводилось 15 дней и дало быстрый положительный эффект. Уже на 3-й день появился сон, больной спал без снотворных. "Голоса" стали затихать и на 11-й день прекратились совсем, "ушли навсегда".
Весь период голодания Б. перенес легко и на 14-й день чувствовал себя отлично. "Словно и не болел"- так охарактеризовал он свое состояние. Положительные изменения отмечались не только со стороны психики, но и в области соматики: на 14-й день голодания печень у больного оказалась в норме, в то время как до лечения была увеличена на два пальца; улучшилась электрокардиограмма. После проведения диетического питания здоровье больного полностью восстановилось, он больше ни на что не жаловался. Проверка через два года: Б. не пьет, не испытывает никаких слуховых и зрительных галлюцинаций: трудоспособность восстановилась.
Положительный результат был получен при лечении дозированным голоданием еще двух больных с алкогольным галлюцинозом.
У четвертого пациента удалось добиться лишь временного улучшения. Это был токарь-наладчик, 40 лет. Диагноз: хронический алкогольный галлюциноз, гипертоническая болезнь 1 степени, эмфизема легких.
Детство тяжелое - в семье конфликты из-за пьянства отца. Сам больной стал пить понемногу с 16 лет. Каждую получку "отмечал" - "иначе было неудобно, так все поступали". Упал с лестницы в пьяном виде, расшиб голову, но сознания не потерял. Появились головная боль, отсутствие аппетита, тошнота, дрожание рук. Пил два раза в месяц по семь дней. Работал не более двух недель в месяц. Конечно, денег приносил домой маловато. Повторилась истории его детства: ссоры, раздоры, ругань - все, как было при родителях, только пьяным отцом стал он сам, а несчастным ребенком - его сын. Выпив, становился груб, дрался, легко возбуждался. Попал в милицию, в вытрезвитель. Судили. Потом больница: облегчения не получил, да и не верил, что перестанет пить. Выписался из больницы и пошел "на радостях" отметить событие. Снова запои, пил по литру в день, прогулы, бессонница, подавленное настроение...
Вот запись, сделанная частично с его слов в моменты просветления, частично со слов близких.
В этой записи некоторые узнают себя, да и нам этот рассказ не в диковинку.
Однажды, когда он лежал в постели, кто-то громко сказал ему: "Не пей!" Он посмотрел вокруг - никого не было. Громкий, властный "голос" повторил еще раз: "Не пей!" И вдруг ,спеша, перебивая друг друга, закричали разные "голоса": "Не пей, мы убьем тебя", "Не пей, пьяница несчастный, увидим пьяного, изобьем". Он слушал оторопело, боясь поднять голову с подушки. Ему казалось, что все это кто-то подстроил ("наверное, жена"). Конечно, он знал, что бывают "голоса", но "не так, не так", казалось ему. Он спрятал голову под одеяло. Стало еще слышнее, отчетливее каждое слово, интонация.
"Виноват, виноват!" - кричал кто-то в его голове. И голова гудела от этого крика. Ему откуда-то из-за стены отвечал "голос" глухой, "не головной", но противный, хотя и защищал его: "Разве человек понимает! Не понимает человек!"- "Человеку удавиться пора!" - "Вот он и удавится! Тогда посмотрите".
К. спустил ноги, сел на кровати. Голова казалась ему колоколом. Но странно: сквозь спор и крики голосов он ощутил тишину в комнате, тишину за окном, потом шаги на лестнице, стук двери. Затем "голоса" запели, вернее, пьяно заорали. Он бросился из комнаты, намочил голову водой, накапал валерианы. Отчетливо всплыла мысль: "Я сошел с ума". И стоило только подумать так, как эта же мысль стала предметом обсуждения "голосов": "Сошел с ума", "Действительно сошел!", "Как не сойдешь при такой жене?", "Сам, пьяница, виноват, водка довела до сумасшедшего дома, уже довела!"
И вдруг спокойный голос: "А ты завел часы?" - "Какие часы?"- "Пьяница, продал часы, пропил часы!.."
Он не пил несколько дней, но ходил как пьяный. Ночи не спал, все слушал "голоса". Потом снова запил, сам начал вмешиваться в этот "разговор", ругаться. Его в ответ тоже ругали. Стало невыносимо.
Начал амбулаторное лечение. Семь месяцев не пил, и семь месяцев "голоса" не оставляли его.
Поступил в московскую психоневрологическую больницу № 6.
Лечили его, как и первых троих, дозированным голоданием. Не принимал пищи 12 дней. Стал спать, психическое состояние улучшилось, "голоса" сделались тише, миролюбивее, иногда - что-то шепчут, почти не мешают, но все же не оставляют совсем. Полного выздоровления не наступило.
Данные через год: после выписки больной пошел на работу. Дома его берегли, скандалов не было. Отношения с женой наладились. "Голоса" же продолжались: были они тихие, шептали что-то неразборчивое и не угрожали. Но это длилось недолго. Крикливые, резкие ноты ворвались в приглушенный тон "голосов", снова зазвучали угрозы. И опять К. стал необщителен, мрачен, мучительно тянуло выпить. И снова пребывание в больницах...
К сожалению, повторных курсов лечения голоданием К. проведено не было. А между тем при повторении их 1 - 2 раза врачи добились бы выздоровления: ведь каждый курс повышает реактивность организма, силы его сопротивления, обеспечивает необходимый отдых нервной системе.
Лечение более легких случаев хронического алкоголизма также подтверждает этот вывод. Здесь и количество проведенных наблюдений больше - 25 больных хроническим алкоголизмом. Все они, кроме того, страдали различными соматическими заболеваниями: у 8 была гипертоническая болезнь, у 6 - нарушение жирового обмена, у 5 - стенокардия, у 4 - экзема, у 2 - крапивница. Все пациенты жаловались на плохой сон; у большинства отмечались глухие тоны сердца и расширение его границ; у некоторых наблюдалась болезненность в области печени, и у всех - повышенная потливость, тремор пальцев вытянутых рук.
Состояние этих больных не позволяло лечить их средствами, вызывающими рвотные реакции на алкоголь. Это обстоятельство еще более склоняло в пользу применения разгрузочной терапии. К тому же у всех больных был нарушен обмен, а лечение голоданием при этом, как читатель помнит, особенно показано.
И вот результаты: у больных стенокардией уменьшились или полностью пропали боли в области сердца; у страдающих экземой и крапивницей прекратился зуд, исчезли кожные проявления болезни; у пациентов с ожирением значительно снизился вес, у них улучшились тоны сердца, уменьшилась болезненность в области печени; у гипертоников артериальное давление достигло нормальною уровня. И процессе восстановительного питания нарастала бодрость, почти у всех наладился сон.
Получив облегчение со стороны соматических болезней, пациенты начали критически осмысливать свое состояние и покидали больницу с установкой: не пить. Была проведена, конечно, и необходимая психотерапия.
Наблюдения над этими больными показали: 5 из них в течение шести лет не пьют, отлично работают, вернулись к нормальной семенной и трудовой жизни; у остальных 20 в разные сроки наступил рецидив: 2 "продержались" четыре года, запили после неблагоприятно сложившихся обстоятельств; 4 - три года; 9 - вели трезвый образ жизни в течение двух лет; 5 не выдержали и одного года.
Катамнез, на первый взгляд, как будто не очень утешительный - только небольшая часть лечившихся голоданием вернулась к нормальной жизни. Ну, а если бы лечение проводилось как профилактика, систематически? Не улучшило ли бы это результаты? Да и те 1 - 3 года нормальной жизни, которые были "подарены" остальным больным,- разве не помощь им и не свидетельство того, что метод лечебного голодания может спасти сотни, тысячи людей, гибнущих от этого недуга?
***
Стойкость результатов лечения дозированным голоданием при психических заболеваниях зависит в основном от двух факторов. Первый - соблюдение строгого режима жизни как в отношении питания (молочно-растительная диета), так и условий быта и работы. Второй, не менее важный, - темп течения болезни и давность заболевания. "Свежие" болезни проходят быстро, хорошее состояние сохраняется более долгий срок; при благоприятных обстоятельствах болезнь совсем не возвращается. Чем больше давность заболеваний, чем дольше больной подвергается разным методам лечения, тем менее положительные результаты от лечебного голодания и тем скорее может вернуться прежний недуг. Это и понятно: когда организм уже длительное время поражен болезнью, когда она протекала интенсивно, естественные силы его сопротивления более подорваны, а следовательно, и возможности излечения и сохранения его результатов снижаются.
При многих нервно-психических заболеваниях отклонения в психике больного окружающие замечают не сразу и не тотчас принимают необходимые меры. Многие считают почему-то даже неудобным предложить своим близким, друзьям, сослуживцам посоветоваться с психиатром.
Хочется сказать людям: "Будьте внимательны друг к другу, помогайте друг другу!"
Глава 3
"...От семи недуг"
Когда я работал в психиатрической клинике, услышал однажды разговор двух больных. Он происходил в столовой, во время обеда. Больная К., назначенная к выписке, поучала больную, находившуюся еще на предварительном обследовании.
- Наше лечебное заведение,- говорила К. громко и добродушно,- для психов, таких, как я, как ты... А вот у новенькой, что кладут на мое место,- просто язва желудка. Это не наша больная.
Я невольно усмехнулся. "Но наши больные"... Сколько раз мне приходилось слышать это определение. "Чего вы волнуетесь?- говорили мне в приемном покое.- Это ведь не ваш больной". И отказывали ему в приеме. "Не наша больная",- говорят часто и сотрудники нашей клиники о язвенниках, гипертониках и других соматических больных, стремившихся попасть к нам на лечение. "Не наши", т. е. не страдающие нервно-психическими заболеваниями...