И.А. Решетник в результате изучения законодательства указанного периода сделан вывод, что, «несмотря на отсутствие в большинстве из этих актов понятия «лизинг», а также отождествления его с понятием «аренда», наметившиеся в них тенденции всё же внесли определённый вклад в формирование некоторых особенностей, присущих ныне российской традиции правовой регламентации лизинга».[14]
Третий период - с сентября 1994г. — характеризуется активным формированием специальной нормативной базы лизинговых сделок. К январю 1996г. были приняты очень важные нормативные акты, которые были просто необходимы для развития лизинга.
17 сентября 1994 года принят Указ Президента РФ № 1929 «О развитии финансового лизинга в инвестиционной деятельности», в котором Правительству РФ поручалось «разработать и в месячный срок утвердить Временное положение о лизинге» (последнее было утверждено постановлением Правительства № 633 от 29.06.1995г., т.е. месячный срок не был соблюдён). Кроме того, в нем содержались основные определения (лизинга и объектов лизинга), подлежащие включению во Временное положение. Лизинг рассматривался как особый вид предпринимательской деятельности, направленный на инвестирование временно свободных или привлеченных финансовых ресурсов в имущество, передаваемое затем лизингополучателю за плату в пользование на определенный срок. О договоре в Указе речь не шла. Следует отметить, что одним из объектов лизинга были названы имущественные права, которые не могут быть сданы в аренду.
Следующим правовым актом, направленным на регулирование лизинговых отношений, явилось постановление Правительства РФ от 29 июня 1995г. № 633 «О развитии лизинга в инвестиционной деятельности». Указанное постановление утвердило Временное положение о лизинге, а также ставило ряд задач перед министерствами Российской Федерации, направленных на развитие лизинга.
«Во Временном положении о лизинге была несколько скорректирована позиция, содержащаяся в Указе от 17 сентября 1994г. № 1929, относительно понятия «лизинг» в сторону договорной природы лизинговых отношений. Лизинг определялся в двух разных значениях: с экономической и юридической точек зрения.[15]
Таким образом, появились специальные нормы, направленные на регулирование договора лизинга. В отличие от Указа № 1929 Временное положение не называет имущественные права объектом лизинга. В этом документе были четко определены субъекты лизинговых отношений: лизингодатель и лизингополучатель - юридические лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность, и индивидуальные предприниматели, причем лизингодатели должны были иметь специальную лицензию. Однако в положении не было учтено требование п.2 Указа Президента РФ № 1929 к лизинговым предприятиям («создаются в форме акционерных обществ, главным образом, открытого типа»), а именно: лизинговыми компаниями (фирмами) признавались коммерческие организации, создаваемые в форме акционерного общества или других организационно-правовых формах, выполняющие в соответствии с учредительными документами и лицензиями функции лизингодателя; а продавцами лизингового имущества - юридические лица, производители данного имущества, а также иные организации и граждане, продающие имущество, являющееся объектом лизинга.
Основополагающим законодательным актом по отношению к договору лизинга явилась вторая часть Гражданского кодекса, вступившая в действие 1 марта 1996г. Гражданский кодекс впервые применил термин «финансовая аренда», до этого в нормативных актах и практике встречалось только понятие «лизинг». В кодексе эти термины используются как синонимы. «Вероятно, законодатель в качестве примера взял бельгийское Королевское постановление «О предприятиях, практикующих финансовую аренду», где также применяются оба термина как равнозначные».[16]
Глава 34 ГК РФ содержит нормы о договоре финансовой аренды (лизинге), объединенные в § 6 (статьи 665-670). «Несмотря на небольшое число норм, регулирующих непосредственно договор финансовой аренды (лизинга), ГК РФ не предусматривает принятия каких-либо федеральных законов или иных правовых актов о договоре финансовой аренды (лизинга), как это имеет место в отношении некоторых других гражданско-правовых договоров. Договор финансовой аренды (лизинга) рассматривается в ГК РФ в качестве отдельного вида договора аренды, поэтому его регулирование строится традиционно: при отсутствии в соответствующем параграфе специальных правил, регламентирующих какой-либо из видов гражданско-правового договора (в данном случае договора лизинга), подлежат применению общие положения о соответствующем типе гражданско-правового договора (в данном случае договора аренды). Следовательно, положения, неурегулированные параграфом 6 главы 34, регулируется общими положениями Кодекса об аренде (§1 гл.34). Такая схема позволяет выделить специфические особенности конкретного договора и избежать повторения общих положений. Эта схема правового регулирования используется и в отношении иных сложных договоров, имеющих свои отдельные виды: купли-продажи, ренты и пожизненного содержания с иждивением, подряда, хранения».[17]
8 февраля 1998 года был принят Федеральный закон №16-ФЗ «О присоединении Российской Федерации к Конвенции УНИДРУА «О международном финансовом лизинге». Фактически Конвенция вступила в силу для России только с 1 января 1999 г. Это связано с тем, что в соответствии с положениями статьи 16 Конвенции она вступает в силу в первый день месяца, следующего после истечения шести месяцев с даты сдачи на хранение депозитарию (данном случае правительству Канады) документа о присоединении. Данное уведомление о присоединении было направлено Министерством иностранных дел РФ 3 июня 1998г.[18]
Указанная Конвенция заключена 28 мая 1988 года на дипломатической конференции, состоявшейся в Оттаве. Её появление было обусловлено необходимостью совместить различные подходы государств к регулированию международного лизинга с целью устранить многочисленные проблемы, связанные со значительной разницей, существующей между правовыми системами государств, осуществляющих лизинговые операции.[19]
Правила Конвенции применяются к таким договорам финансовой аренды, стороны которых имеют места своей деятельности в разных государствах, а сама сделка связана со странами — участницами хотя бы по одному из следующих признаков: а) местом деятельности сторон договора или продавца соответствующего оборудования являются участники Конвенции и б) договоры лизинга и поставки подчиняются праву государства, подписавшего Конвенцию (п.1 ст. З). Кроме того, нормами Конвенции можно пользоваться и при заключении договоров по внутреннему финансовому лизингу, поскольку в п.4 ст. 15 Конституции РФ сказано, что «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью её правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».
Особенностью Конвенции является то, что, с одной стороны, в ней предусматривается необходимость установления определённых единых форм и правил, регулирующих имущественные отношения между участниками сделки, с другой, она предоставляет возможность в рамках обусловленных границ отступления от зафиксированных в Конвенции норм. В п.2 ст.5 Конвенции говорится: «Стороны могут в своих отношениях отступать от тех или иных её положений или вносить изменения в возможные последствия, кроме положений, предусмотренных параграфом 3 статьи 8, абзацем б) параграфа 3, параграфом 4 статьи 13». Однако в ст. 20 для стран-участниц предусмотрена возможность заменить параграф 3 статьи 8 положениями своего внутреннего права, что, и сделала Российская Федерация при присоединении к Конвенции.[20]
Важным выводом из положений Конвенции является то, что «оборудование может быть приобретено как до, так и непосредственно после заключения договора лизинга, то есть в Конвенции отсутствует жесткий ограничительный алгоритм действий сторон при совершении сделки».[21]