С точки зрения положений Конституции РФ о разделении сфер ведения федерации и её субъектов, возникает следующая ситуация. С достаточной определенностью можно сказать, что регулирование государственных закупок субъектов не подпадает под исключительную сферу ведения федерации. Однако, ясности в отношении того, относится ли данная проблематика к совместному ведению федерации и субъектов нет. Положения Конституции явно не достаточны для того, чтобы прийти к однозначному выводу, а разграничение полномочий федерации и субъектов в соответствующем законе до сих пор являются предметом политических переговоров.
Если сфера государственных закупок для нужд субъекта подпадает под совместное ведение федерации и субъектов, то Указ №305 продолжает применяться, а противоречащие ему положения регионального законодательства следует рассматривать как недействительные. Если же сфера государственных закупок для нужд субъекта не подпадает под сферу совместного ведения, то Указ №305 применяется только в той степени, в которой он не противоречит закону субъекта.
В ситуации, когда сам вопрос об отнесении регламентации государственного заказа субъекта к вопросам совместного с федерацией или исключительного ведения субъекта не разрешен, на первый план выходит фактическое состояние дел в вопросе регламентации.
Законы о государственных закупках исполнителей прослеживается в законодательстве о государственных закупках субъектов.
Субсидии
В отношении субсидирования из бюджета определенных категорий организаций, принцип недискриминации прослеживается в России в гораздо меньшей степени. И это естественно. В случае государственного заказа данный принцип непосредственно служит цели получения наилучшего продукта по наименьшей цене. Субсидии подразумевают учет гораздо более широкого спектра интересов и обстоятельств нежели соотношение «цена-качество товара», и встречают более дифференцированный подход, в том числе, дискриминацию коммерческих организаций по сравнению с некоммерческими в праве на получение субсидий из бюджета.
Наиболее распространенным случаем дискриминации является невключение в число потенциальных получателей государственных субсидий коммерческих организаций, хотя и из этого правила имеются исключения, как, например нормативные акты города Пермь.
Большинство нормативных актов о государственных грантах по определению применимо исключительно к некоммерческим организациям, но есть и исключения, например, в Санкт-Петербурге.
Однако необходимость конкурса среди соискателей государственного финансирования признается практически всеми местными системами законодательства в России.
1.3 Проблемы и пути их решения
Отсутствие в праве понятия социального государства приводит к произвольному толкованию этого термина в науке. Сегодня различные авторы по-разному трактуют понятие «социальное государство».
Н.А. Волгин считает, что «социальное государство – понятие, призванное подчеркнуть, что социальные проблемы входят в состав приоритетных для данного государства… Из понятия «социальное государство» непосредственно не проистекает никаких правовых следствий и законных обязательств. Однако общее обозначение постоянной озабоченности государства социальными проблемами существенно в социально-психологическом плане«. С изложенной позицией нельзя согласиться, поскольку по отношению к Российской Федерации понятие «социальное государство» применяется в конституционной норме, обладающей высшей юридической силой, и является правовой нормой прямого действия.
М.П. Бочаров определяет «социальное государство как способ организации социальных взаимодействий институтов государства и гражданского общества, характеризующийся равенством сторон или доминированием управляемых над постоянными профессиональными управляющими… Организация общественной жизни в социальном государстве характеризуется тем, что действия ее субъектов организуются в максимально возможной мере в рамках координации и той разновидности субординации, при которой верхнюю позицию занимают управляемые, а обычная, административно-командная субординация применяется лишь в минимально необходимых пределах и к тому же умеряется гарантированно наказуемой, поощряемой реординацией«. Позитивным моментом этого определения является акцент на властных полномочиях народа в социальном государстве, выраженных в референдуме и выборах. Однако автор не уточняет, как часто и при решении каких социальных вопросов предлагается прибегать к этой форме народовластия.
Ряд авторов, определяя социальное государство, указывают на ведущую роль политических партий и объединений в построении социального государства. Так, В.Г. Постников понимает под социальным государством «исторически конкретную и законодательно оформленную функцию государства, имеющую своей целью такое регулирование отношений между социальными группами, которое бы обеспечивало исторически определенный уровень благосостояния населения, необходимый для устойчивого и независимого развития производства и общества. Эволюция и перспективы развития социальных функций государства в этой связи всегда будут зависеть не только от тех целей, которые ставит перед собой государство как официальный представитель всего общества, но и от соотношения социально-политических сил«. Б.В. Ракитский обоснованно замечает, что «по-настоящему социальным государство может стать и быть при равновесии сил политического действия, при равной влиятельности основных социальных сил в обществе. Если силы существенно не равны, то нет и социального государства«. Это особенно актуально в современной российской действительности, когда большинство в Государственной Думе составляет проправительственная партия, что позволяет без препятствий принимать любые антисоциальные законы.
Другие исследователи называют «принцип социальной государственности – несправедливостью или уравниловкой«. На наш взгляд, такой подход не обоснован, поскольку нельзя сводить социальную функцию государства только к перераспределению благ между его членами. Действительно, эффективность социальной политики во многом предопределена эффективностью государственной политики в сфере экономики. Однако государство не только распределяет экономические блага через систему государственного социального обеспечения, но и создает механизмы финансирования социального обеспечения за счет средств работодателя и частично работника путем отчисления страховых взносов в специальные внебюджетные фонды: Пенсионный фонд, Фонд социального страхования и фонды обязательного медицинского страхования.
Для создания механизма эффективного функционирования социального государства в России нужно использовать совокупность конституционных характеристик Российского государства. Статья 1 Конституции РФ устанавливает, что Российская Федерация есть демократическое, федеративное, правовое государство с республиканской формой правления. Обязательным условием реализации социальной политики государства являются демократические ценности: равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от имущественного и должностного положения, иных обстоятельств, запрещение любых форм ограничения прав граждан по признакам социальной принадлежности, инициатива по принятию законов в социальной сфере. Принцип федерализма также лежит в основе построения и функционирования социального государства, поскольку согласно ст. 72 Конституции РФ относит вопросы социальной защиты, включая социальное обеспечение, к совместному ведению Российской Федерации и субъектов РФ. Правовое государство, которое подчиняется закону и главной целью считает обеспечение прав и свобод человека, призвано выработать их правовые гарантии.
Основными направлениями социальной политики государства должны быть обеспечение достойного существования человека и свободное развитие личности. Важным фактором обеспечения достойной жизни выступает гарантированность всей совокупности прав и свобод, а также возможность их охраны и защиты.
Однако функционирование социального государства невозможно без закрепления минимальных социальных стандартов. К сожалению, Федеральный закон «О государственных минимальных социальных стандартах» до настоящего времени не принят, хотя его проект был разработан в начале 90-х годов.
С.В. Калашников отмечает, что в России существует тенденция, еще со времен СССР, подменять принципиальные, характеризующие реальную социальную политику, определяющие и позволяющие контролировать ответственность государства показатели на технические индикаторы. При использовании в качестве стандартов технических характеристик отсутствуют реальные критерии успешности социальной политики и исчезают ориентиры социальной деятельности государства. При использовании сущностных показателей социальная деятельность государства приобретает конкретную направленность и становится доступной для контроля со стороны общества.
Разделяя позицию С.В. Калашникова, представляется важным отметить практическую возможность привлечения к ответственности органов государственной власти, органов местного самоуправления и должностных лиц за несоблюдение государственных социальных стандартов. При этом под государственными социальными стандартами понимаются устанавливаемые государством нормы и нормативы, обеспечивающие реализацию гарантированных Конституцией социальных прав граждан, а также порядок предоставления этих прав, служащих ориентирами для государственной экономической и социальной политики. А.В. Аронов рассматривает государственные социальные стандарты как необходимое условие оптимизации выполнения социальных обязательств государства и проведения эффективной социальной политики в целом.