В 1856 г. начались преобразования в армии: срок солдатской службы был сокращен до 15 лет, а численный состав вооруженных сил уменьшился.Полный ход преобразования набрали с ноября 1861 года, когда военным министром стал Дмитрий Алексеевич Милютин. В 1836 году он окончил Военную академию и поступил на службу в Гвардейский генеральный штаб.Перу Милютина принадлежат интересные историко-аналитические работы: «Описание экспедиции 1839 года в Северный Дагестан», «Итальянский поход Суворова», «История войны 1799 года между Россией и Францией при Павле I». По своим политическим взглядам Милютин был либералом-западником. Он являлся страстным противником крепостничества, всегда и уже в 1840-х годах перевел принадлежащих ему крепостных в разряд государственных крестьян. «Я перестал быть помещиком-душевладельцем, — радовался Дмитрий Алексеевич, — и совесть моя успокоилась».[77]Он был человеком хладнокровным, равнодушным к чинам, несколько замкнутым, работоспособностью обладал феноменальной. Но часто повторялась ситуация, которую Милютин однажды описал в своем дневнике. «Как-то удалось заручиться обещанием государя подписать указ на другой день. Я уже праздновал победу и почти всю ночь посвятил подготовительной работе... Но!.. Вечером и ранним утром ополчились... на меня такие силы, что монарх, когда я к нему явился с готовым Высочайшим повелением, встретил меня словами: "Как хочешь, а наш проект не прошел. Прости, пока я ничего сделать не могу".[78]
Свою деятельность Милютин начал с уменьшения централизации управления армией и предоставления большей самостоятельности военному руководству на местах. Была запрещена отдача людей в солдаты за совершенные ими преступления, отменены телесные наказания для рядового состава, введено обязательное обучение солдат грамоте и счету, проведено перевооружение армии нарезным оружием, заряжающимся с казенной части, улучшены офицерские кадры. 1 января 1874 года был введен устав о всеобщей воинской повинности, резко сокращавший срок действительной военной службы и вводивший понятие «запаса», позволивший заметно сократить расходы на армию в мирное время и развертывать значительные силы в преддверии войны. Очень точно определил усилия министра юрист А.Ф. Кони. «Милютин, — писал он, — обратил дело защиты родины из суровой тяготы для многих в высокий долг для всех и из одиночного несчастья в общую повинность».[79] После гибели Александра II военный министр, как и другие реформаторы, оказался ненужным новому правителю. Он доживал свой век в Крыму, где и умер глубоким стариком в 1912 г.
Еще одним важным вопросом в царствование Александра II стоял конституционный, поднятый еще его дядей Александром I. В 1862 году П.А. Валуев записал свою беседу с Александром II: «Государь долго говорил о современном положении дел и о моих предложениях насчет преобразования Государственного Совета. Он повторил однажды уже сказанное, что противится установлению конституции не потому, что дорожит властью, но потому, что убежден, что это принесло бы несчастье России и привело бы к ее распаду».[80] Потребовались тяжелые испытания реформами, война правительства с революционным народничеством, чтобы «верхи» начали осознавать необходимость политических изменений в стране.Очень четко выразил это Д.А. Милютин: «Действительно нельзя не признать, что все государственное устройство требует коренной реформы снизу доверху... К крайнему прискорбию, такая колоссальная работа не по плечам теперешним нашим государственным деятелям, которые не в состоянии подняться выше точки зрения полицмейстера или даже квартального».[81]И в 1880 провозглашенный диктатором России, а затем назначенный министром внутренних дел генерал М.Т. Лорис-Меликов представил императору проект конституции собственного сочинения.
Лорис-Меликов окончил юнкерское кавалерийское училище, потом отправился на Кавказ и стал адъютантом графа М. С. Воронцова, наместника в этом регионе и командующего Кавказским корпусом. Михаил Тариелович приобрел всероссийскую известность во время Русско-турецкой войны 1877 — 1878 гг. После войны он был назначен диктатором Харьковской губернии. А когда в Петербурге зашла речь о необходимости назначения всероссийского диктатора для борьбы с террористами, Д.А. Милютин предложил кандидатуру генерала. Ее поддержали наследник престола великий князь Александр Александрович и великий князь Константин Николаевич. По словам самого Лорис-Меликова: «Ни один временщик - ни Меншиков, ни Бирон, ни Аракчеев - никогда не имели такой всеобъемлющей власти». Общество по-разному восприняло возвышение генерала: кому-то он казался «спасителем отечества», «диктатором сердца», кому-то - «лисьим хвостом и волчьей пастью».[82] Лорис-Меликов был человеком терпимым, убежденным сторонником постепенного, но неуклонного прогресса, обладал здравым смыслом и большим житейским опытом. В феврале 1881 г. он заявил: «Если моя власть продолжится, то не пройдет и трех месяцев, как в России заговорят о конституции».[83]
Замысел генерала состоял в создании временных подготовительных комиссий. Помимо чиновников, в них должны были войти представители земств крупнейших губерний России. Задачу комиссий составляли выработка новых законов, корректировка реформ, решение некоторых финансовых вопросов. Подготовленные проекты предлагалось внести в Общую комиссию, также состоявшую из представителей чиновничества и земств. Одобренные ею проекты поступали на утверждение Государственного Совета и императора.
Проект Лорис-Меликова мог стать конституцией, а мог не привести ни к чему новому — все зависело от того, как сложатся обстоятельства российской политической жизни. Сложно сказать, что повлияло на решение Александра II, но он в конце концов одобрил проект графа. Известие об этом должно было появиться в газетах 1 — 2 марта, но...
Стоит сказать еще несколько слов о внешней политике нашего героя. Внешнеполитический курс правительства — это фактор постоянный, действовавший и до, и во время, и после реформ.Верным соратником Александра II на этом поприще стал князь Александр Михайлович Горчаков, занимавший пост министра иностранных дел с 1856 по 1882 год.
Горчаков — заметное лицо в списке воспитанников Царскосельского лицея. Уже в стенах прославленного учебного заведения князь прекрасно освоил французский, английский, немецкий и итальянский языки, а после окончания лицея был определен в Министерство иностранных дел и в 1822 году был назначен на пост первого секретаря посольства в Лондоне. Его карьере заметно помешали события декабря 1825 года. III отделение заклеймило будущего канцлера следующей характеристикой: «Не без способностей, но не любит Россию»[84]. Александр Михайлович оказался в Риме, что расценивалось если не как опала, то как явное понижение.Только в 1833 году дипломат получил пост советника посольства в Вене. Революции 1848 — 1849 годов, охватившие германские княжества и Австро-Венгрию, сделали Горчакова заметной фигурой российской дипломатии. Человек насмешливый и весьма критически настроенный по отношению к официальному Петербургу, князь П.В. Долгорукий очень высоко отзывался о Горчакове: «Отменно вежливый и любезный со всеми без различия, он никогда не льстил временщикам; всегда, и в вёдро, и в бурю, держал себя самым приличным образом, совершенно как европейский вельможа, и вообще снабжен был от природы... хребтом весьма не гибким, вещь... редкая в Петербурге».[85] Он пользовался всемерной поддержкой монарха и имел полное казать как-то Бисмарку: «В России есть только два человека, которые знают политику русского кабинета; император, который ее делает, и я, который ее подготавливает и исполняет».[86]
После воцарения Александра II Горчаков сосредоточил все силы на борьбе с Парижским трактатом. После поражения Франции в войне с Пруссией, 19 октября 1870 года Горчаков, по согласованию с императором, направил циркуляр, в котором говорилось, что Петербург не считает себя более связанным обязательствами, ограничивающими права страны на Черном море. Этот циркуляр вызвал большой шум в европейских столицах, но, как и предсказывал российский канцлер, дело ограничилось «войной на бумаге».
Известие о поездке австрийского императора Франца Иосифа в Берлин в 1872 году заставило Александра II принять участие во встрече австрийского монарха с кайзером Вильгельмом. В 1873 г. главы государств подписали конвенцию, получившую название «Союз трех императоров», который, однако, оказался весьма непрочным.
Последним крупным внешнеполитическим испытанием для Александра II и России его времени стал восточный кризис 1870-х годов.Сан-Стефанский мирный договор между Россией и Османской империей, подписанный 19 февраля 1878 года, значительно изменил карту Балкан. Благодаря победе России Румыния, Сербия и Черногория получили независимость, а Болгария превратилась в вассальное княжество, связанное с Турцией лишь уплатой ей ежегодной дани. Это бы небывалый успех России и одно из величайший дел Александра II.
Заключение
Сразу после убийства Александра Николаевича Лорис-Меликов обратился к новому монарху с вопросом: должен ли он, согласно инструкции, полученной накануне от покойного императора, велеть публиковать Манифест о созыве комиссий и выборных? Без малейших колебаний Александр III ответил: «Я всегда буду уважать волю отца. Велите печатать завтра же». Однако глубокой ночью с 1 на 2 марта Лорис-Меликов получил распоряжение приостановить печатание Манифеста. Начиналось новое царствование, всходила звезда императора, который исповедовал совершенно иные, нежели Александр II, методы решения насущных задач, стоящих перед Россией. А ведь, по словам Кропоткина, «если бы не замешались террористы, царствование Александра II, вероятно, закончилось бы Учредительным собранием».[87]