2
Представить себе, что люди живут одной животной жизнью, не борются со своими страстями, – какая бы была ужасная жизнь, какая бы была ненависть всех против всех людей, какое бы было распутство, какая жестокость! Только то, что люди знают свои слабости и страсти и борются с своими грехами, соблазнами и суевериями, делает то, что люди могут жить вместе.
3
Тело человека связывает тот дух, который живет в нем. Но дух пробивается через тело и все больше и больше освобождается. В этом – жизнь.
Жизнь человека, хочет ли он этого или не хочет, ведет к все большему и большему освобождению его от грехов. Человек, понимающий это, помогает своими усилиями тому, что делается его жизнью, и жизнь такого человека легка, потому что согласна с тем, что делается с ним.
4
Дети еще не привыкли к грехам, и всякий грех противен им. Взрослые уже попали в соблазны и грешат и не замечают этого.
5
Если человек не признает своих грехов, то он, как плотно закупоренная посуда, не может принять в себя того, что освобождает от грехов. Смириться, покаяться – это значит открыть посуду, сделать себя способным к освобождению от грехов.
6
Каяться – значит сознавать свои грехи и готовиться к борьбе с ними, и потому хорошо каяться, пока еще в силах.
Надо подливать масла, пока еще не погасла светильня.
7
Пришли две женщины к старцу за поучением. Одна считала себя великой грешницей. Она в молодости изменила мужу и не переставая мучилась. Другая же, прожив всю жизнь по закону, ни в каком особенном грехе не упрекала себя и была довольна собою.
Старец расспросил обеих женщин об их жизни. Одна со слезами призналась ему в своем великом грехе. Она считала свой грех столь великим, что не ожидала за него прощения; другая же сказала, что не знает за собой никаких особенных грехов. Старец сказал первой:
Поди ты, раба божия, за ограду и найди ты мне большой камень – такой, какой поднять можешь, и принеси... А ты, – сказал он той, которая не знала за собой больших: грехов, – принеси мне тоже каменьев, сколько осилишь, только все мелких.
Женщины пошли и исполнили приказание старца. Одна принесла большой камень, другая – полный мешок мелких каменьев.
Старец осмотрел камни и сказал:
Теперь вот что сделайте: снесите вы назад камни и положите на те самые места, где взяли, и когда положите, приходите ко мне.
И женщины пошли исполнять приказание старца. Первая легко нашла то место, с которого взяла камень, и положила его, как он был; но другая никак не могла вспомнить, с какого места брала какой камень, и так, не исполнив приказания, с тем же мешком вернулась к старцу.
Так вот, – сказал старец, – то же бывает и с грехами. Ты легко положила большой и тяжелый камень на прежнее место, потому что помнила, откуда взяла его.
А ты не могла, потому что не помнила, где взяла мелкие камни.
То же и с грехами.
Ты помнила свой грех, несла за него укоры людей и своей совести, смирялась и потому освобождалась от последствий греха.
Ты же, – обратился старец к женщине, принесшей назад мелкие камни, греша мелкими грехами, не помнила о них, не каялась в них, привыкла к жизни в грехах и, осуждая грехи других, все глубже и глубже завязала в своих.
8
Человек рожден в грехах. От тела все грехи, но дух живет в человеке и борется с телом. Вся жизнь человека это – борьба духа с телом. И хорошо тому человеку, который в борьбе этой на стороне не тела, – того тела, которое наверное будет побеждено, а на стороне духа, – того духа, который наверное победит, хотя бы в последний час жизни.
9
Большая ошибка думать, что от греха можно освободиться верою или прощением от людей. От греха ничем нельзя освободиться. Можно только сознавать свой грех и стараться не повторять его.
10
Никогда не робей перед грехом, не говори себе: я не могу не грешить, я привык, я слаб. Пока жив, всегда можешь и бороться с грехом и побороть его, не нынче, так завтра, не завтра, так послезавтра, не послезавтра, так уже наверное перед смертью. Если же вперед отказываешься от борьбы, то отказываешься от самого главного дела жизни.
11
Нельзя заставить себя любить. Но то, что ты не любишь, не значит то, что в тебе нет любви, а только то, что в тебе есть что‑то такое, что мешает любви. Как ни переворачивай и сколько ни тряси бутылку, если в ней засела пробка, ничего не выльется, пока не вынешь пробку. То же и с любовью. Душа твоя полна любовью, но любовь эта не может проявиться, потому что грехи твои не дают ей хода. Освободи душу от того, что засоряет ее, и ты полюбишь всех и даже того, кого называл врагом и ненавидел.
12
Горе тому человеку, который скажет себе, что освободился от грехов.
13
Безгрешно то, в чем нет сознания единого с Богом и со всем живым духа. От этого безгрешно животное, растение.
Человек же сознает в себе в одно и то же время и животное и Бога, и потому не может быть безгрешным. Мы называем безгрешными детей, это – неверно. Ребенок не безгрешен. В нем меньше грехов, чем во взрослом, но уже есть грехи тела. Также не безгрешен человек самой святой жизни. В святом меньше грехов, но грехи есть – без грехов нет жизни.
14
Для того, чтобы приучить себя к борьбе с грехами, полезно время от времени переставать делать то, к чему привык, для того, чтобы знать, что ты властен над телом, а не тело над тобой.
1
Те люди, которые верят в то, что Бог сотворил мир, часто спрашивают: зачем же сотворил Бог людей так, что они должны грешить, не могут не грешить? Спрашивать об этом, все равно что спрашивать о том, зачем Бог сотворил матерей так, что для того, чтобы им иметь детей, им надо мучиться, рожать, выкармливать, воспитывать детей? Не проще ли было бы, если бы Бог сразу дал матерям готовых детей, без родов, без кормления, без трудов, забот и страхов? Никакая мать не спросит этого, потому что ребенок и дорог ей потому, что и в муках родов, и в кормлении, и в выращивании, и в заботах о детях била ее лучшая радость жизни.
Тоже и с человеческою жизнью: грехи, соблазны и суеверия, борьба с ними и победа над ними, – в этом и смысл, и радость человеческой жизни.
2
Тяжело бывает человеку знать про свои грехи, но и зато большая радость чувствовать, что освобождаешься от них. Не было бы ночи, мы не радовались бы свету солнца. Не было бы греха, не знал бы человек радости праведности.
3
Если бы в человеке не было души, он не знал бы грехов тела, а если бы не было грехов тела, он не знал бы, что у него есть душа.
4
С тех пор как есть люди, разумные существа, они различали добро от зла и пользовались тем, что до них в этом различении сделали люди, – боролись со злом, искали истинный наилучший путь и медленно, но неотступно подвигались на этом пути. И всегда, заграждая этот путь, становились перед людьми различные соблазны, суеверия и ложные учения, говорившие людям, что этого не нужно делать, что не нужно ничего искать, что им и так хорошо и нужно жить, как живется.
5
Грехи, соблазны и суеверия – это та земля, которая должна покрывать семена любви для того, чтобы они могли взойти.
Единое, истинное благо человека в любви. Лишается же человек этого блага, когда он, вместо того чтобы увеличивать в себе любовь, увеличивает в себе потребности тела, потакая им.
1
Служить телу надо только тогда, когда оно требует этого. Употреблять же свой разум на то, чтобы придумывать удовольствия телу, – значит жить навыворот: не тело заставлять служить душе, а душу телу.
2
Чем меньше потребностей, тем счастливее жизнь, но далеко не признанная всеми людьми старая истина.
3
Чем больше ты приучаешь себя к роскоши, тем больше подвергаешься рабству: потому что чем в большем ты будешь нуждаться, тем больше сократишь свою свободу. Совершенная свобода в том, чтобы вовсе ни в чем не нуждаться, а следующая за нею – нуждаться в немногом.
Иоанн Златоуст
4
Есть грехи против людей и есть грехи против себя. Грехи против людей бывают оттого, что человек не уважает дух Божий в другом человеке. Грехи против себя – оттого, что человек не уважает дух Божий в самом себе.
5
Хочешь жить спокойно и свободно – отучай себя от того, без чего можешь обойтись.
6
Все, что точно нужно для тела, легко добывается. Трудно добывается только то, что не нужно.
7
Хорошо иметь то, чего желаешь, но еще лучше ничего не желать, кроме того, что имеешь.
Менедем
8
Если ты здоров да поработал до усталости, то хлеб с водой тебе слаще покажется, чем богачу все его приправы, солома для постели мягче всяких пружинных кроватей и кафтан рабочий приятнее на теле всяких бархатных и меховых одежд.
9
Будешь слишком угождать телу, – ослабишь его; будешь слишком утруждать его, – тоже ослабишь. Если уж выбирать одно из двух, то лучше изнурять, чем нежить, тело, – потому лучше, что, если не доел, не доспал, переработал, тело сейчас же покажет тебе ошибку. Если же слишком изнежил тело, то оно, не сейчас, но гораздо позже, покажет тебе твою ошибку тем, что будет слабое и больное.
10
Сократ сам воздерживался от всего того, что едят не для утоления голода, а для вкуса, и уговаривал своих учеников делать так же. Он говорил, что не только для тела, но и для души большой вред от лишней еды или питья, и советовал выходить из‑за стола, пока еще есть хочется. Он напоминал своим ученикам сказку о мудром Улиссе: как волшебница Цирцея не могла заколдовать Улисса оттого только, что он не стал объедаться, а товарищей его, как только они набросились на ее сладкие кушанья, всех обратила в свиней.
11
Казалось бы, ученым, богатым людям, тем, кто называет себя просвещенными, надо бы понимать, что в обжорстве, в пьянстве, в нарядах нет ничего хорошего; а именно эти‑то люди и придумывают сладкие кушанья, пьяные напитки и всякие наряды и, кроме того, что этим сами себя портят, развращают своим примером и рабочих людей.