2.2.1. Приставочный способ словообразования
Этот способ словообразования действует в рамках всех основных частей речи, но более всего присущ глаголам. Это объясняется в известной мере тем, что приставки обычно указывают направление действия.
Повествователь создает свои новообразования путем замены одной приставки на другую, ей синонимичную, при этом не меняя всей формы слова. В своем произведении он не нарушает рамки приставочного словообразования, а действует в соответствии с другими словами русского языка. Языковые единицы, образованные приставочным способом, приобретают простонародный характер (например, с¬меняй, под¬мочь, об¬трогать, об¬смотреть, за¬место), обозначают действие в определенной сфере деятельности, несвойственного нашему настоящему, а следовательно, не нашедшего в нем места (пере¬белял), или усиливают семантическое значение слова, что, безусловно, придает большую экспрессивность языку повествователя (например, взамуж, взвизг, понадрючены, изузоренных).
2.2.2. Суффиксация и дезаффиксация
Что касается словообразования повествователя в суффиксальной области, то здесь встречаются языковые единицы, образованные и с добавлением суффикса, и безаффиксальным способом (или, как его еще называют, нулевая суффиксация), который менее всего распространен в русском языке.
Говоря о суффиксальном способе словообразования, следует заметить, что автор создает новые слова, чаще имеющие либо абстрактное значение (имена существительные): суффиксы -ость-, -ств- в словах угрюмство, тревожность; либо значение «слегка, чуть-чуть» у имен прилагательных пыльноватый.
Слово угрюмство образовалось от прилагательного угрюмый с помощью суффикса -ств- (по аналогии со словами разгильдяйство, геройство.
Слово тревожность произведено от прилагательного тревожный с добавлением суффикса -ость- по аналогии со словами драчливость, увертливость.
Кроме суффиксального способа образования слов, повествователь использует и дезаффиксальный. Отбросив от слова суффикс, он получает вполне самостоятельное новое слово, чаще всего существительное (глаголы встречаются гораздо реже). Так образуются слова от некоторых глаголов, имен прилагательных и существительных, например: беспокой ← беспокойство; папорот ← папоротник; набычил ← набычился; кроманьон ← кроманьонец.
Значение всех этих слов легко понять, поскольку они образованы по существующим в русском языке словообразовательным моделям.
2.2.3. Изменение грамматических признаков имен существительных
Помимо способов аффиксации повествователь и герои широко применяют в своей речи имена существительные в видоизмененной форме.
а) Прежде всего, появляется число у некоторых неисчисляемых имен существительных, среди которых слова погоды и теплоты (данные слова не употребляются во множественном числе);
б) другие получают несвойственные им окончания, например южного воздуху (вместо южного воздуха), волосья (вместо волосы), замечаньев (вместо замечаний)и т.п.;
в) третьи претерпевают изменение рода. Примерами таких существительных в романе могут послужить слова стуло (вместо стул), Паулин поймана (вместо павлин пойман) и скучноватый эссе (вместо скучноватое эссе).
Наличие слов в форме, характерной только для устной речи, говорит о том, что рассказчик пришел из народа. Ему знакома разговорная лексика, которой он умело пользуется на протяжении всего своего повествования.
2.2.4. Контаминация
Отражая динамику языка, новообразования в ряде случаев предвосхищают тенденции его развития, что проявляется, прежде всего, в использовании повествователем гибридных слов, образованных контаминацией. В его речи заметно наличие неологизмов, таких как курдалясина, слеповран, лямпампушечки и т.п.
Например, слово слеповран образовалось от двух слов слепой и ворон; еще более сложным способом образовалось слово баботюкалки, оно включает в себя не только основы слов баба и тюкать, но и дополнительные суффиксы -л-, -к, которые встречаются всловах зажигалка, брызгалка, скакалка.
Образование слов путем контаминации наводит на мысль о малой образованности повествователя по сравнению с Прежними, но при этом вполне достаточной для основной группы населения города Федор-Кузьмичска. Также это говорит и о способности повествователя к словотворчеству.
Исследовав словообразовательную сторону речи повествователя, переходим к «нововведениям» повествователя в области лексического значения слова.
2.2. Орфографические и фонетические изменения слов
В своей речи повествователь активно использует слова, «заимствованные» у Прежних, что повышает его культурный уровень и уровень образованности в сопоставлении с речью того же Бенедикта, который, как уже было замечено, относится к жителям, родившимся после Взрыва. Тем не менее, слова Прежнего населения настолько видоизменены, что на первый взгляд трудно определить, какими они были до изменения в орфографическом и фонетическом плане и что они означали на самом деле. Например, оневерстецкое абразавание (университетское образование), ренисанс (ренессанс), фелософия (философия), могозин (магазин), канплимент (комплемент), энтелегнцыя (интеллигенция).
Также в своей речи он использует и просторечную лексику, что ярко отличает его от Прежних. Наиболее продуктивным суффиксом для образования новых слов является –мши- в таких словах, как написамши, склонимши, подгоремши.
2.3. Реминисценции
Реминисценция (от лет. reminiscentia – воспоминание) – намеренное или невольное воспроизведение поэтом или писателем знакомой фразовой или образной конструкции из другого художественного произведения. Иногда реминисценция выражается копированием ритмико-синтаксических ходов. Сопоставление оригинальных и реминисцированных выражений дает любопытную картину влияния одних поэтов (писателей) на других.
Роль реминисценций разнообразна: это и опора на авторитет, и указание на традицию, на ученичество, и средство полемики и пародирования. Но главное – это создание художественной многозначности текста. Расширение его смыслового «пространства». Реминисценции вносят в роман множество новых значений и позволяют в немногих словах сказать очень много. Выявление реминисценций и цитат необходимо для правильного прочтения текста, оно обнаруживает скрытые глубины в том, что казалось простым, позволяет «расшифровать» то, что казалось загадочным или даже бессмысленным.
В своем роде реминисценции подразделяются на дословные реминисценции (полное копирование текста), аллюзии и аппликации (определения понятий см. в словарике терминов).
Повествователь использует в своем произведении все перечисленные нами виды реминисценций. Безусловно, в романе «Кысь» они приобретают иное смысловое значение, но так или иначе рассчитаны на память и ассоциативное восприятие читателя. Что касается героев романа, то обильное количество реминисценций с ее разновидностями преобладает в речи Прежнего населения и начинает расти у Бенедикта после прочтения им литературной классики. То же можно сказать и о повествователе: повышение его культурного уровня можно проследить по частоте использования в своей речи крылатых фраз и строк из известных произведений русских литературных классиков (А.С.Пушкин, М.А.Булгаков, М.Горький, Н.А.Островский).
Среди них дословные реминисценции:
из молитв: ...Отныне присно и во веки веков...
...На веке веков, аминь.
из сочинений А.С.Пушкина: ...Глаголем жечь сердца людей...
...Чего тебе надобно, старче? и т.д.; а также аллюзии и аппликации.
Примером аллюзии (стилистический прием; употребление в речи или в художественном произведении ходового выражения в качестве намека на хорошо известный факт, исторический или бытовой) может послужить фраза «...искусство для искусства – это нехорошо...» Это выражение содержит намек на теорию «чистого искусства», сложившуюся в середине XIX века, когда «революционность буржуазной демократии уже умирала (в Европе), а революционность социалистического пролетариата еще не созрела»[1]. Повествователь не согласен со сторонниками данной теории, а именно с теми, кто в собственном воображаемом мире мечтает укрыться от несправедливости социальных отношений.
Стилю романа свойственны и аппликации (стилистический прием вмонтирования в текст литературного произведения общеизвестного выражения в деформированном виде), например: Кант в груди и мирное небо над головой, выкрикивал филиппики.
Наличие в речи повествователя многочисленных реминисценций на произведения А.С.Пушкина свидетельствует о его начитанности, поэтическом вкусе и романтичности.
Например,известные строки «Без божества, без вдохновенья, без слез, без жизни, без любви»
вызывают в памяти стихотворение А.С.Пушкина «Я помню чудное мгновенье…».
Такие реминисценции дают понять читателю, что повествователь однозначно является современником, и у него существует определенная точка зрения на этот счет.
Воспроизводятся самые различные элементы текста. Так, повествователь дословно цитирует целые фразы из произведений различных писателей, например, всем известные строки из стихотворения А.С.Пушкина «Без божества, без вдохновенья, без слез, без жизни, без любви», первые строки из стихотворения Н.А.Некрасова «Тройка» («Что ты жадно глядишь на дорогу…») и из стихотворения Б.Пастернака «Достать чернил и плакать».