мерах по борьбе с преступностью и пр.
В конце 1960-х - середине 1970-х гг. осуществляются исследования А.Б. Просиной, посвященные творчеству Феофана Прокоповича, и В.И. Морякова, который анализирует влияние французского просвещения на формирование взглядов А.Н. Радищева.67
В советской историографии, как и дореволюционной. Феофан Прокопович рассматривался в качестве первого из мыслителей, обратившихся к теории естественного права в России. В.М. Ничик обнаруживал в политическом учении Ф. Прокоповича даже пантеистические компоненты. Для доказательства данного тезиса автор ссылался на следующие слова иерарха: «Полное определение природы совпадает с богом относительно природных вещей, в которых он с необходимостью существует и которые он движет».68 П.Г. Рындзюнскии определял теорию естественного права в качестве философского обоснования абсолютистских стремлений императора.69
Е.В. Анисимов подверг пересмотру стереотип оценки доктрины Ф. Прокоповича в качестве переноса на российскую почву учения западноевропейских адептов теории естественного права. С точки зрения автора, сочинения иерарха представляли собой эклектичную компиляцию, сочетавшую элементы европейской философии с традиционным для Московской Руси пониманием монаршей власти. Последний компонент, по оценке Е.В. Анисимова, значительно преобладал. В отличие от западной правовой мысли «договорная теория» Ф. Прокоповича не ограничивала власть монарха, а использовалась в качестве аргументации ее самодержавного характера. Смысл выступлений Ф. Прокоповича усматривался в намерении обосновать неограниченность власти царя как на основе божественного, так и естественного права. Ведущим мотивом его идеологической доктрины являлось развитие средневекового подхода, отождествлявшего личность самодержца с властью и государством.70
Персонифицированное рассмотрение развития русской политико-правовой мысли получило в историографических трудах. М.Т. Белявский, Л.Б. Модзалевский, И.Я. Щипаное исследовали воззрения Н.Н. Поповского (видного теоретика преимуществ монархии над демократией и аристократией); Ю.А. Коган,