Другими словами, дискурсивный анализ подходит не только для изучения структуры газетно-публицистического текста, но и анализа выражаемого этими структурами «подстрочного» значения, мнения и групповой идеологии. Для того чтобы показать, как имплицитные значения относятся к тексту, необходимо подвергнуть анализу когнитивный, социальный, политический и культурный контекст медиа-сообщений.
Когнитивный подход основывается на том факте, что, осмысляя событие, описанное в тексте, объект текста строит ментальную модель этого события. Эта модель не только выражает информацию, представляемую через текст, она также содержит много другой информации об этом событии. Примечательно, что эта информация не выражена в тексте, предполагается опора на соответствующие знания объекта текста или потому что она представляется журналисту не подходящей. Часть этой информации возникает из так называемых сценариев, конвенциональных знаний, представлений о хорошо известных эпизодах социальной жизни.
Семантический аспект корреляции «факт-оценка» органически поддерживается природой имен собственных (ИС) – равно как и природа онима намечает семантику «факт-оценка» в СМИ. Уже в этой органической взаимоподдержке семантический аспект корреляции определяется в единстве с целочастным и функциональным.
Семантическое деление лексики по характеру номинации на имена собственные и нарицательные проводили еще античные философы-стоики и, в частности, Хрисипп (ок. 280 – 208 до н.э.).
Позднее об ИС было высказано немало суждений, причем как принимаемых многими учеными, так и совершенно противоположных. Споры вызвало определение своеобразия значения ИС. Поскольку этот вопрос относится к философии языка, то им издавна занимаются философы и логики, оказывая большое влияние на лингвистов-ономастов. С формированием новой области языкознания – лингвистической семантики – философский термин «семантика» вошел в современное языкознание и получил широкое распространение. В связи с этим, по мнению О.И.Фоняковой, можно говорить о формировании ономастической семасиологии – нового раздела лексической семантики, предметом которой служит теория, типология и структура ономастических значений ИС в их отличии от имен нарицательных (Фонякова, 1973, 56).
Самая традиционная трактовка вопроса о своеобразии значения ИС восходит к английскому логику Джону Стюарту Миллю, который приходит к выводу, что ИС не обладают значением, так как не говорят о свойствах предмета, имеющего ИС, а лишь выделяют его среди других. «Собственные имена ничего не коннотируют и, строго говоря, не имеют значения» (Суперанская, 1973, 56).
Сторонники Дж. Милля – В. Брендаль А. Гардинер, Л. Стеббинг, и др. называли ИС «ущербными», «пустыми словами», «полыми», «асемантичными», знаками-метками. В нашей стране эту точку зрения разделяли О.С. Ахманова, А.А. Реформатский, Н.И. Толстой, А.А. Уфимцева и мн. др. Однако все названные ученые рассматривали семантику ИС вне речевого употребления. Сходные взгляды на семантику ИС высказывают В.И. Болотов, С.И. Зинин, Г. Серенсен, Г. Суит, А.В. Суперанская и др.
Согласно другой точки зрения, ИС имеют значение в языке и речи. Эту позицию занимают Л.В. Щерба, Ю.А. Карпенко, В.А. Никонов, Ф.Травничек, О.И. Фонякова и мн. др.
Такая позиция представляется нам наиболее убедительной, поскольку она учитывает неоднородность денотативного, сигнификативного и коннотативного содержания в семантике онимов разных тематических разрядов и, вместе с тем, принимает во внимание диалектическую взаимосвязь абстрактного и конкретного, общего и частного, социального и индивидуального в семантике ИС на уровне языка и речи.
Несмотря на многолетние непрекращающиеся споры о значении онимов, «мнений остается столько же, сколько спорщиков» (Рут , 2001, 37). Вопрос осложняется самим понятием «семантика ИС», в которое закладывается смысл не только лексического значения, но и гораздо более узкий, предполагающий исходное мотивирующее значение, а также более широкий – всю информацию, которую несет ИС.
Одним из наиболее удачных определений ИС признают дефиницию, принадлежащую О.И. Фоняковой: «Имя собственное – это универсальная, функционально-семантическая категория имен существительных, особый тип словесных знаков, предназначенный для выделения и идентификации единичных объектов (одушевленных и неодушевленных), выражающих единичные понятия и общие представления об этих объектах в языке, речи и культуре народа» (Фонякова, 1990, 21).
В нашей классификации семантический аспект определяется в единстве семасиологии и ономасиологии, то есть теории номинации, под которой, традиционно, подразумевается сложный феномен речи, при котором происходит вербализация мыслительного процесса, направленного на обозначение окружающей действительности путем выявления отличительных признаков реалий.
Номинация, как известно, делится на первичную и вторичную. Первичная номинация – это вычленение и называние фрагментов действительности с помощью непроизводных слов, или говоря иначе, слов с непроизводной основой.
Вторичная номинация – это вычленение и называние фрагментов действительности с помощью производных лексико-семантических единиц. Вторичная номинация реализуется в форме словообразовательной и семантической номинации.
Сложная природа номинации, как выяснилось при анализе материала, не препятствует, а благоприятствует оценочному использованию.
В ономастике, по мнению А.В. Суперанской, целесообразно говорить об именах первичной номинации (новые личные имена: Снежана, Ревдит) и об именах непервичной номинации (фамилия Петров от имени Петр; поселок Петровский – от фамилии Петров), поскольку все звенья переосмысления порой бывает очень трудно выявить (Суперанская, 1973, 242). Остановимся последовательно на обоих указанных видах вторичной номинации. Новые наименования могут создаваться в результате различных семантических сдвигов, путем «семантического развития» слова.
К явлению «семантической деривации» относится широкий круг семантических преобразований, в первую очередь - разные типы переносов (метафорические, метонимические, функциональные), изменение семантического объема слова (расширение и сужение, специализация значений), семантические кальки. В отличие от словообразовательной деривации, в результате которой появляются новые по морфемному составу и/или грамматическим свойствам слова, семантическая деривация состоит в изменении содержательной части уже существующих слов, что приводит к появлению номинативных единиц, соотносимых с другими фрагментами действительности. Итак, семантическую деривацию можно определить как вид вторичной номинации, состоящий в использовании фонетического облика (материальной оболочки) уже существующего слова в качестве имени для нового обозначаемого (нового фрагмента действительности). Таким образом, в основе семантической деривации лежат разнообразные семантические сдвиги, возникновение новых, переносных значений, основанных на соотнесенности одного предмета (явления) с другим через какой-либо признак (Голанова, 1982, 177).
Поскольку данный способ обогащения номинативных возможностей языка квалифицируется как деривация, т. е. как процесс создания одних языковых единиц на основе других, принимаемых за исходные, он предполагает наличие производящего (мотивирующего, первичного, исходного) элемента и элемента производного (мотивированного, вторичного, выводимого), причем оба эти элемента находятся между собой в деривационных отношениях (Морковкин, 1990, 47). Следует подчеркнуть, что о семантической деривации можно говорить только тогда, когда есть возможность восстановить деривационную историю производных единиц, т. е. выявить процессы, приведшие к их появлению. Определяющую роль в восстановлении деривационной истории семантически производных единиц играет установление деривационного средства, с помощью которого производящий элемент был преобразован в производный. По аналогии со словообразовательной деривацией это деривационное средство можно назвать семантическим формантом (Морковкин, 1997, 214). С точки зрения языка, с помощью семантических формантов образуются разные значения многозначного слова. С точки зрения речи, многозначности в пределах которой, как правило, не существует, с помощью семантических формантов образуются разные «речевые» слова, связанные между собой деривационными отношениями, т. е. формируется составная единица лексической системы, называемая эпидигматическим гнездом (Чжен Инкуй, 2003, 18).
Для исследователей проблемы номинации в ономастическом пространстве также важно деление номинаций на сложившиеся естественным путем и специально введенные для обозначения и различения фрагментов действительности. Под естественной номинацией мы вслед за М.В. Голомидовой понимаем процесс стихийного выбора языковым коллективом оптимального варианта содержания и формы языковой единицы в ходе использования ее в актах речевой коммуникации. Искусственная номинация трактуется как осознанный и целенаправленный номинативный акт, ориентированный на априорную узуализацию созданной номинативной единицы (Голомидова, 1987, 5-6).
Основное отличие номинации в языке от номинации в речи состоит в том, что в речевых актах требуется не два составляющих (денотат – имя), а четыре, как минимум: номинатор (тот, кто создает наименование), номинант (именуемый объект), номинат (именование) и адресат (тот, для кого создается наименование).
Важнейшим фактором актуализации различных смысловых компонентов слова в речи является наличие именующего субъекта, чье творческое начало проявляется в возможности выбора различных признаков объекта при его именовании.
Анализ ономастического материала текста позволяет восстановить этапы работы автора, направленные на наречение отдельных фрагментов созданного им мира. Задача автора заключается в таком именовании, посредством которого персонаж в сознании читателя будет связываться с определенным словесным портретом, чертами характера, поступками, мыслями, своеобразной речью. Поэтоним может восприниматься как результат номинации, отражающий номинативные принципы писателя, особенности его языкового мышления (Багирова, 2004, 9). На этой основе предлагаем также рабочее понятие публиконима – результата номинации, осуществленной автором публицистического текста.