Следует отметить, что во все время Польской кампании Суворов очень гуманно обращался с пленными и заботился об охране интересов мирного польского населения.
Вскоре после окончания войны в Польше Суворов был направлен в Дунайскую армию графа П. Л. Румянцева, действовавшую против турок.
Русско-турецкая война 1768—1774 годов была, в основе своей, продолжением начавшейся еще в конце XVII века борьбы за северное побережье Черного моря. В 1770 году Румянцев разгромил турок при Ларге и Кагуле; Алексей Орлов уничтожил турецкий флот в Чесменской бухте. Однако Румянцев не располагал достаточными силами, чтобы перенести военные действия в глубь Турции и нанести решительный удар.
К моменту прибытия Суворова армия Румянцева и турецкая армия стояли друг против друга на разных берегах Дуная. Суворов получил назначение в дивизию графа И. П. Салтыкова. Вверенный ему отряд был расположен у Негоештского монастыря; на другом берегу реки лежал сильно укрепленный турками город Туртукай.
Вскоре после приезда Суворова ему было поручено нанести короткий удар противнику (как тогда выражались — поиск); переправиться через Дунай, взять Туртукай и уничтожить собранные там турками запасы. 21 мая 1773 года Суворов блестяще выполнил эту задачу. Потери неприятеля достигали 1500 человек; потери русских не превышали 200 человек; были взяты большие трофеи: пушки, перевозочные средства и пр.
Турки вновь свезли в Туртукай крупные военные запасы и еще сильнее укрепили его. 28 нюня Суворов совершил вторичный поиск и опять уничтожил плоды всех приготовлений противника.
В дальнейшем течении кампании Суворов одержал крупные победы у городов Гирсово и Козлуджи. В бою у Козлуджи (21 июня 1774 г.) он, имея под начальством 8000 человек, разбил 40000 турок, захватив большие трофеи и 107 знамен.
Потрясенная этим поражением, Турция заключила мир на выгодных для России условиях. Согласно подписанному в июле 1774 года в Кучук-Кайнарджи мирному договору к России отошли Керчь, Кинбурн и Азов; находившийся под протекторатом Турции Крым получал независимость, чем были созданы предпосылки для последовавшего спустя 17 лет присоединения Крыма к России.
Война против Турции 1787—1791 годов.
В 1774 году Суворов был вызван в Приволжье Петром Паниным, руководившим операциями против Пугачева. Приезд Суворова совпал с нанесением правительственными войсками тяжелого поражения Пугачеву (у Сальникова завода).
Вскоре выяснилось, что несколько приверженцев Емельяна Пугачева изменили ему и предали его в руки царских властей.
Как заявила однажды Екатерина II. говоря о кампании против Пугачева, Суворов тут участия не имел... и приехал по окончании драки и поимки злодея».
В начале 1776 года Суворова назначили командиром Петербургской дивизии. Это назначение, сулившее спокойное житье и быстрое служебное продвижение, было совершенно не по душе полководцу. Придворная жизнь с ее лицемерием и низкопоклонством претила ему. Суворов жил в деревне, демонстративно ни разу не появившись в столице для командования дивизией.
В 1782 году Суворова командировали на юг. Начальствуя над Кубанским корпусом, он выстроил оборонительную линию, простиравшуюся на 540 верст, от Тамани до Ставрополя.
Укрепления строились в боевых условиях, часто под огнем. Суворов лично выбрал все пункты для сооружения укреплений и лично руководил работами. Впоследствии он с гордостью указывал, что хотя укрепления строились «на носу» неприятеля, но только один солдат погиб от вражеской пули.
Вслед за тем Суворов возглавил вооруженные силы в Крыму. Здесь также он соорудил сильную укрепленную линию, позволявшую оборонять побережье с незначительными силами. Эта линия состояла из 29 укреплении, в промежутках между которыми были разбросаны наблюдательные посты.
Турки, намеревавшиеся высадить в Крыму десант, не решились штурмовать вновь сооруженные укрепления, и турецкий флот вернулся в Константинополь. Назревавшее в Крыму восстание местного населения также не произошло. «Осаждение крепостями здешнего края воспрепятствовало мятежу», — доносил Суворов Румянцеву.
Из Крыма Суворова перевели в Астрахань, в связи с предполагавшимся походом в Персию. Однако поход не состоялся, и после двух лет томительного пребывания в Астрахани полководец вновь оказался на Кубани.
Осенью 1786 г. он получил назначение в Екатерииославскую армию, которой командовал Г. А. Потемкин.
Суворов охотно поехал к Потемкину. Полководец уважал его больше других государственных деятелей. Он знал, что наряду с тяготением к показному, со склонностью к изнеженности и роскоши, с длительными периодами апатии и вытекающего отсюда безделья Лотемкин обладал выдающимися способностями и проявлял подлинную заботу о солдатах. За это редкое свойство Суворов многое прощал фавориту царицы.
Вместо громоздкого великолепия прежних воинских нарядов Потемкин ввел новую, удобную форму. Реформы не ограничивались одеждой. Очи коснулись основ военного устройства. Предписывалось избегать телесных наказании, поощрять примерных солдат, обучать в первую очередь «скорому заряду и верному прикладу».
Беда была в том, что Потемкин, по свойственному ему непостоянству, не очень следил за соблюдением новых порядков. 11о самый факт столь авторитетной поддержки их имел громадное значение для всех передовых начинаний Суворова.
А реформы были существенно необходимы: с каждым днем отношения с Турцией обострялись. Турецкое правительство, подстрекаемое Англией и Пруссией, мечтал о реванше. С другой стороны, и в Петербурге не считали возможным ограничиться достигнутым. Турция, запиравшая выход из Черного моря, препятствовала экономическому развитию русских черноморских областей и осваивавшегося русским правительством Крыма. К тому же Турция держала себя вызывающе. Русскому посланнику Булгакову был предъявлен дерзкий ультиматум — возвратить Турции Крым и признать недействительными последние трактаты. Булгаков, разумеется, отказал. В ответ турки, в соответствии с усвоенной ими манерой начинать, войну, заключили посланника в темницу.
Война началась. Вскоре против Турции выступила и Австрия, рассчитывавшая на территориальные приобретения; с другой стороны, Швеция объявила воину России.
Суворов получил командование одним из пяти корпусов, входивших в состав Екатерннославской армии. Потемкин поручил ему самый опасный район — Херсоне-Кинбурнская, где ждали первого удара турок и где совсем не были готовы его отразить.
Когда были получены сведения, что турецкое командование готовит высадку десанта на Кинбурнской косе, Суворов тотчас отправился в Кинбурн и принялся укреплять косу.
Он ставил себе целью не просто отразить десантные войска, но нанести туркам тяжкое поражение, истребить их живую силу.
С теми скромными средствами, которыми Суворов располагал, это был рискованный, смелый замысел; тем не менее он был полностью реализован.
12 октября 1787 года сильная неприятельская эскадра начала высадку десанта. Суворов позволил туркам беспрепятственно высалиться, а затем атаковал их и, после длившегося весь день чрезвычайно упорного боя, разбил их. Лишь десятая часть высадившихся добралась до кораблей. Свыше 4 тысяч турок было уничтожено. Кинбурнская победа имела тем большее значение, что она была первым серьезным успехом русских войск в неудачно протекавшей дотоле кампании.
Во время этой битвы Суворов, лично водивший солдат в штыковую атаку, был ранен картечью в грудь, а вскоре затем пулей в руку. Однако он остался в строю. Еще раз он подвергся смертельной опасности, когда три турецких солдата внезапно бросились на него. Но оказавшийся поблизости гренадер Новиков убил двух турок и обратил в бегство третьего.
Вскоре Суворов был вызван Потемкиным в осадный корпус, обложивший турецкую крепость Очаков Суворов рекомендовал штурмовать крепость, так как пассивная осада не сулила быстрого успеха, а русские войска несли большие потери от болезней. Потемкин не согласился с ним. и в конце концов Суворову пришлось уехать из-под Очакова. Впоследствии Потемкин убедился в правильности рекомендованного Суворовым образа действии: в декабре 1788 года состоялся штурм, и Очаков был взят.
Весной 1789 года Суворов был назначен в передовой корпус молдавской армии. С порученными ему войсками — 5 пехотных полков, 8 кавалерийских и 30 пушек — он занял позицию на стыке с союзной австрийской армией. Получив известие о том, что сильная турецкая армия готовится атаковать 18-тысячный австрийский корпус принца Фридриха Кобурга, он выступил на помощь союзникам. Пройдя за 28 часов 50 верст, он соединился у Фокшан с австрийцами и взял в свои руки руководство. Действуя, как обычно, наступательно, он не стал дожидаться турецкой атаки, а сам атаковал врага. При этом удар его пришелся оттуда, откуда турки вовсе не ждали нападения, потому что там тянулись болота. Суворовские войска, проваливаясь в трясине, перебрались через болота и, обрушившись «как снег на голову» на противника, разгромили его.
В начале сентября того же 1789 года турки повторили попытку раздавить корпус Кобурга и таким образом выйти в тыл русской армии. Предвидевший этот маневр неприятеля Суворов держал свой отряд в боевой готовности. Узнав о приближении турок (на этот раз их было 102 тысячи), он, не теряя ни минуты, двинулся к местечку Рымник, где предстояло разыграться сражению. Он вел с собою 7 тысяч человек. За двое суток было пройдено около 100 верст; утром 21 сентября русские полки примкнули к австрийцам.
И в этот раз Суворов основал свой план на том, чтобы перехватить у противника инициативу и внезапно атаковать его. Установив, что турецкая армия стоит тремя крупными отрядами, отделенными один от другого лесами и оврагами, Суворов предпринял 22 сентября атаку левофлангового турецкого лагеря, затем обрушился на центр и, наконец, разгромил правофланговый лагерь. Огромная армия великого визиря Юсуф-паши перестала существовать как реальная военная сила. Всю тяжесть боя вынесла на себе семитысячная горсточка русских.