Начало первой интифады в секторе Газа и на Западном берегу – 1987 г. меняло форму противостояния светским националистам. Ею становился “внешний джихад” – действия против Израиля. ХАМАС, возникший из исламского фундаменталистского движения "Ассоциация Братьев-мусульман" унаследовал и их идеологические положения, суть которых заключается в стремлении к созданию во всем мире единого исламского государства – исламского халифата. Борьба с израильской оккупацией палестинских земель рассматривается идеологами движения как необходимый в настоящее время шаг на пути создания всемирного исламского халифата.
Начиная с 1982 года, создавалась организация, в задачи которой входило ведение партизанской войны с оккупантами, организация и осуществление террористических актов. Эта организация получила название "Аль-Муджахидун аль-фалястыниюн" ("Палестинские борцы за веру") и возглавил ее создание член руководящего бюро "Ассоциации Братьев-мусульман" в секторе Газа шейх Салах Шахада, который оставался ее лидером вплоть до 1989 года. В 1985 г. была организованна группа "Маджмуат Аль-Джихад ва-д-даава" ("Группа джихада и призыва"), которая позднее стала именоваться сокращенно "Маджд" ("Слава"). В задачи этой глубоко законспирированной группы входил сбор сведений о пособниках оккупантов. Еще одно из подразделений ХАМАС – «Изз ад-Дин аль-Кассам», названное именем героического для палестинцев политического и религиозного деятеля, погибшего в середине 30-х гг. в ходе вооруженного джихада против сионистов – было создана в 1992 году под руководством Яхие Аяша, основной целью которого было создание вооружённой организации для военной поддержки движения ХАМАС. На момент создания организации её целью было препятствие террористическими методами любым мирным переговорам с Израилем, а позже предотвращение реализации Соглашений в Осло.
Лидером ХАМАС был шейх А.Ясин (рис. 3.1). Окружавший его еще с эпохи насеровских преследований “Братьев-мусульман” ореол героизма закреплялся арестом 1989 г. На этот раз его тюремщиками были израильтяне.
ХАМАС выходил на авансцену палестинской политической жизни, предлагая, как это казалось на первый взгляд, принципиально иное, чем Организация Освобождения Палестины, видение будущего палестинского социума. Контуры этого видения, терминологически религиозного, демонстрировала выдвинутая этим движением в августе 1988 г. Исламская хартия – альтернатива Палестинской национальной хартии – основного документа его оппонента в эпоху 60-80-х гг.
Палестина в пределах ее “исторических” границ – “от реки до моря” – провозглашалась “вакфом” – исламской собственностью, “врученной будущим поколениям мусульман вплоть до Судного дня”. Эта постановка вопроса предполагала, что, с точки зрения мусульманского права, какие-либо компромиссы в отношении палестинской территории недопустимы и незаконны. ХАМАС выступал как часть “всемирного движения” адептов политического ислама и, одновременно, как один из “отрядов движения “Братьев-мусульман” в Палестине”, борющийся за “освобождение каждой пяди ее земли”. Каждый мусульманин был обязан выполнить свой “священный долг” и не допустить успеха начинаний врагов мусульманской нации, плетущих заговоры, направленные на изменение статуса “исламской Палестины”. Любая форма политического решения палестино-израильского конфликта исключалась, поскольку это “противоречило духу ислама”. Инструментом решения конфликта мог стать только джихад с широким кругом его участников, прежде всего, палестинцев, поддерживаемых арабским региональным сообществом и мусульманским миром. Действия участников этого джихада должны были координироваться лозунгом “Аллах – это цель. Пророк – пример. Коран – конституция, джихад – путь, а смерть ради Аллаха – самое возвышенное стремление”.[80]
Тем не менее, значение жестко расставленных в Исламской хартии религиозных акцентов не могло ни преуменьшаться, ни преувеличиваться. Но в любом случае, эти акценты были обращены к той группе национального социума, которая уже в то время определялась палестинской политической речью как беженцев – жителям сектора Газа и Западного берега. Естественно, что в этой среде степень сохранения традиционных основ жизни, включая и религиозные нормы, была выше, чем среди палестинцев диаспоры. Более того, израильская оккупация, хотя и содействовавшая трансформации хозяйственных ориентаций и социальной структуры беженцев, не меняла главного - их внутренней консолидации, выступавшей в качестве инструмента противостояния враждебной внешней силе. В списке приоритетов и предпочтений этой среды ислам едва ли мог занимать последнюю строку. Исследования палестинских социологов, отмечающих “центральную роль религии в определении ценностных установок палестинского общества”, подтверждали это.
Провозглашая себя действующим в Палестине отрядом движения “Братья-мусульмане”, заявляя о том, что он борется за освобождение “каждой пяди ее земли”, ХАМАС расставался с абстракцией мусульманской нации времени Мусульманской ассоциации. Он подчеркивал свой статус палестинской организационной структуры, возникавшей в пределах национальной территории и там же действовавшей. Исторические истоки его становления не были, в этой связи, сколь-либо принципиальны потому, что ни одна из действовавших в палестинской среде (как на оккупированных Западном берегу и в секторе Газа, так и за их пределами) организаций не могла с достаточным на то основанием выступать в роли идеологически, а часто и организационно автохтонной.
В момент формирования движения ФАТХ – несущей конструкции Организации освобождения Палестины – его основатели, среди которых был и Ясир Арафат, находились в орбите влияния насеровской модели “арабского единства”. Основными союзниками ФАТХ по ООП были выходцы из рядов Движения арабских националистов, сторонники близкой к насеровской и баасистской общеарабской идеологии, стремившиеся соединить ее с марксистской доктриной – Народный фронт освобождения Палестины (НФОП) и Демократический фронт освобождения Палестины (ДФОП). Наконец, только в 1982 г. возникла самостоятельная Палестинская компартия (ныне Партия народа), генетически связанная с коммунистической традицией времени между двумя мировыми войнами, привнесенной в подмандатную Палестину еврейскими переселенцами, и действовавшая после 1948 г. как составная часть коммунистической организации Иордании. В свою очередь, широкое использование ХАМАС (как и ранее Мусульманской ассоциацией) окрашенной в религиозные тона лексики было, по сути дела, понятно. Он последовательно искал свое место в уже сложившейся иерархии национальных политических структур и лежавших в основе их деятельности идейных воззрений, занимая там ту нишу, которая в силу традиции, унаследованной входящими в ООП партиями и движениями от эпохи собственного становления, ими не использовалась.[81]
Появление ХАМАС на политической арене сектора Газа и Западного берега и обнародование им Исламской хартии происходило в то время, когда Организация Освобождения Палестины первоначально медленно, но, тем не менее, последовательно начинала движение в направлении радикального изменения основ собственной деятельности. Провозглашенная в ноябре 1988 г. XIX (чрезвычайной) сессией Палестинского Национального Совета Декларация независимости Государства Палестина, поддержанная не только ФАТХ, но и ДФОП, и коммунистами, становилась тому едва ли не наиболее весомым подтверждением в силу содержавшихся в ней принципиально новых поворотов темы “национального дела”. Важнейшим из них становился панегирик в честь “великой, расширяющейся всенародной интифады”. Отныне в ней, как подчеркивала Декларация, “воплощалась палестинская революция”. Впервые в своей истории ООП провозглашала палестинцев, а не диаспору, не только ведущим элементом структурирования национального социума, но и основным полем своей деятельности: “героизм участников интифады” позволял руководству ООП провозгласить “создание Государства Палестина на палестинской земле”. Ради этого ООП признавала принятую в 1947 году Генеральной Ассамблеей ООН резолюцию № 181 о разделе Палестины на “арабское и еврейское государства”. Иными словами, палестинское руководство заявляло, что национальное государство оформит свои институты только в пределах части территории “исторической Палестины” и станет соседом Израиля. Акцент, поставленный на величии интифады, означал, что территория этого государства включит в себя лишь сектор Газа и Западный берег.
Эпоха первой интифады, позволившая ХАМАС играть одну из ведущих ролей в руководстве движением палестинских арабов, заставляла его рассматривать национальное сообщество обоих палестинских регионов в качестве основного объекта приложения своих сил. Усилиями собственных активистов ему удалось создать в то время разветвленную систему мобилизации жителей сектора Газа и Западного берега на решение задач противостояния израильской оккупационной администрации. Но инициированный ООП процесс нормализации палестино-израильских отношений корректировал то положение, которое представлялось ХАМАС естественным. Это движение не могло более играть существенную роль в национальном сообществе обоих палестинских регионов. И для этого были свои причины. В их числе и то, что уже к моменту начала первой интифады ООП была “единственным законным представителем арабского народа Палестины”, добившимся признания арабского мира и международного сообщества. Она располагала поддержкой нефтедобывающих арабских государств зоны Персидского залива и Аравийского полуострова, становившихся ее основными финансовыми донорами. Новый курс ООП был успешным и в силу внутрипалестинских обстоятельств.