Поскольку содержание побуждений кровной мести и мести ("обычной") за причиненное зло очень близки друг другу, на практике иногда возникают трудности в разграничении убийства, совершенного на почве кровной мести, и убийства из мести в широком смысле этого слова. Основным критерием для разграничения данных составов убийства является именно мотив преступления. При убийстве на почве кровной мести таким мотивом выступают обычаи, являющиеся пережитками родового быта, согласно которым убийца считает, что он должен мстить кровью за то или иное зло, причиненное лично ему или близкому кругу людей.
Следует иметь в виду, что для квалификации убийства по п. "л" ч.2 ст.105 не имеет значения место (территория) совершения такого убийства (последнее может быть совершено и за пределами местности, где кровная месть признается населением) [38, с.153-154].
Убийство по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды либо кровной мести (п. "л" ч.2 ст.105 УК) объединяет в обновленной редакции два отягчающих обстоятельства, ранее предусмотренных в п. "к", "м" ст.102 УК РСФСР.
Новая редакция данного квалифицирующего признака, в отличие от п. "м" ст.102 УК 1960 г., говорит об убийстве не "на почве", а по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды. Поэтому для применения п. "л" ч.2 ст.105 УК необходимо установить соответствующий мотив. Последний может быть обусловлен ненавистью к потерпевшему как к представителю определенной национальности, расы или религии либо может служить проявлением шовинистического мировоззрения, ксенофобии или религиозной нетерпимости, когда ненависть или вражда распространяется на лиц всех иных национальностей или всех иноверцев. Названный мотив может быть единственным, но может сочетаться с другими мотивами, например, с местью за какие-либо действия потерпевшего.
Повышенная опасность этого вида убийства обусловлена посягательством не только на жизнь человека, но и на гарантированное ст. 19 Конституции РФ равенство прав и свобод человека и гражданина, независимо от его национальной, расовой или религиозной принадлежности.
Обычай кровной мести, сохранившийся в отдельных местностях Российской Федерации (например, в Дагестане, Чечне, Ингушетии), состоит в том, что в случае убийства, или причинения вреда здоровью, или оскорбления какого-либо лица потерпевший либо его родственники обязаны отомстить обидчику, лишив его жизни. Родственники новой жертвы тоже считают себя обязанными выполнить обычай кровной мести ("кровь за кровь"). Этот процесс может длиться долго, приводя к гибели многих людей.
В отличие от простого убийства из мести при убийстве по мотиву кровной мести виновный руководствуется не столько чувством личной неприязни к потерпевшему, сколько стремлением соблюсти обычай, дабы не подвергнуть позору себя и свой род [32, с.794].
Правоприменительная практика и наука уголовного права распространяют признак убийства по мотиву кровной мести только на представителей тех народностей, которые еще сохранили этот обычай. По мнению исследователей, соответствующая традиция означает, что весь род должен защищать честь каждого своего члена. И если некто из рода А. обидел кого-то из рода Б., все родственники обиженного Б. будут мстить всем родственникам обидчика А. В результате жертвой кровной мести может стать совсем не тот человек, который, предположим, убил кого-то, а его родственник [55].
Выросший в Москве русский по национальности Вобликов, начитавшись книг о кровной мести, задумал истребить семейство Карповых, так как его сокурсник Карпов-младший все время грубо над ним насмехался при девушках. Вобликов реализовал свое намерение, в результате чего погибли трое мужчин из семьи Карповых. Несмотря на объяснения Вобликова, осужден он был по п. "а" ч.2 ст.105 УК РФ (убийство двух или более лиц), так как лицом, относящимся к той национальной группе, где распространен обычай кровной мести, он не был. Бизнесмен Тароев приехал в Москву, чтобы исполнить "закон" кровной мести и убить Ахтарбекова. После убийства адвокаты Тароева ходатайствовали об исключении из обвинения п. л" ч.2 ст.105 УК РФ со ссылкой на то, что их подзащитный совершил убийство не на Кавказе, а в столице. Однако суд обоснованно отказал в удовлетворении ходатайства, указав, что для квалификации по названному пункту данное обстоятельство значения не имеет [56].
Убийство с целью использования органов или тканей потерпевшего (п. "м" ч.2 ст.105 УК). На территории России имеются коммерческие организации, занимающиеся приобретением и сбытом человеческих органов и тканей. Источниками их приобретения могут быть неправомерные действия, в том числе и убийства [27, с.311].
Прогресс медицины сделал возможным пересадку ряда жизненно важных органов и тканей одного человека другому (сердце, почки, селезенка, роговица глаза, костный мозг и др.). Разумеется, это является огромным достижением медицинской науки и практики, позволяющей в ряде случаев спасти человека от смерти или, по крайней мере, излечить его от какого-либо тяжкого недуга (например, слепоты) и сделать здоровым. Вместе с тем успехи медицины могут быть использованы и в преступных целях, в том числе для совершения убийств, или с целью пересадки органов и тканей потерпевшего нуждающемуся лицу, или с целью последующей перепродажи их заинтересованным организациям и лицам. В связи с этим российский законодатель предусмотрел в Уголовном кодексе данный вид квалифицированного убийства.
В соответствии с законом РФ "О трансплантации органов и (или) тканей человека" 1992 г., под органами или тканями человека следует понимать сердце, легкие, почки, печень, костный мозг и другие органы и ткани, перечень которых устанавливается Министерством здравоохранения РФ и Российской академией медицинских наук; органы, их части и ткани, имеющие отношение к воспроизводству человека, включающие в себя репродуктивные ткани (яйцеклетка, сперма, яичники, яички и эмбрионы); кровь и ее компоненты. Закон установил, что органы и ткани человека не могут быть предметом купли-продажи.
По п. "м" ч.2 ст.105 УК квалифицируется совершаемое с целью использования органов и тканей потерпевшего убийство как больного, находившегося на лечении в медицинском учреждении, так и лица, попавшего в катастрофу либо любого другого человека, находящегося в состоянии комы или клинической смерти. Субъектом такого убийства может быть не только медик, обладающий специальными познаниями, но и любое лицо, совершающее убийство с указанной целью. Мотивы убийства могут быть также различные: корысть (нажива), стремление спасти жизнь и здоровье близкого человека, карьеристские побуждения, стремление обеспечить медицинский эксперимент и т.д. В тех случаях, когда при этом будут установлены корыстные побуждения, совершенное убийство квалифицируется еще и по совокупности с п. "з" ч.2 ст.105 УК [38, с.156].
Прогресс в области трансплантации органов и тканей породил возможность возникновения криминальных ситуаций, связанных с поиском подходящих лиц для изъятия у них органов и тканей, в том числе и путем убийства [23, с.15].
В России делается в среднем около 500 пересадок почки в год (это приблизительно три трансплантации на 1млн населения), из них 350 - в Москве, причем даже эти более чем скромные показатели имеют устойчивую тенденцию к сокращению. Для сравнения: в США проводится около 20000 таких операций в год, в Германии - около 2500 [50, с.7].
Практики по таким делам не много, но это не означает, что названные выше преступления не совершаются. Хотя некоторые авторы пишут, что "все эти разговоры о якобы имеющемся в России черном рынке торговли человеческими органами или о якобы невероятно высоких ценах на них - не более чем миф" [51, с.11], думается, что криминальный бизнес по изъятию органов и тканей (и не только у трупов) успешно развивается.
По мнению О.Н. Кузнецовой, вполне вероятно, что многие состоятельные люди, желая сохранить жизнь свою или своих близких, согласятся на проведение операции с использованием незаконно полученных органов и тканей. Это повлечет огромный всплеск совершения преступлений с целью изъятия органов и тканей для трансплантации. Кроме того, криминальные операции по пересадке могут угрожать и здоровью реципиента [51, с.12].
Таким образом, резкое сокращение количества трансплантатов создаст в обществе крайне неблагоприятную во всех смыслах обстановку.
С другой стороны, трансплантологию и сейчас сотрясают скандалы. Многие связывают их с действием презумпции согласия. Существует мнение, что введение презумпции несогласия позволит избежать каких-либо нарушений и скандальных ситуаций в сфере изъятия органов и тканей для трансплантации [19, с.58].
Один из наиболее известных случаев произошел в 2003 году в Московской городской больнице № 20.11 апреля 2003 г. в эту больницу был доставлен А. Орехов с тяжелейшими травмами черепа, находившийся в глубокой коме. В течение одного дня у него трижды были зафиксированы остановки сердца. С учетом этих травм лечащий врач Л. Правденко пришла к выводу о невозможности его выздоровления. О потенциальном доноре было сообщено в Московский координационный центр органного донорства. После констатации смерти мозга пациента началась подготовка к операции по забору у него почки. Однако операция была сорвана прибывшими сотрудниками милиции.
По данным следствия, реаниматологи клинического госпиталя ГУВД Москвы, прибывшие вместе с сотрудниками милиции, обнаружили пациента вне реанимационного отделения и уже приготовленного для забора почек, при наличии у него признаков жизни - артериального давления и сердечных сокращений. Несмотря на предпринятые реанимационные меры, А. Орехов умер. В тот же день по данному факту Прокуратура Москвы возбудила уголовное дело по ч.1 ст.30 и ч.П. "м" 2 ст.105 УК РФ ("Приготовление к убийству"). Однако врачи с обвинениями в приготовлении к убийству не согласились. Главврач 20-й больницы Л. Тутанцев заявлял, что решение о трансплантации было принято после того, как была зафиксирована биологическая смерть.