Интересна ситуация, когда имеется несколько способов осуществления акта крайней необходимости, действия лица, его осуществляющего, будут правомерными и тогда, когда оно применяет способ, причинивший не минимально возможный в данных условиях ущерб. В таких случаях важно лишь, чтобы причиняемый ущерб (вред) был меньшим, чем вред предотвращенный [50].
Когда при наводнении разрушается деревянный дом для того, чтобы из бревен и досок сделать плоты, необходимые для спасения людей, такие действия являются реализацией крайней необходимости, несмотря на с точки зрения лица или лиц, осуществляющих акт крайней необходимости, используется самый оптимальный вариант, сопряженный с причинением наименьшего вреда для предотвращения наступления большего вреда.
Для точной калькуляции наиболее выгодных решений при крайней необходимости обычно нет времени. Кроме того, в большинстве случаев у лиц, осуществляющих акт крайней необходимости, не хватает для этого профессиональных знаний и надлежащих навыков.
Установление требования обязательного использования при крайней необходимости только самого оптимального способа с причинением минимального вреда привело бы к практической ликвидации этого института.
При устранении опасности не было превышения пределов крайней необходимости. Превышением пределов крайней необходимости признается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный. Такое превышение влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда (ч.2 ст. 39 УК РФ).
Состояние крайней необходимости может быть вызвано несколькими обстоятельствами в совокупности. Иногда возникает вопрос, можно ли рассматривать как акт крайней необходимости случай, когда лицо своими общественно опасными действиями вызвало опасность причинения вреда каким-либо правоохраняемым интересам, а затем предотвратило этот вред актом крайней необходимости. Если лицо умышленно создает состояние крайней необходимости для того, чтобы под видом предотвращения большего вреда причинить вред другому правоохраняемому интересу, крайняя необходимость отсутствует, и это лицо должно нести ответственность на общих основаниях. Такие действия являются провокацией крайней необходимости
Так, лицо специально плохо закрепило груз на судне в расчете на то, что во время шторма этот груз будет перемещаться по палубе, угрожая безопасности людей и судна, и это даст казанному лицу возможность выбросить груз, пользуясь правом на крайнюю необходимость. Но таким правом это лицо не обладает, поскольку имела место провокация крайней необходимости, что обусловливает привлечение к уголовной ответственности за умышленно совершенное деяние, а именно за умышленное уничтожение чужого имущества. Также не является крайней необходимостью попытка использования ситуации для спасения незаконного интереса.
Среди отечественных юристов распространена точка зрения о том, что лицо, причастное к созданию опасности, не имеет права на причинение вреда для предотвращения этой опасности[51]. В качестве исключения из этого признают право на причинение вреда в состоянии крайней необходимости для лица, причастного к созданию опасности, если его действие (бездействие) было невиновным. Например, человек, не взявший с собой необходимых запасов пищи, заблудился в тайге, в течение многих дней голодал, наконец, набрел на зимовье охотников, взломал дверь и воспользовался частью хранившейся там еды.
Некоторые авторы признают, что имеют быть случаи, когда лицо своими действиями создало опасность причинения вреда какому-либо правоохраняемому интересу по неосторожности, а затем для предотвращения вреда этому интересу причиняется мелкий вред другим интересам. В такой ситуации можно говорить о крайней необходимости.
Так, водитель, нарушивший правила дорожного движения и в результате этого причинивший по неосторожности тяжкий вред здоровью пешехода, не смог из-за поломки воспользоваться своей машиной для доставки потерпевшего в больницу. Поскольку происшествие случилось в сельской местности, не было возможности вызвать скорую помощь, не было и проезжающих мимо машин, тогда он взял без разрешения чужую машину, стоявшую на деревенской улице, и отвез потерпевшего в больницу. Несет ли этот водитель ответственность не только по ч. 1 ст. 264 УК РФ за нарушение правил дорожного движения, но и по ч. 1 ст. 166 УК РФ за неправомерное завладение автомобилем без цели хищения? Думается, что завладение автомобилем было осуществлено в рамках крайней необходимости для спасения жизни пострадавшего, поэтому уголовная ответственность за него наступать не должна. Однако в подобных случаях должна применяться ч. 1 ст.1067 Гражданского кодекса РФ, определяющая, что вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, должен быть возмещен лицом, причинившим вред. В случаях, когда опасность была порождена виновным поведением человека, действующего затем в состоянии крайней необходимости, более льготную для причинителя вреда ч. 2 ст. 1067 ГК РФ применять нет оснований. Напомню, что согласно ч. 2 ст.1067 ГК РФ, учитывая обстоятельства, при которых причинен вред, суд может возложить обязанность его возмещения на третье лицо, в интересах которого действовал причинивший вред, либо освободить от возмещения вреда полностью или частично как это третье лицо, так и причинившего вред.
Действия лица, совершенные по неосторожности, могут быть и преступными. Но и в таких случаях лицо, причинившее затем меньший вред для предотвращения большего вреда, неотвратимый в данных условиях иным путем, не несет ответственность за причинение меньшего вреда, так как действовало в состоянии крайней необходимости.
Лицо своими умышленными действиями создало опасность: в драке причинило тяжкий вред здоровью потерпевшего. Увидев, что потерпевший истекает кровью и может умереть, это лицо завладевает чужой машиной и доставляет потерпевшего в больницу. Достаточно ли будет привлечения его к уголовной ответственности за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью или совершен и угон автомобиля? Нужно полагать, что, несмотря на то, что опасность для жизни человека была создана этим лицом умышленно, дальнейшие его действия были социально полезными, направленными на предотвращение угрозы жизни человека. Поэтому и в этом случае имело место состояние крайней необходимости в отношении угона машины и вменять в вину неправомерное завладение транспортным средством не следует. Достаточно привлечь его к уголовной ответственности за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (п.”д” ч.2 ст. 111 УК РФ) потерпевшего и потребовать возмещения имущественного ущерба собственнику автомашины. Следует также учесть, что дальнейшее поведение указанного лица свидетельствует о деятельном раскаянии и должно быть учтено в качестве обстоятельства, смягчающего наказание (п.”ж” ч.1 ст. 61 УК РФ).
2.4 Необходимая оборона и крайняя необходимость
Более ста тридцати лет назад выдающийся российский правовед А.Ф. Кони таким образом определил разницу между понятиями “необходимая оборона” и “крайняя необходимость”: если в первом случае праву противостоит не право, то во втором праву - еще большее право. Если необходимая оборона - самозащита, отражение неправомерного нападения, то в ситуации крайней необходимости из двух зол всегда приходится выбирать меньшее. Причем это самое “меньшее зло” преступлением не считается.
Интересно и такое суждение Кони: “Человеческое существование в крайней опасности и при столкновении (коллизии) с собственностью другого человека имеет право крайней необходимости”[52].
Если лицо, защищая какие-либо правоохраняемые интересы от общественно опасного посягательства, причиняет вред посягающему, то налицо необходимая оборона. Если же в такой ситуации вред причиняется третьим лицам, обществу или государству, то имеет место крайняя необходимость.
При защите правоохраняемых ценностей, встает вопрос, действовало ли лицо в состоянии крайней необходимости или необходимой обороне?
Так у суда есть свои замечания по данному поводу. Неполно исследуются судом обстоятельства, имеющие значение для решения вопроса, находился ли осужденный в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости. Так, Пермский областной суд по делу Обухова и Бобылева, осужденных по ст.105 УК РФ за умышленное убийство Молокотина, отверг их доводы о том, что они находились в состоянии необходимой обороны, указав на несопоставимость и несравнимость (по количеству и тяжести) телесных повреждений, полученных осужденными и потерпевшими, и не дал оценки их показаниям, что они оборонялись от потерпевшего и двух сопровождавших его мужчин, которые причинили им два ножевых и одно огнестрельное ранение (это подтверждено актами судебно-медицинских экспертиз). Должным образом не исследованы и не оценены показания осужденных о фактических обстоятельствах причинения потерпевшему телесных повреждений, от которых наступила его смерть[53].