Между прочим, фактически любая специальность предусматривает некоторый набор топосов, которыми в действительности руководствуется каждый специалист и в повседневной практике, и при возникновении проблем.
Разумеется, именно при возникновении проблем проще всего заметить, | как "включается" тот или иной топос. Скажем, у специалиста в области компьютерной верстки - топос под условным названием "вогнать текст" в, том случае, если требуется, например, уместиться в жестком макете без сокращений. Разумеется, верстальщик не станет варьировать шрифт, кегль интерлиньяж (жесткий макет!): данный топос вообще не предполагает подобного рода операций. Напротив, все, что касается трекинга, абзацев, переносов, висячих строк, окажется в высшей степени актуальным.
Во многих ситуациях топосы, имеющиеся в нашем распоряжении, действительно представляют собой чуть ли не развернутые "планы действий тех или иных (предположим, критических) ситуациях: скажем, топосы "первой помощи при остановке сердца" или впервой помощи при обморожении". На этом примере, кстати, хорошо видно, что топосы отнюдь не взаимозаменяемы.
В заключение разговора о топосах заметим, что сами по себе, как таковые, они, вероятно, не представляют сегодня особого интереса - они могут становиться интересными в тех случаях, когда используются для решения творческих задач, в частности для построения гипотезы, часто являющейся результатом процесса инвенции. Ибо инвенция, как бы "технично" она ни была представлена в этом параграфе, была гораздо более разнообразна, чем собранием мертвых клише, образующих жесткую систему. При всем при том она предполагала наличие у говорящего так называемой продуктивной фантазии ("ingenium").
Трудно сказать, кому топика помогала больше: ораторам, которые имели возможность опираться на топосы, или слушателям, которым на фоне известных конструкций более понятным становилось "новое", привносимое непосредственно данным оратором. Однако ясно, что топосы завершали работу по сопряжению индивидуального интереса и общественного интереса: если у говорящего и слушающего были одинаковые "правила игры" (топос), появлялся шанс еще более полного взаимопонимания.
§ 4. Типы материала в составе сообщения и фазы инвенции
Поиск точек соприкосновения интересов, таксономическая проработка понятий, проверка их посредством соответствующих топосов служили, в конце концов, задаче подбора такого материала для сообщения, главными признаками которого были доброкачественность и релевантность.
Однако доброкачественность и релевантность материала были производными и от понимания говорящим природы и особенностей материала различного типа. Типами материала, известными инвенции, были следующие три (назовем их так, как они могли бы называться сегодня):
• эмпирический материал,
• энциклопедический материал,
• компаративный материал.
В предшествующих параграфах речь шла, прежде всего, об экспериментальном материале, который должен был быть интересен, упорядочен и выверен. Однако этого, разумеется, было недостаточно: эмпирический материал следовало привести в соответствие с материалом другого происхождения и назначения, то есть систематизировать речевое целое. Процедуре систематизации и посвящен следующий параграф.
Процедура систематизации речевого целого предполагала определенные фазы "препарирования" материала. Каждая фаза была связана с набором определенных операций с материалом разных типов. Совокупность всех фаз и представляла собой систематизацию как таковую.
Фазы систематизации, пользуясь современными определениями, можно представить следующим образом:
• фаза выбора,
• фаза ориентации,
• фаза погружения.
В фазе ориентации говорящему предлагалось иметь дело с эмпирическим материалом; в фазе выбора - с эмпирическим и энциклопедическим; в фазе погружения - с эмпирическим, энциклопедическим и компаративным.
Находясь в этой фазе, говорящий разбирается в "состоянии дел" на старте. На данном этапе следует отчетливо' представлять себе лишь общее направление сообщения, не углубляясь в частности. Предполагается, что состав фактов к этому моменту уже известен говорящему, однако точного представления о том, какие из них будут использованы, а какие останутся за пределами сообщения, еще нет.
Именно на данной фазе определяется, каким количеством возможных аспектов для подачи предмета располагает говорящий: от этого будет зависеть уровень оригинальности сообщения. Фазу ориентации иногда уподобляют созданию своего рода каталога, из которого впоследствии можно будет черпать лишь релевантные сведения. Уже отмечено, что на всем протяжении этой фазы составитель сообщения работает лишь с эмпирическим материалом.
Эмпирический материал квалифицируется как опирающийся на данные, добытые самим автором, то есть данные, которые являются результатом его самостоятельной работы - будь то работа в области вербальной (словесной) или невербальной (реальной) действительности. Именно за эмпирический материал автор нес личную ответственность, именно этот материал представлял собой оригинальный вклад автора в разработку той или иной темы.
Особенность эмпирического материала в том, что он непосредственно связан с объектом, будучи результатом его изучения. Тот объект, который предполагала риторика на ранних этапах своего существования, был соотнесен с судебной практикой, то есть с конкретными жизненными ситуациями, подлежащими оценке в суде. Работе с этим объектом и посвящались рекомендации античной риторики. Вопрос ставился таким образом, что эмпирический материал должен был составлять основу сообщения: без эмпирического материала сообщение вообще не имело смысла.
По качеству эмпирического материала судили о креативных возможностях говорящего, о его умении '"продуцировать" информацию.
Работая с эмпирическим материалом, составитель сообщения пользовался результатами своих наблюдений, исследований, обобщений, которые он и предлагал на суд публики и которые могли быть приняты, отвергнуты или оспорены. Именно эмпирический материал служил источником новых идей, научных и прочих открытий, формировал нетривиальные подходы' к темам, стабилизировал концепции.
Иными словами, эмпирический материал давал возможность выявить позицию составителя сообщения, круг его интересов и особенности подхода к избранной им теме. Базисный характер материала этого типа задавал как его пропорции в составе целого, так и уровень значимости относительно прочих типов материала.
Каждый из нас, готовя то или иное сообщение, понимает, как много зависит от того, насколько обеспечена фактическая база и чем, какими фактами она конкретно обеспечена.
Уровень обеспеченности теоретической базы - вопрос первостепенной важности: театральная шутка '"что говорить, когда нечего говорить?" здесь как нельзя более актуальна. Практика показывает, что фактов никогда не бывает ровно столько, сколько нужно: их всегда либо значительно больше, чем требуется, либо, наоборот, значительно меньше. При этом обычно кажется, что "лучше больше, чем меньше", но это отнюдь не очевидно.
Дело в том, что составитель сообщения, сокращающий эмпирический материал, и составитель сообщения, дополняющий эмпирический материал, обнаруживают разные модели поведения еще до начала соответствующих процедур. Избыток материала предполагает недооценку его значимости, в то время как недостаток - его переоценку. При избытке материала всегда существует вероятность того, что во время отбора часть существенных фактов окажется за пределами сообщения, при недостатке - вероятность того, что в состав сообщения войдут все, в том числе и несущественные факты.
Во избежание этих неприятных последствий инвенция и предлагала такую процедуру, как оценку значимости фактов. Процедура эта должна была развертываться в двух направлениях - в направлении цели, телеологически, и в направлении темы, тематически. Первое направление предполагало решение вопроса, зачем делается сообщение, второе - решений вопроса, о чем делается сообщение.
Круг проблем в связи с "зачем" группировался вокруг такой категории. как интенция. Интенция в концепции, например Аристотеля, была представлена в виде энтелехии - энергии, переводящей потенцию в вещь, в "актуальность", наличность предмета. Таким образом, энтелехию действительно можно рассматривать как предшественницу интенции, ибо интенция тоже призвана сообщить материалу энергию, то есть направленность в определенную сторону. В современных исследованиях интенция определяется как намерение говорящего подать материал определенным образом.
Существует отнюдь не так много общих способов подать материал. Он может предлагаться
- позитивно.
- негативно,
- нейтрально.
Формулировки классической риторики' типа вызвать сочувствие", ''вызвать негодование", "предложить к сведению" реферируют именно к этим трем типам интенции. К чему бы ни стремился автор, ему следовало, однако, иметь в виду, что вызывать сочувствие '"похвалой", вызывать негодование "'порицанием" и изложить (предложить к сведению) '"равнодушно" суть именно то, от чего ему следовало воздерживаться.
Вопрос о реализации интенции - независимо от того, какую из речевых тактик в дальнейшем выбирал говорящий - не решался риторикой в эмоциональных категориях. Говорящий должен был уметь вызвать необходимые ему эмоции (как это уже отмечалось при характеристике пафоса), не 'впадая в оценочные суждения. При этом он мог воспользоваться прямыми формами выражения интенции, прибегнув к аппарату логики, и косвенными формами выражения интенции, прибегнув к аппарату фигур и тропов. .