Проблема отграничения лексической омонимии от лексической полисемии привлекала наибольшее внимание лингвистов. Она важна не только в теоретическом плане, но и выходит в лексикографическую практику. Существует большой набор критериев дифференциации конкретных проявлений многозначности, но ни один из них не является абсолютно надежным. Отсутствие жестких, всегда “осязаемых“ границ между полисемией и омонимией вполне объяснимо: переход от полисемии к омонимии осуществляется длительное время, поэтому существует много пограничных случаев.
Тенденция к экономии языковых средств приводит к весьма сложным соотношениям единиц плана содержания в рамках тождественных звуковых комплексов, которые покрывают несколько слов (омонимия) и значительное количество ЛСВ. Следовательно, тождественные звуковые комплексы покрывают “диалектически взаимодействующие между собой ряды омонимов, а внутри последних - ряды ЛСВ, являя пример значительной функциональной перегрузки” (Ф.И. Маулер).
Грамматическая омонимия, присущая современному английскому языку, изучена недостаточно. У обоих видов омонимии есть ряд общих черт: 1) материальное (звуковое) совпадение единиц, имеющих разные значения (у грамматических омонимов могут совпадать также почти все семантические компоненты); 2) оба вида омонимии возникают в результате действия процессов дивергенции и конвергенции, 3) оба вида омонимии характеризуются большой распространенностью в языке, 4) омонимичные грамматические единицы также сосуществуют наряду с полисемантичными. Однако между двумя видами омонимии имеются и существенные различия: лексическая омонимия индивидуальна, грамматическая омонимия - это тип отношений, охватывающих значительные массивы лексического материала.
Анализ определений морфологической омонимии позволяет поставить круг проблем, связанных с этим феноменом: 1) системный, парадигматический характер морфологической омонимии, ее пределы и связь с прочностью морфологических оппозиций; 2) соотношение омонимии и полисемии на морфологическом уровне и критерии их разграничения; 3) единицы, несущие заряд омонимичности, 4) внутри- и межклассовая омонимия, 5) соотношение конверсии и омонимии, 6) связь морфологической омонимии с лексической семантикой слова.
Омонимия захватывает отдельные (иногда значительные) участки морфологических парадигм и таким образом становится неотъемлемой чертой всей морфологической системы языка, причем это наблюдается даже в языках синтетического строя. Поскольку в наиболее общем смысле парадигматическая связь - это связь одной языковой единицы с другой или другими единицами, в принципе можно утверждать, что любая единица морфологического строя, отмеченная омонимичностью, имеет, кроме своей основной, еще и дополнительную парадигматическую связь - с членами своего омонимического ряда. Таким образом, наряду с известными парадигмами существуют омонимические парадигмы. Если же единица отмечена к тому же и лексической омонимией, то она является членом еще и лексической парадигмы.
Несмотря на то, что многие авторы отрицают раздельное объективное существование грамматической омонимии и грамматической полисемии и хотя эти феномены уравниваются в своем статусе, когда они рассматриваются через призму контекста и критерии их дифференциации очень трудно разработать, от решения этого вопроса уйти нельзя.
Несмотря на значительно меньшую разработанность теоретических аспектов грамматической омонимии по сравнению с омонимией лексической, все же можно выделить два, по существу противоположных подхода к этой проблеме: а) атомарно - семантический (Б.А. Ильиш); б) системно - формальный (Л.Блумфилд, А.И. Смирницкий, Л.С. Бархударов).
Б.А. Ильиш исходит из того, что форма остается единой (отмеченной полисемией) во всех тех случаях, когда можно сформулировать инвариантное значение, выражаемое ею в разных контекстах. Когда же сформулировать инвариантное значение невозможно, необходимо признать, что внешне совпадающие формы являются грамматическими омонимами. Таким образом, неявно утверждается: омонимия и полисемия - это понятия не онтологические, а плоды позиции исследователя, т.е. им отказано в объективности.
В соответствии с системно-формальной концепцией признание (непризнание) омонимии ставится в зависимость от формальной характеристики слов, имеющихся в той или иной микросистеме. «Существование даже одной чрезмерно дифференцированной парадигмы указывает на омонимию в регулярных парадигмах” (Блумфилд Л.). Л.С. Бархударов подчеркивает, что “об омонимичных формах мы вправе говорить лишь тогда, когда эти формы проявляют различие хотя бы у какой-то группы слов, принадлежащих к данной части речи”. Данные принципы анализа грамматических форм с учетом их системных связей позволяют совершенно определенно идентифицировать те из них, которые отмечены омонимичностью.
Атомарно-семантический и системно-формальный подходы к грамматической омонимии не только отличаются друг от друга, но и приводят к противоположным результатам.
На основе системно-формальной концепции грамматическая омонимия определяется как такой вид асимметрии между означающими и означаемым грамматического знака, при котором одному означающему соответствуют два или более означаемых, каждое из которых имеет в системе данного языка и дифференцированные означающие. Если же два или более означаемых ни в одном случае не имеют дифференцированных означающих, то такой вид асимметрии называется грамматической полисемией.
Для классов неизменяемых слов, например прилагательных и наречий, критерии должны быть несколько модифицированы. В качестве критерия используется одновременное существование тождественного звукового комплекса как у представителей одного класса, так и у представителей другого класса (с другим категориальным значением и дистрибуцией). Здесь омонимия также выделяется относительно какого-то количества единиц, лишенных признака омонимичности и входящих только в один класс. Именно эти слова и создают фон, относительно которого обособляются омонимичные единицы.
Таким образом, изложенные критерии морфологической омонимии отличаются определенным единством: омонимичные единицы идентифицируются как таковые на фоне других единиц, имеющих дифференциацию.
Весьма сложен вопрос о связи морфологической омонимии с лексическим значением слова. Без детализации можно сказать следующее: лексические значения и те средства в контексте , которые служат для их актуализации, используются в процессе коммуникации как своего рода маркеры, благодаря которым происходит одновременно также обособление и идентификация морфологических омонимов.
ГЛАВА 2. ДИАХРОНИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ГРАММАТИЧЕСКОЙ
ОМОНИМИИ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ И НАРЕЧИЙ. ИХ
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ И ВЗАИМОПРОНИКНОВЕНИЕ
Явление грамматической омонимии английских прилагательных и наречий напрямую связано с процессом развития английского языка. Коренная перестройка морфологической системы английского языка привела к широкому развитию в языке грамматической омонимии. Кажущееся упрощение морфологической системы английского языка на самом деле знаменовало собой значительное усложнение последней ввиду утраты этой системой той меры морфологической четкости , которая была ей присуща на более раннем этапе развития английского языка - в древнеанглийский период.
Наречия в древнеанглийском языке делились на два основных типа - первичные, т.е. не образованные от какой-либо другой части речи, и вторичные, т.е. образованные от другой части речи. В то время как группа первичных наречий была незначительна по объему, вторичные наречия, произведенные от существительных и от прилагательных, были гораздо более многочисленны. Образование таких наречий заключалось в том, что какая-нибудь падежная форма существительного или прилагательного отрывалась от системы склонения и застывала как наречие, так что падежное окончание превращалось в словообразовательный суффикс или совсем переставало быть отдельной морфемой.
Целая категория наречий, наречия на -е (diope, faeste, hlude), возникла из застывшей формы творительного падежа единственного числа прилагательных среднего рода. Это -е превратилось в словообразовательный суффикс. Такие наречия могли в принципе быть образованы от всякого прилагательного, значение которого допускает образование наречия.
Для дальнейшего развития морфологии наречий в английском языке большое значение имело то обстоятельство, что в древнеанглийском языке существовал суффикс прилагательных -lic (по происхождению - существительное, означавшее “образ”, “вид”, и прилагательное, означавшее “подобный”, “-образный”). С помощью этого суффикса были образованы, например, прилагательные claenlic и deadlic. В некоторых случаях существовали и параллельные варианты прилагательных с суффиксом -lic и без него, например, gesaelig и gesaeliglic “блаженный”, а следовательно и параллельные варианты наречий: gesaelige и gesaeliglice. При таких условиях наречие gesaeliglice могло быть понято как образованное прямо от прилагательного gesaelig , т.е. -lice, представлявшее собой первоначально сочетание двух суффиксов (-lic + -e), превращалось в единый словообразовательный суффикс наречия. Отсюда уже появлялась возможность образовывать наречие на -lice и от такого прилагательного, у которого вовсе не было параллельного варианта с суффиксом -lic, например наречие freolice от freo “свободный”, хотя прилагательного *freolic не существовало.