Таким образом, показано, что с одной стороны, в нашей стране идет потеря традиционной субъектности, а с другой стороны, в отдельных национальных группах идет процесс центрирования на традиционной субъектности. Это указывает на некоторую поляризацию в обществе.
Выводы:
1) Традиционный менталитет мы понимаем как форму традиционной субъектности коллективного субъекта. Субъектность определяем как способность и возможность субъекта «превращать собственную жизнедеятельность в предмет практического преобразования» (В.И. Слободчиков, Е.И. Исаев). На основании исследований Л.С. Рубинштейна, И.Г. Петрова, К.А. Абульхановой–Славской определяем характеристики субъектности: самодетерминация, саморазвитие, самоактуализация, самовыражение, самореализации. Исходя из перечисленных характеристик субъектности, предполагаем, что традиционная субъектность ограничена в реализации своих характеристик традициями, нормами и правилами. Реализуя субъектность, коллективный субъект встречает очевидные препятствия, преодолевая их субъект продвигается в развитии своей субъектности. Субъектность включает все формы активности человека и коллективного субъекта. А поскольку именно активность и ее формы подвергаются транформации, то трансформацию менталитета может быть представлена как образование новой субъектности коллективного субъекта в новой социокультурной ситуации развития. Представленные характеристики субъектности и претерпели, на наш взгляд, изменениям в связи с переориентаций современного мира. Хаотический, изменяемый мир приводит к «потере» традиционной субъектности. «Потеря» традиционной субъектности человека – центральный феномен трансформации менталитета. «Потеря» традиционной субъектности человека, коллективного субъекта включает: утрату традиций, традиционных социальных категорий, утрату идентификации социальной и индивидуальной, потерю границ жизненного пространства, утрату ориентиров саморазвития, распадение образа мира, потерю смыслов, подвижность ценностной иерархии, значения становятся ведущей системой, возрастание депривации, стремление к закрытости, приватности жизни, принятие временности групповых образований.
2) Сравнивая психологические особенности россиян столетней давности, возможно утверждать, что они не изменились по основным позициям. Возможно, трансформации поддается иерархия национальных особенностей их представленность у различных слоев населения. Следовательно, и ментальные структуры устойчивы на протяжении указанного времени. Национальнопсихологические особенности выступают внешней системой, по отношению к которой, во-первых, выстраиваются структурные элементы менталитета, во-вторых, обнаруживаются свойства менталитета как открытой, самоорганизующейся системы. Было показано, что национальнопсихологические особенности задают особые тенденции в трансформации российского менталитета. На основании современных исследований российского менталитета, можно выделить следующие тренды (направленность изменений) его трансформации: ведущий – отношений и зависимые от него – ценностно-смысловой, когнитивный и поведенческий. Изменилась иерархия ценностей, мотивация изменилась, отношение к государству, индивидуализация отношения к собственности, процессуальные составляющие в общении перестраиваются на целевые, результативные, наблюдается закрытость частной жизни, конвергентное мышление переходит в дивергентное, отношения между людьми стали более дистанцированными, прагматичными.
4. Российский менталитет в условиях социокультурного кризиса
4.1. Формы менталитета и собенности социокультурного кризиса в России
К началу XXI века на планете Земля произошло качественное изменение условий духовной и материальной жизни человечества, как на уровне цивилизации, так и на уровне отдельного человека. Начиная с ХVII по ХХ происходило масштабное историческое «изменение природы политического сознания и социальной идентификации» (Д. Белл) [], носившего характер перехода от религии к идеологии. С начала религия стала частным делом каждого человека, затем можно было выбирать наиболее близкую по духу религию, после этого государства Западной Европы вытеснили религию идеологией и лишь на Востоке, религия осталась формой управляющей государством, в России государственность осталась неразвита, а идеологию сменили кризисные формы менталитета. Естественно, что такие движения в социуме не могли не сказаться на психологии народов – начиная с середины ХХ века в менталитете происходили трансформационные процессы, которые перешли уже в ХХI век. Векторы трансформации системы менталитета имеют следующие направления – 1) информационное, связанное с изменениями в значениях, 2) смысловое и 3) ценностное.
Доминирующим типом человеческой цивилизации в разных государствах стала информационная цивилизация (Е. Мосуда, 1945). Ее главными характеристиками являются: объединение общества единой информационной сетью, внедрение новых информационных технологий (компъютерной техники, системы телекоммуникационных связей), занятость более 50 % трудоспособного населения в сфере информационной деятельности, автоматизация и роботизация производства и управления, ускорение ритма жизни. Это отразилось на изменении информации транслируемой менталитетами народов мира. Ранее мышление народов опиралось на народный язык, национальную картину мира, теперь публика, мало читающая классику, часто довольствуется картинками из ИНТЕРНЕТа и короткими, кричащими фразами рекламных роликов. Информация становится самостоятельной сферой, влияющей на психологию народов.
Россия эпохи постиндустриализации охвачена мировыми цивилизационными процессами. Сетевое общество, формируемое информацией, постепенно зарождается в России. М. Кастельс, Э. Киселева пишут: «генезис сетевого общества в значительной степени обусловлен ходом истории, а именно тем обстоятельством, что в начале 70-х годов в мире параллельно протекали три важнейших, независимых друг от друга процесса: информационно-технологическая революция; культурные и социальные движения 60—70-х годов» []. Там же: «сетевое общество характеризуется одновременной трансформацией экономики, труда и занятости, культуры, политики, государственных институтов и в конечном счете пространства и времени» []. Новые информационные и коммуникационные технологии создают новую реальность, которая наполнена нетрадиционными значениями. Это изменяет особенности отношения людей друг к другу, к миру в целом и это сказывается на их менталитете.
По данным И.Ф. Кэфели: «Происходящие в российской действительности цивилизационные сдвиги характеризуются регрессивными тенденциями практически во всех сферах культурной жизни. С 1985 г. по 1995 г. сократились расходы на развитие народного хозяйства в целом в 10,6 раза, на социально-культурную сферу – в 6 раз, на науку – в 17,6 раза. В середине 90-х гг. Россия находилась на 55-м месте в мире по производимому валовому внутреннему продукту»[]. А это обостряет внутригосударственные отношения россиян, обостряются различные конфликты, усиливаются интолерантные тенденции, изменяется социальный и политический менталитет.
В области экономики наблюдается отказ от массового производства, сформированного в конце XIX начале XX века (Ф. Тейлор, А. Файоль, Г. Форд, А. Слоун) и осуществляет переход к щадящему производству (рачительному) (У.Э. Деминг). Данный тип производства отличается индивидуальной направленностью, гуманизацией производственных отношений, ориентацией на качество продукта и услуг (Г. Горфинкель, А. Гоулднер, П. Сорокин), формированием культуры организации (У.Э. Деминг, Ю.П. Адлер, С.Я. Борисов, В.Л. Шпер). Трансформация производства, форм србственности и производственных отношений ведут к трансформации экономического менталитета. Возрастает значимость учета российского менталитета в деятельности организаций и поиска способов его управления. Одним из значимых парадоксов современного управленческого процесса является, по мнению Л. Фаткина (2001), – парадокс российского менталитета. Сущность его заключается в том, что западные модели управления не приживаются в России из-за этноисторических и этнопсихологических особенностей российского менталитета.
В политической сфере, войдя в новое тысячелетие, Россия сделала выбор, определившись с либерально-демократическим общественно-государственным устройством. Путь к правовому государству и гражданскому обществу оказался затруднительным. В силу недовольства масс населения сложившимся постперестроечным состоянием российского общества, инерционных процессов, происходящих в менталитете, сформированном ранее. Для России ХХ век характеризовался насильственным преобразованием полуфеодального, крестьянского капитализма в социализм. Далее следовал период всенародного терпения и смирения, сменившийся новым взрывом государственных перемен, породивших новый политический менталитет. Сегодня политическая власть основывается и осуществляется путем управления информационными ресурсами и информационными потоками. Люди превращаются в объект направленной обработки. Менталитет россиян, оказывается, структурирован определенными рекламными утверждениями: «Возьми от жизни все!», «Ты этого достоин!», «Без денег счастливым всегда можно стать» и другие, которые во многом влияют на поведение людей. Как пишет А. Швейцер: «Личность и идеи попадают под власть институтов общества, вместо того, чтобы оказывать влияние на них и поддерживать в них живое начало» [ ].