Смекни!
smekni.com

Говорящий сверток (стр. 12 из 29)

- Как будто я ее не предупреждал, чтобы она пользовалась огнеупорными платками, - недовольно повторял он. - Двадцать раз предупреждал. Ты не представляешь себе, до чего небрежны все эти огнедышащие.

- Да, да, оскорбляй меня... у-у-у... когда и так мое сердце разбито... у-у-у... из всех драконов я осталась одна, - прорыдала Табита. - Ругай меня... у-у-у... я осталась слабая и беззащитная, последняя из рода драконов!..

- Батюшки! - проговорил волшебник. - Что бы я ни сказал, все не так. Оставляю вас одних. Если что-то понадобится, позвони. В неотложном случае - пять звонков.

Волшебник поспешно ретировался, а Пенелопа с опаской присела на краешек кровати рядом с Табитой.

- Послушай, Табита, - сказала она ласково, но решительно. - Ты только расстраиваешь себя. Что толку плакать? А вот если ты возьмешь себя в руки и расскажешь мне, в чем дело, уверена, мы тебе поможем.

- Ну вот, - проговорила Табита, всхлипывая и прерывисто вздыхая, отчего из носу у нее розовыми лепестками вырывалось пламя. - Ну вот, время от времени все драконы, кроме одного, исчезают, и тогда этот последний дракон становится хранителем яиц, которые по одной штуке кладет каждый дракон, прежде чем исчезнуть. Меня выбрали хранительницей яиц, и я этим очень гордилась, потому что такая большая ответственность - сознавать, что будущее драконов находится в твоих руках, вернее, в твоей корзинке.

- Да, очень большая ответственность, - с серьезным видом подтвердила Пенелопа.

- Ну вот, я как раз поднималась сюда и несла яйца - их всегда высиживают в Кристальных пещерах, - как вдруг мне повстречались василиски, с которыми я вообще-то никогда не разговариваю, они такие вульгарные и буйные. Но они мне сказали, будто теперь все будет по-другому и им велено отнести яйца для высиживания к ним в замок. И я по глупости отдала им яйца, а они... у-у-у, у-у-у... помчались прочь и крикнули, что и не собираются их высиживать, и теперь... у-у-у... драконов БОЛЬШЕ НЕ БУ-У-УДЕТ!

- Жестокие звери! - сердито проговорила Пенелопа, когда Табита опять принялась бурно рыдать. - Ну ничего, мы с моими кузенами собираемся проникнуть к ним в замок и отнять Великие Управляющие Книги и драконьи яйца.

- Правда? Отнимете? - обрадовалась Табита. - Но как?

- А вот так... - начала Пенелопа и остановилась. Уголком глаза она заметила какое-то движение около большого шкафа, стоявшего в темном углу. - Скажи-ка, - произнесла она, - тут в пещерах есть кто-нибудь еще кроме тебя?

- Кто-нибудь еще? - недоумевающе повторила Та-бита. - Нет, кроме меня и Ха-Ха, никого. А что?

Пенелопа, ничего не отвечая, направилась к звонку и нажала его пять раз. Через несколько секунд послышался топот, дверь распахнулась, и в комнату ворвались Питер, Саймон и Ха-Ха и позади них Попугай.

- Что случилось? - воскликнул волшебник.

- В чем дело? - закричали мальчики.

- Заприте двери, - проговорила Пенелопа.

Они заперли дверь и выжидающе уставились на нее.

- Ну? - спросил Саймон.

- К нам подослан шпион, - спокойно произнесла Пенелопа. - Он прячется около шкафа. 4. Шпионы и планы

- Шпион, Пенни? - недоверчиво переспросил Питер. - Ты уверена?

- Какого рода шпион? - спросил Саймон.

- Не знаю, я видела только, как он шевельнулся вон там, возле шкафа, - показала Пенелопа. Мальчики шагнули в темный угол.

- Ты совершенно права, - сказал Питер и, нагнувшись, кого-то схватил.

- Ну ты, пусти, - произнес хриплый голос. - Пусти, кому говорю, больно делаешь.

В руке Питер держал за одну ногу толстую бородавчатую зеленую жабу. Жаба была в визитке и белокуром парике и сжимала в лапе серый цилиндр. Когда Питер опустил ее, она съежилась на полу, судорожно раздувая горло и нервно следя за ними выпученными желтыми глазами.

- Вот, пожалуйста, - торжествующе проговорила Пенелопа. - Я же вам говорила, что тут шпион.

- Ничего я не шпион, - хриплым голосом возразила жаба.

- Кто же ты в таком случае? - грозно спросил Саймон.

- Я... я... как его... купец-меховщик из Владивостока. У меня жена и шестеро ребятишек, и мне надо их содержать.

- Никакой ты не купец, - в негодовании заявил Питер.

- А что, не похож я разве на купца-меховщика из Владивостока, который еле концы с концами сводит? - плаксиво спросила жаба.

- Нисколечко, - отрезал Саймон.

Жаба на минутку задумалась.

- А как насчет торговца бриллиантами, который прикатил прямехонько от зулусов, а? - Физиономия у жабы прояснилась.

- Тоже не похож, - отверг и это предложение Питер.

- А если знаменитый нейрохирург из Катманду? - с надеждой в голосе осведомилась жаба.

- Не пойдет, - ответил Саймон.

- Ладно, так и быть, скажу вам правду-матку, - задушевным тоном произнесла жаба. - Я - богатый фермер из Онтарио, хозяин молочной фермы. У меня отпуск, и я надумал проведать свою племянницу.

- Я тебе не верю, - сказала Пенелопа. - Ты шпион.

- Да не шпион я, лопни мои глаза, - запротестовала жаба. - Лопни мои глаза, мисс. Я вам говорю все, как есть, начистоту. Я вполне зажиточный торговец зерном, который путешествует инкогнито, как бы по торговым делам.

- Ты просто-напросто жаба и шпион, - сказал Питер.

- Да, и притом незадачливый шпион, жалкий, уродливый, в парике и визитке и дурацком цилиндре, - добавил Саймон.

- Ты никакого права не имеешь оскорблять мой цилиндр, - обиженным тоном заявила жаба. - В чем дело? Шикарный цилиндр! Можно смело сказать: моя лучшая маскировка, в смысле мой лучший наряд.

- Ты шпион, - повторил Питер. - Знаешь, что бывает со шпионами?

- Да не шпион я, ей-богу, - лихорадочно запротестовала жаба. - Нельзя меня трогать, потому как я вовсе не шпион.

- Шпионов расстреливают, - заметил Саймон.

- Или пытают, - добавил Питер.

- Или пытают и расстреливают, - зловеще подытожил Попугай.

- Слушайте, полегче! Зачем такие слова? - переполошилась жаба. - Слушайте, сейчас я вам выложу все как на духу. Я не хотел говорить, заметьте, но вы меня вроде как вынудили.

- Ну? - поторопил ее Саймон.

- Я - богатый-пребогатый банкир литовского происхождения, у которого жена, двое ребятишек и старенькая мамаша на иждивении, - созналась жаба, надвигая цилиндр на глаза и засовывая большие пальцы за проймы жилетки.

- Ни одному слову не верю, - сказала Пенелопа.

- Я тоже, - присоединился Попугай. - Банкир, видали вы? Да такая жаба, как ты, дважды два не сосчитает.

- А и не надо считать, - заверила его жаба. - Если ты банкир, так, лопни мои глаза, тебе ни математики, ни чего другого и ведать не требуется. Знай присматривай за чужими денежками и не отдавай нипочем, кто ни попросит, - вот и вся работа.

- Вздор! - презрительно отозвался Попугай. - Абсолютный вздор и к тому же неизобретательный. А теперь, если не скажешь нам правды, Табита поджарит тебе слегка пятки, а, Табита?

- С большим удовольствием. - Табита выпустила двадцать четыре колечка дыма и две длинные струи пламени из ноздрей.

- Ух! Слушайте, так нечестно! - Глаза жабы наполнились слезами. - Нехорошо мучить бессловесное животное. И костюм можно попортить, а я за него еще не все деньги выплатил.

- Нас это не касается, - возразил Попугай. - Скажи правду, и мы тебя не тронем.

- Ей-богу? - с надеждой спросила жаба. - А скажите: "Вот те крест, умру, если обману"?

- Да, - ответил Попугай.

- Ладно. - Жаба набрала в рот воздуху. - Я...

- Смотри - только правду, - предупредил Попугай. - Это твой последний шанс.

- Да понял уж, понял, - отозвалась жаба. - Зовут меня Этельред, мистер Жаб, без определенного местожительства.

- Шпион? - дополнил Питер.

- Ну да. То есть нет, я как бы полушпион. Понимаете, - продолжал Этельред, - это василиски виноваты. Мне не по росту было их яйца высиживать, я с них все время падал и ушибался. Тогда я и говорю их главному: "Почему бы не поручить, значит, мне то, для чего я создан?"

- Шпионить, что ли? - недоверчиво спросил Саймон. - Да из тебя же вышел бездарный шпион.

- Ты не имеешь никакого права оскорблять меня. - Этельред надулся. - Из меня вышел бы шпион что надо, просто я не успел пройти полный курс.

- Какой курс? - поинтересовался Питер.

- Курс заочного обучения, - пояснил Этельред. - Я только до маскировки дошел и до иностранных акцентов, а тут василиски и говорят: "Слушай, а ну быстрее скачи в Кристальные пещеры, разведай, что там затевает Ха-Ха". Спровадили меня в два счета, я даже невидимые чернила не захватил.

Пенелопе стало ужасно его жалко.

- Так, - сказал Попугай. - Удачно, что мы тебя перехватили, теперь ты нам дашь кое-какие сведения.

- Нет. - Этельред замотал головой. - Ни слова, хоть режьте. Я буду нем как могила. Вот так.

Табита выдохнула две струйки пламени.

- Ладно, так и быть, - поспешно сказал Этельред. - Я вам выдам чуть-чуть, что-нибудь такое не важное.

- Куда они дели Великие Управляющие Книги? - задал вопрос волшебник. - Они в безопасности?

- Что да, то да, - подтвердил Этельред. - Они у них в подземелье под усиленной охраной. Ох и в здоровую лужу они сели с этими заклинаниями. Смеху было! Я чуть не помер. Ну и взбесился их главный, когда два часовых превратились в дерево и в пучок морковки. Все наши жабы прямо в истерике катались, ей-богу.

- А что с драконьими яйцами? - спросил Попугай.

- А чего им делается? В порядке, - ответил Этельред.

- Они целы? В замке василисков? Мои драгоценные! - взвизгнула Табита и хлопнулась в обморок.

- Слушайте, чего это она? - спросил Этельред. - Ясно, они целы. Как их сложили в пыточную камеру, так они и лежат себе одно к одному.

Все принялись похлопывать Табиту по лапам и занимались этим до тех пор, пока она не пришла в себя. По мудрому замечанию волшебника, не было никакого смысла жечь у нее под носом перышко, как делают в подобных случаях.

- Выкладывай, - сказал Попугай Этельреду, - какой вход в замок лучше.

- Вход только один, - вмешался волшебник, - через подъемный мост и главные ворота.

- А вот и ошибаетесь! - торжествующе провозгласил Этельред. - Вы тут думаете, что больно умные, все знаете, так? А вот и нет. Съели?

- Как же можно еще туда попасть? - удивился волшебник.