- А как же вы? - запротестовала Пенелопа.
- О нас не заботься, - самоуверенно заявил Попугай, - мы не пропадем.
- До свидания, Пенни, - шепнул Питер. - Помни: чуть что - смывайся.
- Да, - прибавил Саймон, - не рискуй.
- До свидания, - ответила Пенелопа. - Вы тоже будьте осторожны.
Питер и Саймон с мешками и серпами в руках и Попугай крадучись исчезли в кустах.
Пенелопа уселась на берегу, Этельред устроился рядышком, Освальд отдыхал на мелководье.
- Вы, мисс, не волнуйтесь, - успокоил ее Этельред. - Они проскочат сквозь этот самый Мандрагоровый лес и нарежут руты так быстро, что вы глазом моргнуть не успеете.
Освальд прислушивался к разговору очень внимательно, не отнимая трубки от уха.
- Объясните мне, - сказал он наконец. - Зачем им рута?
- Как зачем? Чтобы дать горностаям, - ответил Этельред.
- Дать горностаям? Да, разумеется, как я сам не догадался. А для чего?
- Ух ты, вы ничего не знаете, что ли? - воскликнул Этельред. - Ни про василисков, ни про остальное?
- Нет, к сожалению, - виноватым тоном проговорил Освальд. - Видите ли, я отсутствовал с дипломатическим поручением и совсем недавно вернулся.
И тогда, чтобы скоротать время, Пенелопа и Этельред рассказали ему про василисков и про свои приключения.
- Наглые твари, - проговорил Освальд, когда они кончили. - Так обращаться с Ха-Ха, добрейшим из людей. Ведь это ему я обязан лучшим способом приготовления ватрушки с малиной. Как ему повезло, что у него есть вы.
- Так что понимаете теперь, - заключила Пенелопа, - почему так важна рута: с ней еще можно все поправить.
- Да, понимаю, - согласился Освальд. - Это все равно что последняя перчинка, или щепотка соли, или перышко лука, или крохотный, крохотусенький, такусенький, малюсенький-малюсенький кусочек травки, который решает успех или неуспех какого-нибудь блюда.
- Именно, - подтвердила Пенелопа. - Как вы точно это выразили.
- Ни слова не понял, чего он лопотал, - признался Этельред.
- А не надо ли мне, - проговорил Освальд, - сплавать к северо-восточной оконечности острова, чтобы оказаться, так сказать, под рукой, в случае непредвиденного оборота дел?
- Ой, правда? - обрадовалась Пенелопа. - Мне так будет гораздо спокойнее.
- В таком случае спешу, - проговорил Освальд. Отплыв подальше, он погрузился на глубину и исчез из виду быстро и бесшумно, как какая-нибудь мелкая рыбешка.
Пенелопа с Этельредом молча сидели на песке около лодки, как им казалось, уже несколько часов.
- Жалко, мисс, что мы должны сидеть как мыши, - прошептал наконец Этельред, - а то бы я вам песенку спел. Мы, жабы, славимся своими голосами. Я такие песенки знаю, просто блеск, честное слово.
- Спасибо тебе, - шепнула Пенелопа, - я бы с удовольствием послушала.
- А то, если б я захватил с собой снаряжение для фокусов, я бы вам кое-какие фокусы показал. Я ведь был фокусником, до того как стал шпионом. Могу тритона из цилиндра вынуть, так ловко сделаю, что всякий в затылке зачешет.
- Нисколько в этом не сомневаюсь, - ответила Пенелопа.
Они еще посидели в молчании, Пенелопа перебирала в уме все ужасы, какие могли приключиться с Питером, Саймоном и Попугаем.
- Знаете что, мисс, - наконец не выдержал Этельред. - Видите, там, в конце залива, горка? Забраться бы мне на нее, оттуда дальше видно. Может, я бы увидел, что наши уже возвращаются и руту тащат. Что, если мне взаправду туда доскакать, мисс?
- Ладно, - сказала Пенелопа. - Я думаю, большой беды не будет, если ты туда сходишь. Но мне лучше остаться караулить лодку.
- Что верно, то верно, мисс. Я мигом слетаю. - И Этельред поскакал прочь.
Без Этельреда ей стало вдвое темнее и тоскливее. Только Пенелопа начала раскаиваться, что отпустила его, как два происшествия заставили ее окончательно пожалеть, что Этельред не с ней. Во-первых, над кромкой Поющего моря показалась луна в виде тоненькой серебристой подковки. Она быстро поднималась вверх, и вот уже она оторвалась от моря и теперь заливала все вокруг серебристым светом. И во-вторых, едва поднялась луна, Пенелопа услыхала долгий, заунывный, леденящий душу вой, который повторялся и отдавался в лесу эхом. Постепенно вой замер, и наступила тишина - тишина, показавшаяся Пенелопе ужасной, так как теперь она знала, что волки проснулись и рыщут по лесу.
Пока она раздумывала, не отправиться ли ей на поиски Этельреда, она вдруг расслышала другой звук, похожий на слабый тихий и далекий вздох. Постепенно он приближался, и Пенелопа разобрала слова.
- Помогите, - произнес тихонько голос, нежный, как пух чертополоха. - Прошу вас, прошу, помогите.
Пенелопа вскочила и быстро перебежала по песку к кустам, откуда, как ей казалось, доносился голос. Сперва она ничего не могла разглядеть в темноте, но потом увидела свет, комок странного, переливающегося всеми цветами радуги света, который то ли перекатывался, то ли переползал между кустами к морю.
- Помогите, прошу вас, помогите, - повторял тоненький жалобный голосок. Пенелопе показалось, что он исходит именно от этого странного комочка света, двигавшегося ей навстречу. Забыв про опасность, Пенелопа бросилась к нему через кусты.
Подбежав ближе, она увидела, что комок был размером с теннисный мяч и словно состоял из многоцветных горящих свечечек. Всмотревшись, она разглядела маленькую круглую пушистую птичку с утиным клювом, которая вместо перышек была покрыта яркими язычками пламени. Пламя все время колебалось, и поэтому трудно было разобрать, как именно выглядит существо, но одно было ясно: оно было нездорово. Пенелопа подбежала к птичке и наклонилась, желая взять ее в руки, но та вдруг перекатилась на спину и оттолкнула ее руки своими хрупкими лапками.
- Не трогай меня, - словно выдохнула она. - Подожди, я сейчас переменюсь.
Пенелопа отдернула руки и смотрела во все глаза. К ее удивлению, непонятное существо из многоцветного сделалось молочно-желтым.
- Теперь я холодная, - сказала птичка слабым голоском, - можешь взять меня в руки.
Пенелопа подняла существо. Оно было легкое как пух и слегка пульсировало в ладони, как настоящая птичка. Пенелопа повернула назад. Дойдя до лодки, она села на песок и положила создание себе на колени. Оно улеглось со вздохом облегчения.
- Ты, наверное, Пенелопа, - сказало существо, - ик.
- Да, - удивилась Пенелопа, - правильно. А ты откуда знаешь? Кто ты?
- Я огневка, - прошелестело маленькое существо. - Вернее... ик... я еще птенец огневки. Я только неделю назад вылупилась... ик. Меня зовут Фенелла.
- Что с тобой случилось? - спросила Пенелопа.
- Я должна рассказать покороче, - выговорила, задыхаясь, Фенелла, - а то времени не остается. Этим вечером я училась летать, а тут зашло солнце, и я свалилась в куст. Я еще не очень хорошо летаю, и все мои огоньки погасли, так я была оглушена. Когда я пришла в себя... ик... около моего куста собралась кучка блуждающих огоньков... ик. Они сговаривались. Ты не знаешь, какие они заговорщики. На этот раз заговор был действительно коварный. Они говорили, что двое людей и мистер Попугай... ик... пробираются через остров, а жабу и Пенелопу - это, наверное, ты и есть - они оставили караулить лодку. Они говорили, что... ик... расскажут оборотням, где сейчас мистер Попугай и остальные, а как соберутся все вместе, то разбудят мандрагор... ик.
- Ах вот как! - с негодованием выпалила Пенелопа. - Противные вредные заговорщики. А потом что?
- А потом на меня напала икота, - виноватым тоном ответила Фенелла, - и тогда они все накинулись на меня... ик... и стали меня колотить, и я упала и сломала крыло, и тогда они испугались и убежали... ик. А я решила пойти предупредить тебя. Правильно я поступила?
- Абсолютно правильно. - Пенелопа так была возмущена блуждающими огоньками и тем, что они сделали с Фенеллой, что голос у нее дрожал. - А теперь я тебе скажу, как я поступлю. Я устрою тебя удобно в лодке, и ты будешь ждать Этельреда - он и есть жаба. Когда он вернется, ты повторишь ему свою историю и скажешь, что я пошла предупредить мистера Попугая. Запомнишь?
- О да, - подтвердила Фенелла. - У меня очень хорошая... ик... память. Я только летаю плохо.
- А когда я вернусь, я вылечу тебе крыло, - пообещала Пенелопа.
- Будь осторожна, - посоветовала на прощанье Фенелла. - Не доверяй... ик... блуждающим огонькам.
- Буду осторожна, - пообещала Пенелопа, бережно укладывая Фенеллу в лодку. - Так тебе удобно?
- Да, спасибо тебе... ик... большое спасибо.
- Ну вот, лежи тут и жди Этельреда. - Пенелопа взяла фонарик и- быстро поднялась от берега к кустам.
Сквозь кустарник вилась неровная тропа, по которой, очевидно, шли и Попугай с мальчиками. Продравшись через кусты, Пенелопа очутилась на лугу, поросшем сухой и довольно жесткой травой. За лугом стоял лес. "Наверное, здесь и спят мандрагоры", - подумала Пенелопа и постаралась ступать почти бесшумно, чтобы не разбудить их.
Дойдя на цыпочках до опушки, она остановилась и на минутку включила фонарик, - уж очень ей хотелось посмотреть, на что похожи мандрагоры. Увидев их, она чуть не прыснула со смеху. Они выглядели как огромные зеленые пасхальные яйца с большими, но сейчас плотно закрытыми глазами, большими ушами, курносыми носами и капризными ртами. Яйца сидели на пеньках, по бокам каждого пенька топорщились две короткие, как обрубыши, ветки, кончавшиеся пучками веточек с листьями, - видимо, они заменяли мандрагорам руки и пальцы. На голове у них, точно косматые парики, торчали коротенькие веточки с массой листьев. Все мандрагоры спали и так храпели, что в лесу стоял гул.
Пенелопа потушила фонарик и, пройдя на цыпочках мимо первых мандрагор, углубилась в лес. В тусклом свете луны она ступала с большой осторожностью, боясь нечаянно наступить на мандрагору или на сучок. Шаг за шагом она медленно продвигалась вперед среди храпящих мандрагор.
Вскоре она вышла на лесную поляну, освещенную луной, от которой в разных направлениях расходились шесть тропок. И тут в темноте она заметила вокруг поляны несколько зеленовато-синих огоньков, мерцающих, но неподвижных, - они будто наблюдали за ней. То были блуждающие огоньки - она тут же расслышала, как они переговариваются тихими хихикающими голосами.