Отношение к внешнему, которое мы разбирали в предыдущей главе, имеется во всех изъявительных словах, когда они употребляются таким образом, каким начиналось употребление слов. Оно имеется также в бессловесном поведении, как например, когда собака роет лапами землю у кроличьей норы, потому что видела, как кролик скрылся в норе. Но когда поведение бессловесно, наблюдающему, а часто и самому действующему бывает трудно определить, к чему, собственно, относится поведение. Слова, подобно весам и термометрам, являются точными инструментами, хотя часто и не совсем хорошими; но то, чему они сообщают свою точность, может существовать и неопределенно восприниматься и без их помощи.
Если представить дело схематически с более или менее отступающими от реальности упрощениями, то получится: наличие стимула А вызывает определенного рода поведение, скажем B; в результате опыта нечто другое, скажем C, может вызвать B в отсутствие A. В этом случае можно сказать, что C вызывает "веру" в A, а о "вере" в A можно сказать, что она является признаком поведения B. Когда к делу привлекаются слова, все это становится более определенным и точным. Вид лисы (A) заставляет вас произнести слово "лиса" (B); вы можете увидеть следы лисы на снегу C и, увидев их, сказать: "лиса". Тогда вы поверите в A благодаря C. И если следы были сделаны лисой, то ваша вера является истинной.
То, что имеет отношение к внешнему - вера, или идея, или телесное движение, - в некоторых случаях оказывается общественным, в других случаях - личным. Общественным оно бывает тогда, когда выявляется в явном для всех поведении, включающем в себя речь; личным же - когда состоит из образов или "мыслей". (Значение слов "общественный" и личный" в этой связи будет объяснено в третьей части книги.) Когда то или иное состояние организма имеет отношение к чему-то внешнему, единственным признаком, всегда присутствующим, является причинный признак, объясненный выше, именно тот, что это состояние имеет какие-то следствия, являющиеся результатом чувственного наличия того внешнего, к чему у него есть отношение. Мы будем называть "репрезентативным состоянием" все то, что происходит к организме и имеет отношение к чему-либо внешнему.
В добавление к существенному причинному отношению, при помощи которого определяется "репрезентативное состояние", в определенных видах этих состояний существуют и другие отношения. Во вспоминаемых образах имеется сходство с тем, что представляется (то есть вспоминается). В других образах, вероятно, также имеется сходство, хотя и менее близкое. Если кто-нибудь скажет вам: "Ваш сын разбился насмерть при падении с обрыва", то у вас, вероятно, возникнет очень живой образ, который будет верным в некоторых отношениях и неверным в других. Но слова (за исключением звукоподражательных) не имеют сходства с тем, что они обозначают, и поэтому словесная вера не может оцениваться как истинная или ложная по сходству или различию с тем, что она утверждает. Словесное поведение является только одной формой телесного поведения, являющегося репрезентативным; другая форма - поведение собаки, роющей землю у кроличьей норы. В самых общих чертах мы можем сказать, что телесное поведение, когда оно репрезентативно, не обязано иметь сходство с тем, к чему оно относится.
Тем не менее в выраженных предложениях часто бывает структурное сходство между предложением и тем, что оно утверждает. Допустим, что вы видите, как лиса ест гуся, и затем говорите: "Лиса съела гуся". Реальное событие состояло в некотором отношении лисы к гусю, а предложение создает отношение между словом "лиса" и словом "гусь" тем, что ставит между ними слово "съела". Это возможное структурное сходство между предложением и тем, что оно утверждает, имеет известное значение но, по-моему, не основополагающее.Вышеприведенный разбор того, что делает репрезентативное состояние "истинным", является, по-моему, правильным в его применении, но имеются различные дополнения, которые делают "истину" более широким понятием.
Начнем с воспоминания. Вы можете вспомнить событие, которое не требует никакого действия в настоящем, и в этом случае приведенное выше определение "истинного" не применимо. Ваше воспоминание, если оно состоит из образов, может в таком случае быть "истинным" в смысле сходства с событием. И даже если оно не вызывает никакого действия в настоящем, все же могут быть будущие ситуации, в которых ваше воспоминание будет иметь практическое значение, и оно может быть названо "истинным" сейчас, если оно выдержит проверку в будущем.
Но более важным является то, что может быть названо "производным" значением предложения, что является свойством предложений, отдельные слова которых имеют "первичное" значение. Допустим, что для ребенка слова "кошка", "собака" и "ненавидеть" имеют первичное значение в том смысле, что они осваивались через наглядное определение. Тогда предложение: "Кошки ненавидят собак" имеет значение, которое не обязательно усваивается новым процессом наглядного или номинального определения. Более того, это такое предложение, которое никогда не может быть подтверждено отдельным чувственным восприятием; в этом оно отличается от предложения: "Сейчас будет сильный шум". Только на небесах Платона могли бы мы увидеть кошку вообще, ненавидящую собаку вообще. У нас на земле существует множество фактов, в силу которых это предложение является истинным, но эти факты не могут быть восприняты все сразу. Отношение этого предложения к фактам, в силу которых оно является истинным, выводится из множества других предложений, составленных по форме: "Это - кошка, а то - собака, и это ненавидит то". (Я беру слово "ненавидит" как характеризующее явное поведение и делаю это не в теоретическом плане, а в целях иллюстрации.) Здесь три предложения: а) "Это - кошка", б) "То - собака" и в) "Это ненавидит то". Каждое из этих предложений является следствием наличного, чувственно воспринимаемого факта, причем подразумевается, что наблюдающий владеет языком. Достаточное количество таких предложений или соответствующих наблюдений или актов веры приводит у большинства людей со временем к созданию предложения: "Кошки ненавидят собак", значение которого вытекает по законам синтаксиса из значения предложений формы (а), (б) и (в). Именно в этом смысле значение таких предложений является "производным". Отметив тот факт, что значение большинства предложений является производным, я хочу пока ограничиться рассмотрением предложений, значение которых является первичным.
Рассмотрим теперь предложение: "Это - кошка", которое произносится, когда кошка непосредственно воспринимается. До сих пор я рассматривал "истину" и "ложь" как идеи, применимые только к представлениям вещей, не данных в чувственном восприятии, и если бы мы строго придерживались этого взгляда, то наши предложения (а), (б) и (в), будучи произнесенными, не были бы ни истинными, ни ложными. Этот способ употребления слов был бы, однако, неудобным, и я предпочитаю говорить, что предложения (а), (б) и (в) или истинны, или ложны.
Если при наличии какого-либо животного я говорю:
"Это - кошка", то какие здесь могут быть возможности лжи? Во-первых, бывает сознательная ложь: я могу разговаривать со слепым и хотеть при этом, чтобы он принял животное за кошку, когда на самом деле оно - кролик. Мы можем исключить этот случай на том основании, что произносимые мной слова не выражают в этом случае веры, а также и потому, что причиной моего произнесения слова "кошка" является не действительная видимая мной кошка, а какой-то скрываемый мной мотив. Затем бывает, что я плохо вижу из-за темноты или плохого зрения, но когда кто-нибудь включает свет, я говорю: "О, я вижу, что это не кошка". В этом случае то, что я вижу, должно иметь некоторое сходство с кошкой, и если бы я сказал: "Это - что-то похожее на кошку" - я был бы прав. Кроме того, в случае недостаточного знания иностранного языка я даю на этом языке название "кошка" животному, которое принято называть "пумой". В этом случае происходит только общественная ошибка: я называют животное неправильно, но на своем родном языке я назвал бы его правильно. Наконец, я могу болеть белой горячкой и видеть кошку, когда вообще ничего подобно нет, по крайней мере с общедоступной точки зрения. За исключением всех этих необычных случаев, мое утверждение: "Это - кошка" будет истинным.
Когда налицо имеется кошка, и я говорю: "Вот кошка", то каково отношение того, что я говорю, к этому данному в наличности четвероногому? Здесь причинное отношение: вид кошки является причиной произнесения слова "кошка"; но этого, как явствует из случая, когда мы плохо видим, недостаточно для обеспечения истины, поскольку причиной произнесения слова "кошка" может быть и какое-нибудь другое животное. Когда я говорю: "Это - кошка", я утверждаю существование чего-то, что не только является моим кратковременным зрительным восприятием, но что живет и дышит, мяукает, мурлыкает и переживает свои кошачьи радости и печали. Все это неверно в случае белой горячки. Возьмем поэтому более простой пример, скажем утверждение: "Это - синее". Это утверждение не предполагает ничего, кроме моего личного переживания, и поэтому не подвержено ошибкам, свойственным пьянице. В этом случае ошибка может произойти только от незнания языка, когда я назову "синим" то, что другие называют "фиолетовым". Это - общественная ошибка, а не ошибка интеллекта; моя вера истинна, но неверно выбраны слова. Поэтому здесь возможность настоящей лжи в моем утверждении минимальна.