у меня есть идея прошедшего события и впечатление от нового, и я замечаю, что они сходны. Но этого еще не достаточно, поскольку это не доказывает, что моя идея прошедшего события похожа на мое впечатление от прошедшего события, когда оно происходило. Это действительно не может быть доказано и является, в известном смысле, одной из предпосылок познания. Но это хотя и не может быть строго доказано, все же может быть различными способами подтверждено. Вы можете описать человека А в настоящем его виде, и ваше описание может быть записано с помощью диктофона. Позднее вы можете описать его по памяти и сравнить ваше новое описание с записью на диктофоне. Если они хорошо согласуются, то ваша память может считаться хорошей.
Этот пример зависит от факта, который является основным в этом вопросе, а именно, что мы применяем к идеям те же самые слова, что и к впечатлениям, которые являются прототипами идей. Это объясняет возможность наглядного изучения слова посредством единичного чувственного явления. Однажды, только один раз, я видел Дизраэли, и мне тогда сказали:
"Это Дизи". С тех пор я очень часто вспоминал это событие вместе с названием "Дизи" как существенной частью этого воспоминания. Это сделало возможным образование привычки посредством повторения идеи (в юмовском смысле), хотя впечатление никогда больше не повторялось. Ясно, что идеи во многом отличаются от впечатлений, но их сходство с их прототипами гарантируется тем фактом, что они выражаются в тех же самых словах. На два вопроса: "На что вы смотрите?" и "О чем вы думаете?" — можно в двух разных случаях ответить одинаково.
Рассмотрим различные виды слов, которые обычно изучаются посредством наглядного определения. Я имею в виду логическую форму грамматического учения о частях речи.
Мы уже имели случай предварительно рассмотреть собственные имена. Сейчас я больше о них говорить не буду, так как они будут предметом рассмотрения в отдельной главе.
Далее следуют названия видов: мужчина, женщина, кошка, собака и так далее Такие виды состоят из некоторого числа отдельных индивидов, имеющих какую-то доступную распознаванию степень сходства друг с другом. В додарвиновской биологии понятие "вида" играло очень большую роль. Считалось, что Бог создал по паре каждого вида, и различные виды не могли смешиваться, а если даже в отдельных случаях и могли, как, например, лошадь и осел, то потомство было бесплодным. Существовала хорошо разработанная иерархия родов, семейств, порядков и так далее Эта классификация, которая была и остается удобной в биологии, была распространена схоластами на другие области и повредила логике тем, что привела к убеждению, что некоторые способы классифицирования являются более правильными, чем другие. Что же касается наглядного определения, то различные впечатления производят разные результаты. Большинство детей знакомится со словом "собака" наглядно; некоторые этим способом узнают о видах собак — о шотландских овчарках, сенбернарах, спаниелях, пуделях и так далее,— другие же, мало знакомые с собаками, могут впервые увидеть эти слова в книге. Ни один ребенок не узнает слово "четвероногое" наглядным способом и еще меньше — слово "животное" в том смысле, в каком оно относится к моллюскам. Возможно, что он наглядно узнает о "муравье", "пчеле", "жуке" и, возможно, даже о "насекомом", но в этом случае он будет ошибочно включать в класс "насекомое" пауков, пока его не поправят.
Названия вещей, такие, как "молоко", "хлеб", "дерево", явно не обозначающие собрания индивидуумов, легко познаются наглядным способом, когда они обозначают известные из повседневной жизни вещи. Атомистическая теория является попыткой отождествить этот класс объектов с первыми и представляет, например, молоко как совокупность молочных индивидуумов (молекул) по образцу того, как человеческая раса есть совокупность мужчин, женщин и детей. Но для не научного понимания такие названия вещей не тождественны с видами, состоящими из отдельных индивидуумов.
Дальше следуют качества — красное, синее, жесткое, мягкое, горячее, холодное и так далее Многие из них обычно познаются наглядно, но менее обычные, как например ярко-красный, могут быть описаны через сходство и различие.
Названия некоторых отношений, например "вверх", "вниз", "направо", "налево", "до", "после", обычно познаются наглядно. Таким же способом узнаются и такие слова, как "быстрый", "медленный".
Существуют слова, которые я называю "эгоцентрическими" и которые различаются по значению в соответствии с говорящим и его положением во времени и пространстве. Наиболее простые из них, например "я", "вы", "здесь", "теперь", познаются наглядно. В связи с этими словами встают проблемы, которые мы обсудим ниже.
Все слова, о которых я говорил до сих пор, принадлежат к миру общественному. Наблюдатель может увидеть, что какой-либо определенный предмет или явление из мира общественного привлекает внимание ребенка, и может назвать этот предмет или это явление. Но как быть с личными переживаниями, такими, как боль в желудке, неудовольствие или воспоминание? Конечно, некоторые слова, обозначающие личные переживания, познаются наглядно. Это потому, что ребенок выявляет в своем поведении то, что он испытывает: есть, например, соответствие между болью и слезами.
Не существует конкретных границ для того, что может быть усвоено с помощью наглядного определения. Этим способом могут быть усвоены "крест", "полумесяц", "свастика", но не "тысячеугольник". Нахождение границы, за пределами которой этот способ становится невозможным, зависит от способностей и опыта ребенка.
Слова, упомянутые до сих пор, могут употребляться как полные предложения и фактически так и используются в их самом примитивном употреблении. "Мама", "собака, "кошка", "молоко" и так далее могут употребляться поодиночке для выражения как узнавания, так и желания. "Твердый", "мягкий", "горячий", "холодный" более естественно используются для выражения узнавания, чем желания и, обычно, для выражения узнавания, сопровождаемого удивлением. Если сухарь несъедобен потому, что он долго лежал, вы можете сказать "жесткий"; если имбирный бисквит потерял свою рассыпчатость из-за того, что долго лежал на открытом воздухе, вы можете сказать "мягкий". Если вода в ванне обжигает вас, вы скажете "горячо"; если она слишком холодна, вы скажете "холодно". "Быстро" часто употребляется родителями для того, чтобы побудить ребенка к чему-либо; "медленно" употребляется подобным же образом на дорогах и железнодорожных путях, где есть поворот. Слова "вверх" и "вниз" обычно употребляются как полные предложения мальчиками-лифтерами;
"внутрь" и "наружу" подобным же образом употребляются в турникетах. "До" и "после" используются как полные предложения в объявлениях о средствах для восстановления волос — и так далее и т. п. Нужно заметить, что не только имена существительные и прилагательные, но и наречия и предлоги могут при случае употребляться в качестве полных предложений.
Я думаю, что элементарные употребления слов могут различаться как изъявительные, повелительные и вопросительные. Когда ребенок видит свою приближающуюся мать, он может сказать: "Мама"; — это изъявительное употребление. Когда он нуждается в ней, он зовет: "Мама!"; это — повелительное употребление. Когда она наряжается волшебницей, а он начинает догадываться, что это только наряд, он может спросить: "Мама?" Это — вопросительное употребление. Усвоение языка должно начинаться с изъявительного употребления, поскольку ассоциация слова с обозначаемым объектом может быть создана только при одновременном наличии и того и другого. Но затем очень скоро усваивается повелительное употребление. Оно связано с рассмотрением того, какое значение мы вкладываем в слова "думать об объекте". Ясно, что ребенок, который только что научился называть свою мать, нашел словесное выражение для состояния, в котором он часто находился до этого, которое ассоциировалось у него с присутствием его матери около него и которое теперь ассоциируется со словом "мама". До того как он овладел этим словом, его состояние было доступно сообщению только отчасти; взрослый, слыша его крик, мог понять, что ему что-то нужно, но он должен был догадываться, что именно. Но тот факт, что слово "мама!" выражает его состояние, показывает, что даже до усвоения языка его состояние имело к его матери какое-то отношение, именно отношение, называемое "думать о" чем-нибудь. Это отношение не создается языком, а, наоборот, предшествует ему. Язык только делает его доступным для сообщения другим.
Слово "значение" нужно толковать различно в соответствии с тем, употребляется ли оно изъявительно или повелительно. В изъявительном употреблении слова А обозначает предмет В из окружающей обстановки в следующих случаях:
1) когда В фиксирует на себе внимание ребенка, то ребенок или произносит слово А, или испытывает побуждение произнести его, и 2) когда ребенок слышит слово А, то оно побуждает в нем то, что мы можем назвать "идеей" предмета В, что видно из того, что ребенок или ищет глазами В или его поведение становится таким, каким оно было бы в присутствии В. Таким образом, в изъявительном употреблении слово "обозначает" объект, если чувственное присутствие объекта вызывает произнесение слова и если слышание слова вызывает следствия, аналогичные в некоторых отношениях следствиям, вызываемым чувственным присутствием объекта.
Повелительное употребление слов должно различаться в соответствии с тем, слышится ли оно или произносится. Вообще говоря, слышимое повелительное слово — например, слово команды в армии — понимается, когда мы видим, что оно вызывает определенное телесное движение или импульс к такому движению. Произнесенное повелительное слово выражает желание и поэтому требует наличия "идеи" желаемого следствия. Таким образом, "выражая" что-то у говорящего, оно "обозначает" внешнее следствие, которого оно требует. При таком употреблении слова существенно различие между тем, что оно "обозначает", и тем, что оно "выражает".