[128] Следует отметить, что цена упомянутых договоров и размер предполагаемых льгот должны носить действительно существенный характер, так как неудобства, причиняемые собственникам земельных участков археологическими раскопками весьма значительны. Так, п.1 ст. 49 Закона об ОКН предусмотрено, что в случае, если в пределах земельного участка или участка водного объекта обнаружен объект археологического наследия, со дня обнаружения данного объекта собственник земельного участка или пользователь им либо водопользователь владеет, пользуется или распоряжается принадлежащим ему участком с соблюдением условий, установленных Законом об ОКН для обеспечения сохранности выявленного объекта. Кроме того, следует отметить, что необходимость проведения археологических раскопок не является в соответствии со ст.49 ЗК РФ основанием для принудительного выкупа земельного участка для государственных нужд. Закон об ОКН также не содержит положений, относительно изъятия земельных участков, на территории которых находятся объекты археологического наследия. Пп.2 и 3 ст. 49 Закона устанавливают, что объект археологического наследия и земельный участок или участок водного объекта, в пределах которых он располагается, находятся в гражданском обороте раздельно.
[129] См. об этом: Макаров Н.А. Грабительские раскопки как фактор уничтожения археологического наследия России. Материал размещен на сайте: http://www.archaeology.ru. Трояновский В. Наступит ли «райская жизнь» для черных археологов? // Северный рабочий от 10.08.2006 года; Стародубцев Г.Ю., Зорин А.В., Шпилев А.Г. О проблеме сохранения археологического наследия // Российская археология. 2004. .№1. С.120-125; Круглый стол «Сохранение археологического наследия России» в Совете Федерации ФС РФ // Российская археология. 2005. №1. С.5-6.
[130]В развитых странах «черная археология» не имеет такого значительного распространения, как в России. Объясняется такое положение дел тем, что в этих странах сформирован легальный рынок культурных ценностей. В случае несанкционированного обнаружения лицом движимого археологического объекта, практически нет возможности сбыть указанный предмет. Ни аукционные дома, ни независимые арт-дилеры не приобретут нелегально полученную вещь по выгодной для продавца цене, так как последующая ее перепродажа будет сопряжена с большими трудностями. См. об этом: Богуславский М.М. Указ. соч. С.173. Дела: «U.S. v. Hollinshead» и «U.S. v. McClain».
[131] Так, в одной из работ совершенно обоснованно, на наш взгляд, предлагается включить в УК РФ статью «Незаконное завладение культурными ценностями, не имеющими собственника, или собственник которых неизвестен». (См.: Сабитов Т.Р. Охрана культурных ценностей: уголовно-правовые и криминологические аспекты. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. Омск. 2002. С.12.) Д.В. Мазеин предлагает создать отдельный государственный реестр археологических объектов в РФ, ввести запрет на свободную продажу металлодетекторов. (См.: Мазеин Д.В. Совершенствование системы охраны археологических памятников // Вестник молодых ученых. 4’03 (Серия: Исторические науки. 2’03). С.73-74.) А.А. Чубур указывает на необходимость введения законодательного запрета на хранение подлинных археологических и палеонтологических экспонатов, представляющих научную ценность в негосударственных (частных, школьных, сельских, муниципальных) собраниях и т.д. (См. Чубур А.А. Проблема незаконных раскопок и подпольной торговли древностями и возможные пути ее решения. Материал размещен в сети Интернет: http://fennecfox.narod.ru/blackarch.htm. Информация по состоянию на 10.10. 2005 года)
[132] С одной стороны, не секрет, что государственное финансирование работы археологов оставляет желать лучшего. С другой стороны, труд археологов в современных условиях весьма востребован. Так, ощущается острая нехватка археологов для проведения так называемых «предстроительных раскопок». В соответствии с нормами Закона об ОКН земельные участки, подлежащие хозяйственному освоению, являются объектом историко-культурной экспертизы. На практике это означает, что застройщики, готовящие под застройку территории в охранных зонах, должны предварительно финансировать проведение археологических раскопок. Профессиональное археологическое сообщество не всегда способно предложить свои услуги в должном объеме. Археологов не хватает, в небольших городах они работают сезонно, но строительная индустрия так работать не может.
[133] Археологические раскопки на частных землях возможны по законодательству США с разрешения их собственника. Обнаруженные археологические объекты поступают в частную собственность. При этом на лицах, осуществляющих раскопки, не лежит никаких обязанностей перед государством. (См. подробнее: Wylie A. Ethical Dilemmas in Archaeological Practice: Looting, Repatriation, Stewardship, and the Transformation of Disciplinary Identity // Perspectives on Science. 1996. №2. P. 154.) Проиллюстрировать действие американского законодательства можно на так называемом «Деле тираннозавра Сью». В 1990 году исследователь Сью Хендриксон - сотрудник частного исследовательского института обнаружила на земле, принадлежавшей индейцу Вильямсу, самый крупный и лучше всех сохранившийся скелет тираннозавра из всех обнаруженных в мире. Перед началом раскопок организация, сотрудником которой являлась Хендриксон, выплатила собственнику земли пять тысяч долларов США за разрешение на проведение раскопок на частной земле. При обычных обстоятельствах, согласно законодательству США, собственник земли в данной ситуации не получил бы ничего, кроме уже уплаченных пяти тысяч долларов, а исследователи, сделавшие открытие, смогли бы самостоятельно, без уведомления каких бы то ни было государственных органов, распорядиться бесценной находкой. Однако в этом деле обнаружилась примечательная юридическая тонкость. Земельный участок индейца Вильямса, как оказалось, имеет в соответствии с законодательством специальный статус «индейских земель», доверительным собственником которых является государство. В связи с тем, что государство не одобрило совершенную сделку, она была признана недействительной. Переданные государству останки тираннозавра были проданы на аукционе Сотбис более чем за восемь миллионов долларов США. Доходы от продажи были обращены в пользу индейца-собственника земли. Приведенный случай вызвал очередную волну критики со стороны американской научной общественности в адрес американского законодательства. Было абсолютно неизвестно, кто станет покупателем бесценного скелета, то есть «Сью» могла стать недоступной для исследователей, что нанесло бы непоправимый вред науке. К счастью, «Сью» приобрел Чикагский музей естественной истории. См. об этом: Milstein M. Battle for Bones // High Country News. 1992. September, 21; Pasternak J. Monstrous Bones of Contention // Los-Angeles Times. 1992. October, 2; Roberts D. Digging for Dinosaur Gold. // New York Times. 1994. September, 15; Lazerwitz D.J. Bones of Contention: The Regulation of Paleontological Resources on the Federal Public Lands // Indiana Law Journal. 1994. (32) Р.34.; Duffy P.K.& Lofgren L.A. Jurassic Farce: A Critical Analysis of the Government’s Seizure of «Sue», a Sixty-Five-Million-Year-Old Tyranosaurus Rex Fossil // South Dakota Law Revue. 1994. (478). Р.49.
[134] Иллюстрацией к данному тезису может послужить случай, имевший место во Франции. В 1994 году группа французских археологов-любителей открыла одну из наиболее крупных и ранее неизвестных пещер, содержащую наскальные рисунки доисторического человека. Земля, на которой находилась пещера, принадлежала на праве собственности четырем частным лицам. Пещера была признана археологическим памятником по законодательству Франции, находящимся в собственности государства. Соответствующие земельные участки были изъяты с выплатой компенсации за невозможность сельскохозяйственного использования земли. Лица, обнаружившие пещеру, получили скромное вознаграждение за свое открытие. В печати активно муссировался вопрос о том, что государство несправедливо обошлось с указанными лицами: размер вознаграждения был очень небольшим. См. об этом: Sax. J. Ibid. P. 186-191; Patel T. Passions Run High over French Cave Art // New Scientist. 1996. May, 4.
[135] Аналогичный вопрос, касающийся приоритета норм УПК РФ, стал предметом рассмотрения в КС РФ. В п.2 Постановления КС РФ от 29 июня 2004 г. N13-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 УПК РФ в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы» (СЗ РФ. 2004. №27. ст. 2804) указывается, что УПК, будучи обычным федеральным законом, не имеет преимущества перед другими федеральными законами с точки зрения определенной Конституцией РФ иерархии нормативных актов. В то же время, УПК РФ как систематизированный свод правовых норм, во взаимосвязи и содержательном единстве регулирующих уголовное судопроизводство в целом и отдельные его части, этапы, стадии, институты, … призван обеспечить единообразие и согласованность нормативно-правовых установлений и складывающейся на их основе правоприменительной практики, чем и обусловливается закрепление приоритета данного Кодекса в качестве закона, регулирующего производство по уголовным делам. Появление в регулировании уголовного судопроизводства нормативных положений, противоречащих УПК РФ, может создать неопределенность в правовом положении участников судопроизводства, привести к нарушениям прав и законных интересов граждан и, в конечном счете, - к дестабилизации единого правового пространства в сфере уголовного судопроизводства. При установлении правила о приоритете норм УПК РФ законодатель исходил из особой роли, которую выполняет в правовой системе РФ кодифицированный нормативный правовой акт, осуществляющий комплексное нормативное регулирование тех или иных отношений…Вместе с тем приоритет УПК РФ перед другими обычными федеральными законами не является безусловным, а ограничен рамками специального предмета регулирования, которым, как это следует из его статей 1-7, является порядок уголовного судопроизводства. Аналогичным способом, по нашему мнению, должна быть разрешена и рассматриваемая нами коллизия.