В марте 1833 года обе группы слились в одно целое, соединенные уже торговыми отношениями: государства прусско-гессенской системы, Бавария, Вюртемберг, Гогенцоллерн. К этому союзу вскоре стали присоединяться одно государство за другим: Саксония, остатки маленьких тюрингенских государств (1833 г.), Баден, Нассау (1835 г.), Франкфурт (1836 г.). В состав германского таможенного союза входила уже территория в 8252 кв. мили и 25 000 000 жителей. Как мы видели, его создание было заслугой прозорливого, сведущего в народном хозяйстве и дальновидного прусского высшего чиновника и самого короля, который понимал эти дела подобно многим князьям его дома. Либерализм пользовался здесь небольшим почетом, либеральные головы были против присоединения, как, например, вольнодумный Баден, очень недальновидно противившийся присоединению, так как оно ставило перед ними необходимость поддерживать слишком тесные отношения с прусским, тогда еще неограниченным, правительством. Нельзя в полной мере оценить пользу возраставших торговых отношений и соответственного увеличения и улучшения торговли, вносившей в народную жизнь не только обмен товаров и продуктов, но и обмен мыслей и впечатлений, что к концу десятилетия было очень заметно. Еще важнее был закон о том, чтобы изменения проводились не союзом, а по договорам одного государства с другим. В силу этих законов Ганновер с Брауншвейгом, Ольденбургом, Шаумбург-Липпе устроили нижнесаксонское таможенное общество, которое должно было подорвать могущество таможенного союза. Это была одна из многих бесплодных попыток остановить медленное, но последовательное развитие германской нации.
Было бы неплохо, если бы таможенный союз своим воздействием на промыслы дал новую связь единству народа, ввиду того, что в это тридцатилетие старинный враг германского единения — борьба протестантства и католичества выступала во всей своей силе. В то время, когда рационализм брал верх, было большим заблуждением уверить себя, что сила религии и церковных убеждений подорвана, тогда как она давала себя чувствовать даже с большей силой по мере того, как население втягивалось в общественные дела. В 1835 году умер веротерпимый патриот, архиепископ кёльнский, граф Шпигель. Под влиянием кронпринца Фридриха Вильгельма, который при большом уме, массе идей и живости чувств мало понимал в практических делах, был избран на это важное место вестфальский дворянин, с очень ограниченным образом мыслей, средневековый подвижник, обскурант Клеменс Август Дросте. Он тотчас стал во враждебную позицию по отношению к научной школе профессора Гермеса, от сочинений которого папа предостерегал верующих в своем послании от 26 сентября 1835 года. Гермесианцы надеялись убедить папу, как янсенисты сто лет тому назад, и столь же тщетно, что он ошибается в значении гермесианских законоучений. Однако Клеменс Август разослал послание к духовным отцам рейнского университетского города, в котором он запрещал под страхом наложения взыскания чтение гермесианских сочинений и посещение лекций богословия, которые придерживались этого направления (июнь 1837 г.). Прусское правительство впервые продемонстрировало свою неумелость в обращении с вопросами церковно-политического характера; через куратора университета велено было уведомить профессоров-католиков, что они должны полностью отказаться от упоминаний о гермесианских сочинениях и отзывах папы о них под страхом «увольнения от должности»; в это самое время уполномоченные гермесианцев были отосланы из Рима с отказом.
Немногим лучше был решен вопрос о смешанных браках. Это был животрепещущий вопрос для католицизма в прусской рейнской провинции. Приказ, исходивший из королевского кабинета, от августа 1825 года, по которому в восточных провинциях требовалось, чтобы дети смешанных браков следовали религии отца, распространен был и на западные рейнские земли и Вестфалию. В клерикальных кругах вычислили очень верно, что в сравнительно короткое время от этого будет обращено в протестантизм все высшее сословие этих провинций, так как тут чаще всего бывают смешанные браки. Молодые чиновники или молодые купцы евангелического исповедания, которых посылают или которые сами переселяются сюда, — талантливые молодые люди, с будущим, большей частью женятся на обеспеченных местных девушках-католичках. Римская Церковь не одобряет, понятно, смешанных браков; но допускает по закону церковное их благословение, если дается обещание воспитать детей в католической вере. Такое бревэ Пия VIII появилось в марте 1830 года. Если такого обещания и не было дано, то допускалось присутствие католического священника — так называемое пассивное присутствие — или соглашение на брак в присутствии католического священника, но без всякого церковного торжества.
В кроткий и, смеем сказать, проникнутый христианским духом век, обе стороны на Рейне стали полагать, что папское бревэ и кабинетский указ тождественны, почему и сам указ является исполнимым для римского духовенства, так как бревэ не высказывается прямо против него. Клеменс Август перед избранием своим в архиепископы обещал поддерживать на основании бревэ состоявшееся соглашение между епископами и прусским правительством. После своего избрания он заявил, что бревэ и соглашение несовместимы. В Риме в то же время узнали о положении дел и об уловке, которая здесь допускалась. Священники стали отказываться венчать, если не давалось обещание воспитывать детей в католической вере. Так как архиепископ после напоминания о том, что он обязан исполнить обещание или отказаться от должности, ничего не сделал, то в ноябре 1837 года он был арестован в своем дворце, в Кёльне, и под конвоем отправлен в крепость Минден. Таким же образом отнеслись к архиепископу Познянскому и Гнезненскому, на основании пастырского послания в феврале 1838 года, в котором Клеменс Август угрожал отрешением от должности всякому священнику, благословившему смешанный брак и не взявшему обещания с родителей. И он тоже искупил свое настойчивое упорство весьма легким мученичеством, просидев некоторое время в крепости.
Эти происшествия всколыхнули общественное мнение не только в католических кругах. Меттерних мог радоваться тому настроению, которое арест епископа произвело в Рейнских провинциях и которое готовило прусскому правительству серьезные затруднения. Ультрамонтанская партия, к тому времени сильно окрепшая, так же как и Меттерних, ожидала проявления затруднений для прусского правительства, но их не произошло; хотя она жаловалась на принуждение в деле вероисповедания, но в этом она сама превосходила всякое протестантское правительство. В 1837 году из Циллерской долины выселилось 400 протестантов-тирольцев потому, что тамошний фанатизм отравлял им жизнь; в следующем году в Баварии, во время правления ультрамонтанского министерства Абеля, которому некогда либеральный король Людвиг временно передал все дела, появился, так называемый, коленопреклоняющий приказ, по которому все военные (значит и очень многочисленные солдаты-протестанты) должны были преклонять колено, когда проносили мимо Святое Тело Христово, sanctissimum, как называет это римская Церковь.
Однако прусское правительство не достигло своих целей в вопросе о смешанных браках, и на это нечего сетовать; католическое мировоззрение было справедливо, так как условия, при которых Церковь может или хочет дать свое благословение браку, не могут быть предписаны ей государственной властью. Заключение брака касается государственной власти только как гражданский акт, но в каких отношениях брачующиеся находятся к своей Церкви, дело их и Церкви. В остальном подчинение этих провинций государственной дисциплине шло спокойно; теперь, через полстолетия, обращение высшего общества в протестантизм, которого так опасался ультрамонтанизм, следовало признать как совершившийся факт. Спор не был еще полностью улажен, когда Фридрих-Вильгельм III умер, в возрасте 70 лет, 7 июня 1840 года.
Россия невольно приняла активное участие в парижских происшествиях. Конституция и то особое положение, которое дано было Польше Александром I, не вполне привились в Польше, главным образом по причине особенностей польского национального характера. Народ, и в особенности польское дворянство, не заботились о спокойном развитии и мало ценили политику осторожного управления финансами князя Любецкого, способствовавшего подъему страны разными полезными начинаниями, а также и устройством ее в духе западноевропейской культуры. Настоящим патриотам это казалось скучным; тайные общества, заговоры и подобные искусства процветали здесь роскошнее, чем где бы то ни было. У них появилась цель, простая, хотя и наименее достижимая, — восстановление Царства Польского в его самых широких границах, до Днепра и Двины. При Николае настроение народа должно было ухудшиться в виду того, что он относился к полякам не сочувственно. Но, собственно говоря, первые признаки враждебного настроения по отношению к России со стороны Польши стали проявляться еще при жизни императора Александра I. Не мешает при этом припомнить, что по конституции 12 декабря 1815 года хотя император Всероссийский и признавался в то же время королем польским, однако, все дела внутреннего управления Польшей были предоставлены сейму, который состоял из двух палат: верхней (или Сената) и Палаты депутатов. В Сенате заседали высшие духовные и светские чины королевства; а в палате депутатов — шляхта и горожане. Кроме того Царству Польскому была присвоена особая финансовая система и монета, и даже дозволено было содержать польское войско, главнокомандующим которого являлся великий князь, наместник Царства Польского Константин Павлович, родной брат императора Николая I.