Всемирная история. том 4. Новейшая история Оскар Йегер 2002г. (стр. 165 из 169)
Александр III, российский император (при вступлении на престол)
Еще до вступления на престол государь, командуя отдельной частью русской армии во время последней войны с Турцией, успел близко познакомиться на деле со всеми тревогами и ужасами такого бедствия, как война. Это обстоятельство в значительной степени повлияло и на все царствование императора Александра по вступлении его на престол. Прекрасно понимая то правило (si vis pacem, para bellum), которым в последнее 20-летие усиленных вооружений злоупотребляли некоторые европейские державы, и в то же время высоко ценя достоинство России, император приложил самые энергичные заботы к усилению военного положения России; с одной стороны, он прикрыл западную границу нашу целым рядом новых крепостей и построил там же несколько стратегических железных дорог, с другой — сблизил все места стоянки русской армии с той же западной границей, со стороны которой всегда могла угрожать России наибольшая опасность. В выполнении этого грандиозного военного плана, который делал Россию почти неуязвимой извне, в значительной степени способствовал императору избранный им в военные министры генерал-адъютант П. С. Банковский. Одновременно с заботами об усилении военного положения России на суше, император Александр III не переставал в течение всего своего царствования заботиться и об увеличении русского флота, не жалея никаких средств на постройку новых судов, и, с одной стороны, почти удвоил силы Балтийского флота, с другой — способствовал возрождению грозной морской силы на Черном море.
Укрепляя границы Российского государства, Александр III не забывал и о том мудром правиле национальной политики, которое постоянно видит лучший оплот всякого государства в тесной связи всех его граждан с мощной государственной властью. В этих видах, в царствование императора Александра III, был предпринят целый ряд весьма разумных мер к обрусению польских, немецких и финских окраин России, причем без всякого насилия придано было подобающее значение русскому государственному языку, государственным законам и русскому народному элементу как преобладающему и господствующему в государстве.
Дворец в Гатчине — любимая резиденция Александра III
Так твердо и прочно сплотив и собрав воедино все силы и средства мощной России, император Александр III, подобно всем государям, сознающим свою силу, никогда, нигде и никому не угрожал ею и ни разу ею не воспользовался в ущерб чьих бы то ни было интересов, не удостаивая даже и вниманием своим разные задорные выходки европейской политики, и ни с кем из европейских государей не вступил ни в какой союз. Держась политики невмешательства в европейские дела и постоянно имея в виду только интересы и достоинство России, Александр III вел свою политику открыто, не прибегая ни к каким ухищрениям, держась в отношении к другим державам безукоризненной прямоты и неуклонной справедливости. Спокойно отвернувшись от Болгарии, поддавшейся влиянию Австрии и позабывшей о своем долге признательности по отношению к России, император Александр III в самый разгар торжеств, сопровождавших возобновление Тройственного союза, протянул руку Франции, и тем самым выказал перед всей Европой, что он не допустит никакой европейской войны, не дозволит никакой коалиции держав обрушиться на Францию. Этот последний, глубоко обдуманный и великодушно выполненный шаг императора Александра III, который в данном случае выказал себя охранителем мира в Европе, произвел на все европейские государства потрясающее впечатление. Впервые, еще со времен начала истории человечества, между двумя могущественнейшими государствами европейскими заключен был не писанный и скрепленный дипломатами договор о союзе оборонительном или наступательном, а настоящий акт братанья двух народов, во имя общего мира и спокойствия. Долг справедливости вынуждает нас заметить, что миролюбивый император Александр III во внешней политике своей нашел себе верного исполнителя своих предначертаний в лице министра иностранных дел К. Г. Гирса.
Александр III. российский император (в последний год жизни)
Императрица Мария Федоровна, супруга Александра III, российского императора
Генерал-адъютант П. С. Ванновский, военный министр
Министр иностранных дел К. Г. Гирc
В то самое время, когда многолетние и усиленные труды и государственные заботы начинали уже приносить свои плоды, и Россия, возведенная императором Александром III на высокую степень могущества, получила решающий голос в делах европейских и азиатских, сам император стал изнемогать от недуга, которому долгое время не придавал надлежащего значения, и после кратковременной, но мучительной болезни, скончался 20 октября 1894 года в Ливадии (на южном берегу Крыма), не оставляя своих государственных дел и забот до последней минуты.
Малый дворец в Ливадии, где скончался Александр III
Когда весть о кончине государя разнеслась по Европе, случилось нечто невиданное и неслыханное в истории. Все европейские государства и все народы единодушно приняли участие в общем и глубоком горе России, и все ознаменовали скорбные дни траура сочувственными манифестациями самого искреннего свойства. В один голос, как бы исполняя чью-то высшую, всеми одинаково признаваемую волю, пресса всей Европы принесла дань признательности и уважения на гроб государя, которого не один русский народ, а все народы Европы почтили прекрасным именем Миротворца; а печальное и глубоко трогательное предание земле останков русского царя обратилось в торжество мира и человеколюбия, которое должно было служить величайшим утешением для супруги почившего императора, для всей его семьи и для вновь вступившего на престол старшего сына его, императора Николая II.
В заключение нашего рассказа напомним читателям, что в область всемирной истории входят только те явления жизни человечества, в которых оно представляется нам как нравственное целое, руководимое этическими целями и стремящееся к разумению этических задач; сознание этой идеи и осуществление ее есть даже высшая цель, к какой человечество способно стремиться. Величайшая и вечная заслуга христианской Церкви, которая в этом смысле справедливо именуется кафолической (т. е. всеобщей), заключается именно в том, что она придала этой идее определенную, легкую и законченную форму. С течением времени изменились понятия человечества о внешней форме Церкви, изменились отношения к ее обрядовой и догматической стороне, но внесенная Церковью идея о самом единстве человечества и те нравственные требования, какие в ней заключаются, остались те же, и новейшим понятиям должны представляться более ясными, чем какому-либо из предшествующих. Нам представляется даже, что требования, вытекающие из этого понятия о человечестве, в данное время более, чем когда-либо, исполнимы: отчасти потому, что за последние века исчезла масса предрассудков и предубеждений и постоянно продолжает исчезать; отчасти же и потому, что день ото дня все более и более учимся мы преодолевать препятствия, благодаря взаимным отношениям между народами, а таким образом и само понятие о человечестве день ото дня все яснее и яснее представляется каждому мыслящему человеку, как нечто осязаемое.