Одним из важных направлений социальной деятельности местных сообществ и формируемых ими органов является защита окружающей природной среды.
Так, в Германии важнейшие природоохранные проекты финансирует федеральный центр. Возможности же органов местного самоуправления, хотя и не столь значительны, но вполне достаточны для проведения локальной целенаправленной экологической политики. Важным инструментом защиты окружающей природной среды является чрезвычайно строгая система штрафов за нарушение экологических норм. Причем, следует указать, что размер применяемых за это материальных санкций настолько велик, что их выплата болезненно сказывается на финансовом состоянии даже крупных предприятий. Существуют и более мелкие штрафы, применяемые и в отношении частных лиц, например, за нарушение правил пользования местными парками отдыха, водоснабжением и т.д.
Разумеется, органы местного самоуправления отнюдь не ограничиваются административными и запретительными мерами. Они сами активно участвуют в природоохранных мероприятиях и так называемой «рекреационной индустрии», под которой понимается развитие сети парков, заповедников, зоопарков, скверов, где жители данной местности могут проводить свободное время [170][154].
Таким образом, органы местного самоуправления принимают активное участие в осуществлении социальной политики. К числу основных направлений их деятельности в социальной сфере относятся: помощь малоимущим, здравоохранение, образование, решение жилищных, экологических и других актуальных проблем существования и функционирования местного сообщества.
Заключение
Обобщая вышеизложенное, представляется необходимым сделать несколько выводов методологического характера.
Современная политическая теория рассматривает местное самоуправление, как правило, сквозь призму таких понятий, как “деконцентрация” и “децентрализация”.
Так, известный французский правовед Ж. Ведель под деконцентрацией понимает организационную технику, которая состоит в передаче важных прав по принятию решений представителям центральной власти, поставленным во главе различных административных округов или государственных служб.
Различают “вертикальную” и “горизонтальную” деконцентрацию. В рамках первой - все полномочия по представительству интересов центральных властей на местах передаются только одному государственному чиновнику (в результате деконцентрация в центре порой сопровождается концентрацией власти на местах), а в рамках второй - на местном уровне образуется несколько “центров власти” с распределением обязанностей по отраслевому принципу.
Децентрализация же, как отмечает Ж. Ведель, состоит в передаче прав на принятие решений не просто представителям центральной власти, а органам, которые не находятся в иерархическом подчинении центральным органам власти и которые зачастую избираются заинтересованными гражданами [171][155].
Таким образом, деконцентрация и децентрализация, являясь двумя видами перемещения властных полномочий из центра на места, имеют существенные различия. Деконцентрация - это лишь техника управления, которая сама по себе не равнозначна демократии, поскольку сохраняет всю администрацию в распоряжении центральной власти или её представителей. Реформы по деконцентрации, указывает Г.Брэбан, имеют управленческий, а не политический смысл: в географическом отношении аппарат управления приближается к гражданам, но сами они никакой властью не наделяются [172][156].
При децентрализации происходит непосредственно отчуждение полномочий государства как юридического лица в пользу другого юридического лица, каковым является местный управленческий коллектив (местное сообщество).
Децентрализованное государственное управление не только демократичнее, но и эффективнее централизованного. Об этом писал еще в первой половине XIХ века А. де Токвиль. В своем сочинении “Демократия в Америке” он утверждал что правительство, выступающее как единственный гарант и арбитр народного счастья, создает лишь иллюзию свое всемогущества в разрешении всех проблем. Ему больше ничего не остается, кроме как принять на себя бремя думать за всех и самому преодолевать все трудности [173][157].
Положение о более высокой эффективности децентрализованных систем государственного управления подтверждается выводами современной науки, в частности, общей теорией систем Л. фон Берталанфи и эволюционной теорией Ж. Пиаже. Последний, например, обосновал тезис о том, что любые системы - физические, биологические и социальные - являются саморегулируемыми. Саморегуляция выступает в виде совокупности действий системы, направленных на ее самосохранение и развитие. Чем сложнее и динамичнее процессы, в которые, включена какая бы то ни было система, тем большей степенью свободы она обладает в своевременном реагировании и адаптации к происходящим изменениям, в сохранении устойчивости. Существует лишь одно эффективное решение этой проблемы - расширение самостоятельности подсистем в пределах жизнеспособности системы как целого. Для социально-политических систем это означает ослабление диктата “сверху”, развитие самоуправления, в первую очередь, регионального и местного, при одновременной демократизации всей системы управления. Именно эту цель и преследуют идущие в демократических западных государствах реформы местного самоуправления и местного управления.
В этом аспекте, представляется показательным, опыт Совета Европы, которому принадлежит заслуга в разработке Европейской хартии местного самоуправления [174][158]. Содержащиеся в этом документе положения направлены на защиту и усиление независимости органов местного самоуправления в различных странах Европы.
В Хартии, которая имеет силу международного договора и является обязательной для государств, ее подписавших, закрепляется целый ряд фундаментальных принципов и норм, конституирующих местное самоуправление, среди которых следует указать такие:
- местное самоуправление является одним из главных фундаментов любого демократического режима (преамбула);
- местное самоуправление позволяет управлять эффективно, непосредственно соприкасаясь с населением (преамбула);
- защита и укрепление местного самоуправления представляет важный вклад в дело строительства Европы, основанной на принципах демократии и децентрализации власти (преамбула);
- компетенция, предоставляемая органам местного самоуправления, должна быть обширной и целостной и может ограничиваться государственными органами только в пределах, установленных законом (ст.4.4);
- любой административный контроль над местным самоуправлением может осуществляться только в соответствии с формами и в случаях, предусмотренных конституцией и законом (ст.8.1);
- муниципалитеты имеют право на достаточные собственные ресурсы, которыми они могут свободно распоряжаться при осуществлении своей компетенции (ст. 9.1);
- органы местного самоуправления имеют право кооперироваться друг с другом и вступать в международные ассоциации органов местного самоуправления (ст. 10.1,ст. 10.2);
- органы местного самоуправления должны иметь право на юридическую защиту их прав и интересов, с тем, чтобы обеспечить свободное осуществление своей компетенции и уважение принципов местного самоуправления (ст. 11).
Таким образом, местное самоуправление является важным элементом конституционного строя демократических государств. Оно представляет собой ту специфическую ”ветвь власти”, которая на местном уровне, с одной стороны, участвует в осуществлении воли государства, с другой - наиболее полно учитывает интересы населения. Муниципальные органы являются гарантом основных демократических ценностей. Они наиболее доступны и отзывчивы для населения, максимально приспособлены использовать, имеющиеся в их распоряжении ресурсы, для удовлетворения местных потребностей, и фактически укрепляют государственную власть на местном уровне, делая ее более гибкой и эффективной.
Международный опыт свидетельствует о том, что становление, развитие и совершенствование полноценной системы местного самоуправления, представляют собой исторически длительный и сложный процесс, который далек от завершения в странах с уже развитой локальной демократией, а Украина, по нашему мнению, находится лишь в начале этого пути.
Список использованных источников.
[1] Тихомиров Ю.А. Курс сравнительного правоведения. – М.: Норма, 1996. – С. 8.
[2] Егоров С.А. Современная наука конституционного права США. – М.: Наука, 1987. – С. 17.
[3] Прело М. Конституционное право Франции. – М., 1957. – С. 22.
[4] De Vergotti G. Dirito constituzionale comparato. – Padova, 1981. – P.5.
[5] Grotinelli G. Note introduitiva di diritto constituzionale. – Torino, 1988. – P.50.
[6] Melone A., Kalvelage C. Primer on Constitutional Law. – Palisades, 1982. – P.IX.
[7] Григорьев В.А. Идейные и институциональные истоки местного самоуправления в Украине (до середины ХIХ века) // Юридический вестник. – 1998. - №2. – С.76-81.
[8] Грушевский М.С. Iсторiя Украiны – Русi: В 11 т. – К., 1994.- Т.5: - 233 с.
[9] Барабашев Г.В. Местное самоуправление. - Изд-во Московского университета, 1996. – 104 с.
[10] Токвиль А. Демократия в Америке. - М.: Прогресс, 1992. – 65 с.
[11] Коркунов Н.М. Русское государственное право. Том II. Часть особенная. – СПб, 1903. – С.489.
[12] Крусян А. Местное управление и самоуправление: к постановке вопроса о содержании и понятии // Юридический вестник. – 1998. - №1. – С. 84.
[13] Лешков В.М. Опыт теории земства и его земских учреждений по Положению 1864 г. янв. 1. – М.,1865. – С. 134.
[14] Васильчиков А.И. О самоуправлении: Сравнительный обзор русских и иностранных земских и общественных учреждений. – СПб, 1869-1871. – Т. I - III. – C. 234.
[15] Лешков В.Н. Опыт теории земства и его земских учреждений по Положению 1864 года января 1. - М., 1865. – 29 с.