Промышленный рывок в Средней Европе, вероятно, будет происходить на базе внедрения здесь относительно новых производственных технологий. К моменту начала такого рывка в Средней Европе деиндустриализация должна уничтожить значительную часть местной советской промышленности. Новые производства, вероятно, будут создаваться не в старых промышленных центрах на востоке, скажем, Украины и Беларуси. Скорее стоит ожидать, что новые производства будут возникать близ границы с Германией или с Польшей (на Украине и в Беларуси), а также -- у морских портов на Балтике. Именно в этих регионах уже сегодня наилучший инвестиционный климат в этих странах.
Создание новых производств почти всегда происходит за счет изначального внедрения новых технологий. Тем более, что интеграция Средней Европы в единое европейское экономическое пространство будет означать резкое расширение емкости европейского рынка вообще. А, значит, более-менее свободная конкуренция будет просто заставлять инвесторов работать здесь серьезно.
Потенциальная специализация этих производств по некоторым параметрам уже примерно ясна. Это, в частности, нефтеперерабатывающая и химическая промышленность. Насыщенность Средней Европы топливными коммуникациями разных типов предопределяет хорошие условия для становления здесь дополнительных комплексов перерабатывающих производств. Тем более, что химическое производство экологически опасно и в развитых странах Европы экологические движения обычно достаточно влиятельны, чтобы вытеснять со своих территорий вредные производства в более отсталые государства. Кстати, ныне именно химическая и нефтеперерабатывающая промышленность - наиболее стабильная и динамичная части промышленного комплекса стран Средней Европы, в частности и Беларуси.
Именно промышленная, а не технологическая, экономическая специализация Средней Европы предопределяет стремление промышленных корпораций, оседающих тут, получить прямой доступ к источникам сырья на территории России. Местные политические элиты обладают значительными каналами влияния на принятие решений в России и странах региона Каспийского моря. Эти старые наработанные связи -- один из самых интересных моментов развитии Средней Европы. Среднеевропейские государства, особенно Беларусь и Украина, вероятно, могут выступать своего рода точками опоры Запада при его закреплении на рынках и в политической системе России. Собственно, связи в России остаются, наверное, одним из самых важных козырей в руках местных элит перед западными инвесторами, дабы те хоть что-то оставили "местным" в управлении на их Родине.
От успеха местных элит в борьбе за влияние в России будет зависеть тип и структура экономических систем в Средней Европе. Если местным политическим элитам удастся добить конкурентные производства в России, тогда российский рынок будет в значительной мере обслуживаться промышленными центрами, которые сконцентрируются в Средней Европе. В конечном счете, именно стремление сохранить свою промышленность за счет российской, закачать в свою экономику западные инвестиции для работы на российском рынке уже долгое время лежит в основе белорусской экономической политики.
Правда, Беларусь несколько выбивается из общей схемы развития Средней Европы. В Беларуси очень велики предпосылки к сохранению заметной части советского промышленного потенциала до широкомасштабного притока западных инвестиций. Главным образом, благодаря без преувеличения уникальному геополитическому положению.
Именно через Беларусь предполагается провести целый веер трансевропейских коммуникаций, которые должны ослабить зависимость ЕС и России от Украины. Положительное действие эффекта европейской интеграции относительно РБ может начаться раньше и быть более мощным, чем в других соседних странах.
Социально-экономическая структура РБ настолько "завязана" на крупную промышленность, что здесь практически невозможны любые программы развития за счет ликвидации национальной крупной промышленности. Политическая стабильность в РБ требует от Запада и России неких действий, которые помогут выжить части этой промышленности.
Теоретически у Беларуси наибольшие шансы в Средней Европе миновать стадию полной постсоветской деиндустриализации. Минск может продолжительное время форсировать выход своей промышленности на рынки стран третьего мира и лоббировать свои интересы в России силами российской имперской оппозиции.
Однако далее - все равно Беларусь оказывается в зоне формирования широкого европейского континентального промышленного ядра. Просто в отличие, скажем от Германии Минск еще может отформировать самостоятельную систему доступа к источникам сырья через систему крупных российско-белорусских корпораций. И если Беларусь этой возможностью сумеет воспользоваться, то тогда, возможно, через 10-15 лет наше государство надо будет сравнивать не с Германией, а - с Голландией или Францией. Именно у этих стран есть ТНК, которые обеспечивают им самостоятельный доступ к своим сферам влияния за пределами Европы. А где свои "Славнефть" или "Тоталь" у Германии?
Сближение с Россией может помочь только выжить, пока у Запада нет средств на вливания в Беларусь. Надо бояться потерять не независимость, а - крупную промышленность. Без своей индустрии Беларусь имеет все шансы погрузиться в затяжной политический хаос и в скором времени полностью потерять самостоятельность относительно не России, а - Запада. Интеграцию РБ в объединенную Европу остановить невозможно. Думать надо скорее о том, чтобы эта интеграция была максимально почетной и выгодной.
Создание Европейского Союза коренным образом изменило геополитическую ситуацию, в которой развивается Беларусь. Даже если бы при этом не распался Советский Союз последствия возникновения единой Европы имели бы для Беларуси едва ли не революционные последствия. В том числе и для всей системы внутрибелорусских межрегиональных взаимоотношений.
Во-первых, на западе от Беларуси возник и практически приблизился к ее границам самый мощный в Евразии социально-экономический организм. Экономическое притяжение Беларуси с этому организму вполне естественно. Но в первую очередь выгоды от соседства со столь мощным образованием пожинают жители Западной Беларуси и особенно ее приграничной полосы. Часто своего рода посредником между Беларусью и ЕС выступает Польша. В этом смысле показательна часто цитируемая в польских СМИ официальная статистика. Вот уже не менее пяти лет граждане Беларуси занимают третье место среди граждан других стран по посещениям Польши (после граждан Германии и Чехии). Граждане Беларуси также занимают третье место по общей сумме потраченной на территории валюты и по количеству потраченных на территории Польши денег на одного посетившего гражданина. Около 80 процентов всех покупок к Польше белорусами совершается на польской территории на глубину до 20 км от совместной границы. То есть даже на уровне мелкой торговли соседство с богатым западом обогащает в первую очередь западных белорусов. Соответственно именно Западная Беларусь менее всего пострадала в ходе распада СССР и начавшегося на постсоветском пространстве экономического кризиса. На Западе было меньше промышленных предприятий, чем на Востоке, население сохранило очень тесные связи с окрестными деревнями, негативные последствия от упадка сельскохозяйственного производства наступают для крестьян медленнее, чем безработица для рабочих в случае остановки их завода. Чернобыльская авария затронула в первую очередь Восток. Близость Запада позволила дополнительно уменьшить степень накала постперестроечных проблем и обеспечить в западной Беларуси относительную политическую стабильность.
Подобное явление наблюдается и в Польше в прилегающих к Германии районах. Наибольшие инвестиции, наилучшие возможности найти работу в Польше имеются вблизи немецкой границы. Особенность белорусской ситуации по сравнению с Польшей в том, что не вся линия белорусско-польской границы является одинаковым по мощи стимулятором экономической активности на белорусской территории. Приграничная полоса четко делится Беловежской пущей на две части: регион Бреста и регион Гродно. Со стороны Гродно к Беларуси примыкает самый отсталый в экономическом плане регион Польши. Примерно столь же отсталой, утерявшей промышленный потенциал является и расположенная поблизости часть Литвы, а также - Калининградская область России. Пока ни в северо-западной Польше, ни в Литве, ни в Калининградской области даже не предполагается промышленный рывок. А, значит, следует ожидать, что в регионе Гродно вряд ли будет возникать основание для концентрации промышленного производства и стремительного роста этого города.
Иная ситуация сложилась близ Бреста. Этот белорусский город оказался на линии самого важного коммуникационного проекта Европейского Союза на Востоке Европы. Согласно решениям конференции стран ЕС на о. Корфу и о. Крит в 1994 году было решено развернуть строительство целой сети трансъевропейских коридоров в сторону России и от Балтийского моря к Черному. Четыре наиболее важных проекта из этой серии должны пройти через Беларусь вблизи Бреста: железнодорожная и шоссейная магистраль Мадрид-Берлин-Минск-Москва, два газопровода из полуострова Ямал в Германию, линия сверхмощной ЛЭП в рамках проекта Балтийское Кольцо (из России в Германию) и линия оптико-волоконной связи. Кроме того, Беларусь должны пересечь еще два “критских” коридора: Рига(Санкт-Петербург)-Витебск-Гомель-Киев(Одесса) и Клайпеда-Вильнюс-Минск-Гомель-Киев(Одесса).