Grof, S. (1985). Beyond the brain: Birth, death, and transcendence in psychotherapy. Albany: State University of New York Press.
Herrington, A. (1972). Psychopaths. New York: Touchstone.
Higgins, N. D. (1989). Devil child. New York: St. Martin's Press.
Hill, D. G. (1980, June). Study of mind development groups, sects and cults in Ontario. A Report to the Ontario Government.
Kahaner, L. (1988). Cults that kill New York: Warner.
Katz, J. (1989). Seductions of crime. New York: Basic Books.
King, F. (1977). The magical world of Aleister Crowley. London: Weidenfeld & Nicolson.
Langone, M. D., & Blood, L. O. (1990). Satanism and occult-related violence: What you should know. Weston, MA: American Family Foundation.
LaVey, A. (1969). Satanic bible. New York: Avon Books.
LaVey, A. (1976). The satanic rituals. New York: Avon Books.
Magid, K., & McKelvey, C.A. (1989). High risk: Children without a conscience. New York: Bantam Books.
Marron, K. (1988). Ritual abuse. Toronto: McClelland-Bantam.
Maslow, A. (1976). Religions, values, and peak experiences. New York: Penguin.
Norris, J. (1989). Serial killers. New York: Doubleday.
Ornstein, R. E. (1972). The psychology of consciousness. New York: W. H. Freeman.
Power Metal magazine. (1989, June). p. 56.
Raschke, C. (1990). Painted black: From drug killings to heavy metal-the epidemic of satanic crime terrorizing our communities. San Francisco: HarperSanFrancisco.
Russell, J. B. (1988). The prince of darkness. lthaca, NY: Cornell University Press.
Schreck, N. (Ed.). (1988). The Manson file. New York: Amok Press.
St. Clair, D. (1987). Say you love Satan. New York: Dell.
Symond, J. (1971). The great beast: The life and magic of Aleister Crowley. London: Macdonald.
Tart, C. (1972). Altered states of consciousness. Garden City, NY: Doubleday.
Terry, M. (1987). The ultimate evil: An investigation into America's most dangerous satanic cult. Garden City, NY: Doubleday.
Weil, A. (1986). The natural mind: An investigation of drugs and higher consciousness. Boston: Roughton Mifflin.
Wilson, C. (1988). Aleister Crowley: The nature of the beast. San Francisco: Thorsons.
20
ЮРИДИЧЕСКИЕ СООБРАЖЕНИЯ: ВОЗВРАЩЕНИЕ НЕЗАВИСИМОСТИ И ИНИЦИАТИВЫ
Герберт Л. Роуздейл, Esq.
Споры между фанатиками и обществом не новы. Они восходят к установлению социального контракта и связаны с многими из его последующих подтекстов. Определенные аспекты противоречий выходили на поверхность в течение периода соглашения между идеологическими монархиями и средними классами и в течение периода разногласий между светской и духовной властью с расходящимися притязаниями на верность вассала феодалу. Дискуссии возобновляются время от времени, когда верования индивидов или групп так сильны, что они ведут их к игнорированию или нарушению светского закона. Эти конфликты возникают из широкого спектра юридических спорных вопросов, которые возбуждали сильные страсти и, соответственно, особенно стимулировали фанатиков многих различных типов. Примеры включают несправедливость дискриминационных в расовом отношении законов, конфликты по поводу нападок на клиники по абортам с позиций, прямо-таки требующих пожизненного заключения (right-to-lifers’), и инструментовка попыток аннулировать законы, оскорбительные для определенной группы по идеологическим или экономическим причинам. В современном обществе споры, имеющие отношение к деструктивным, тоталитаристским культам, значительно расширились за последние 15 лет.
Когда я впервые начал высказываться о культах приблизительно 10 лет тому назад, я был одним из чрезвычайно небольшой группы юристов, которые были готовы взяться за широкий круг вызовов, бросаемых культовыми группами индивидуальной свободе и личной независимости. Подиум фактически в значительной степени был утрачен в пользу резкой, хорошо организованной клики специалистов по “гражданскому освобождению”, которые подробно рассуждали о нерушимости Первой поправки и прав, уязвимости и жизнеспособности так называемых новых религиозных движений.
Те, кто бросал вызов тоталитарным группам, были озабочены жульничеством и манипулированием в отношении новичков и членов и наличием психологического, финансового и иногда даже физического насилия внутри групп без основанного на информации согласия. Приоритетами критиков были просвещение и удержание от враждебных действий. Критики полагали, что индивиды могут быстро и решительно оказаться лишенными своей способности думать критически и высказывать независимые суждения и что процесс депрограммирования мог восстановить способность культиста независимо выбирать общий курс поведения, который мог бы включать возвращение либо к группе, либо к догрупповому стилю жизни и ценностям.
Ранние дебаты сосредотачивались на ряде вопросов: Заполучали ли данные группы членов путем волевого, хотя и нетрадиционного, обращения или посредством принудительного манипулирования либо мошеннической тактики, которые лишали нового члена его или ее свободы выбора? Могут ли тоталитарные группы, претендуя на полную преданность и повиновение членов, требовать и оказывать давление с целью добиться прекращения всех семейных связей? Может ли такая группа требовать от члена изолировать детей и внуков от членов семьи вне организации? Было ли действие, начатое при предвидении эмоционального и физического риска для нового члена, оправдано необходимостью перед лицом уголовных обвинений в похищении, когда член группы недобровольно был удален из группы? Нарушало ли гражданские права членов тоталитарных групп, заявлявших, что они были подвергнуты разрушающим веру представлениям, консультирование любого рода, согласованное или несогласованное? Иммунизирует ли религиозная мотивация неуголовную вредную деятельность? Короче говоря, юридический анализ и дискуссия подробно занимались вопросами иррационального обращения, природы свободной воли и волевого акта и степень защиты, которую следовало бы предоставить эксцентричным религиозным группам. Этими вопросами среди других занимались Delgado (1977, 1979, 1982), Dressler (1979), Lucksted и Martell (1982) и Shapiro (1983).
С недавних пор, однако, использование Первой поправки в качестве абсолютной иконы превратилось в довольно-таки трудное дело. Теперь широко признано, что право на религиозную свободу не дает никому сопутствующего права наносить вред другому или лишать людей свободы под прикрытием религиозной мотивации. В самом деле, недавние решения явно дают больше веса первенству других социально обоснованных дел, таких, как моногамия, семейная структура и запрещение меняющих сознание наркотических веществ, по сравнению с желанием участвовать в религиозной практике.
В недавние годы стало более очевидным, что деструктивные культовые группы не ограничиваются теми, которые претендуют на религиозные узы. Подобные же проблемы возникают, и с ними необходимо разбираться, когда лидер, осуществляющий власть и контроль над членами, требует политически правильных идей, диктует поведение для достижения психологического и физического благополучия или предписывает абсолютный курс подчиненного поведения, чтобы стать богатым, здоровым или мудрым.
По мере того, как сфера подобным образом расширяется, увеличивается ее перспектива для обдумывания юридических проблем, возникающих после того, как человек выходит из культа и старается вернуть независимость и чувство самоценности. Я лично имел дело с несколькими дюжинами подобных людей, для которых эти заботы были первостепенными. Способность человека оказывать помощь бывшим членам культа иметь дело с юридическими проблемами, которые возникают, по необходимости основывается на понимании процесса, которому они подвергались. В этой главе я скорее исследую такие юридические вопросы, нежели оглядываюсь назад на более старые дебаты в этой области.
РОЛЬ ЗАКОНА В ПРОЦЕССЕ ИСЦЕЛЕНИЯ
После того, как человек покидает тоталитарную группу, он или она часто прежде всего обращаются к вопросу о том, как восстановить существенные юридические внешние атрибуты индивидуальной независимости. Прежде всего, человек обращается к тем переменам, которые имели место в его или ее семье в течение периода участия в группе.
Брак
Расторжение брака, в который он вступил, будучи членом группы, с кем-либо, кто остался в группе, часто бывает первым пунктом дела. Это не всегда легко, потому что иногда супруг(супруга бывают физически недостижимы (географически или каким-либо другим образом) для того, кто покинул группу. С другой стороны, супруг(супруга, оставшиеся в группе, могут также не желать оставаться в браке, поскольку сохранение связей с кем-либо вне группы порождает потенциальную опасность для группы, так как это может обеспечить источник внешней информации и подрыва, посягающего на способность лидера контролировать члена, остающегося в группе. Продолжение брака может также мешать новому союзу с другим членом группы.
Во-первых, экс-культисту следует определить, был ли брак оформлен юридически или просто был церемониальным. Если брак был юридическим, существуют разные способы расторгнуть его, обычно путем развода или аннулирования. Согласованный развод без взаимных обвинений является наиболее обычным методом, но иногда бывает доступным аннулирование, когда можно доказать, что вступление в брак не было осознанным или добровольным или что в качестве его побуждающего мотива наличествовал обман. Поскольку некоторым экс-культистам скорее будет требоваться аннулирование, нежели развод, из-за религиозных ценностей и заповедей, возможность аннулирования следует полностью изучить. В недавнем случае аннулирование было дано на основании показаний свидетеля-профессионала о том, что брак был заключен по приказу культового лидера и, таким образом, вступление в брак не было связано со свободной волей и согласием пары.
Дети
Второй аспект семейной структуры, которым часто приходится заниматься, имеет дело с детьми. Опека над детьми, права посещения, образование и религиозная практика находятся среди тех спорных вопрсов, которые могут возникнуть (Greene, 1989; Kandel, 1987(1988). Случаи, имеющие отношение к расторжению браков людей со смешанной религией предлагают руководство и юридический прецедент.
Если экс-культистобращается за юридической опекой, правами посещения или ограничением деятельности члена культа, многое будет зависеть от экспертного свидетельского показания относительно практики группы и ее воздействия на ребенка. В зависимости от возраста и обстоятельств ребенка, может быть показано, что групповая практика может быть вредной для наилучших интересов ребенка. При надлежащем использовании экспертного свидетельства принимались решения, по которым родителю, вышедшему из культа, даровалась единственная опека, и, в некоторых случаях, налагались ограничения на контакты ребенка с родителем, оставшимся в деструктивной группе, или на участие в деятельности группы.