Из-за своего ощущения, что он неудачник, потому что ушел из группы, он неосознанно подрывал свою способность преуспеть в новых проектах. Благодаря своему неосознанному ощущению того, что его заманили в капкан культа, он боялся новых обязательств. После некоторого периода терапии он был в состоянии начать говорить об антисоциальной, даже уголовной деятельности, которой он был занят, находясь в культе. Он чрезвычайно стыдился этого поведения, и ему помогло напоминание о том, что эти действия были навязаны насильно его культовым лидером в качестве служения “более великому благу”. Его отвращение к этой незаконной деятельности и позиции группы относительно нее фактически, в конечном счете, сыграло свою роль в его решении уйти. Временами во время терапии его крайне моралистическое поведение вело к ощущению, что терапевт не был “в нормальном состоянии”; это поведение фактически было отражением его собственного чувства никчемности и служило “прикрытием” его ощущения стыда или характерологической защитой против него.
ОСОЗНАНИЕ ПОРОЖДАЕМЫХ КУЛЬТОМ ЭМОЦИЙ
В культе эмоциями манипулируют другие. Когда культисты покидают группу, они продолжают ощущать себя неспособными контролировать свои аффекты. В то время, как одни культисты будут казаться испытывающими недостаток аффекта, другие будут выглядеть переполненными своими эмоциями. Например, человек, который ушел из группы массовой терапии незадолго до того, как обратиться к лечению, все время чувствовал себя встревоженным. Он казался выпрыгивающим из собственной “шкуры”, ожидая, что его “прибьют гвоздями” те, с кем он вступил в контакт. В его группе членов записывали на видеопленку, затем разбирали по косточкам лидер и другие члены. Помимо тревоги, он страдал от периодической депрессии. Напряженность этих чувств не была замечена до его культовой вовлеченности. Этого творческого человека отговорили от продолжения его художественной профессии, и в течение некоторого времени для него было трудно вернуться к своей карьере из-за порожденного культом ощущения, что занятие его видом искусства было “эгоистичным”, и потому, что он боялся критики других. По иронии судьбы, именно обещание увеличенной творческой способности соблазнило его участвовать в занятиях этого культа в первую очередь. Только после изучения того, как культ манипулировал им, этот молодой человек был в состоянии начать преуспевать в мире искусства.
Многие бывшие культисты, особенно из нового века, массовой терапии или других культов, которые нарушают естественные границы и защитные механизмы своих членов, описывают постоянное чувство переполненности эмоциями. Гальперин (Halperin, 1992) отмечает, что некоторые бывшие члены первоначально кажутся находящимися в состоянии какой-то мании. Другие, особенно из религиозных групп, выглядят страдающими от симптомов, связанных с депрессией. Они описывают чувство, изнуряющее ощущением вины и стыдом; они полагают, что больше не являются “хорошими” людьми и теперь находятся на пути в ад. Экс-культисты культов, которые требуют длительных периодов монотонного пения, медитации, способности вызывать зрительные образы или других гипнотических методик, часто выглядят отрешенными от своих эмоций. Они страдают от тревоги относительно впадения в трансовые состояния непроизвольно; в результате у них имеются трудности с сосредоточенностью и другими познавательными способностями. Те, кто испытывал неоднократное словесное, физическое или сексуальное насилие, часто развивают некоторые из группы симптомов (классифицируемых как пост-травматический стрессовый синдром), включая воспоминания, ночные кошмары, амнезию, фобии, тревогу, депрессию, эмоциональное онемение, стыд, чувство вины, отвращение к самому себе и социальное отчуждение.
Большинство бывших культистов страдают от сильного чувства одиночества. Они были постоянно окружены другими в культе и побуждались идентифицировать себя с лидером. Культовые дружбы обычно бывают обусловленными, основанными на лояльности индивида к культу. Для некоторых впоследствии при лечении открывается, что частью культовой привлекательности была возможность уйти от чувства одиночества, которое развилось в раннем детстве и юности. В любом случае, группа бывших культистов является полезным приложением к индивидуальной терапии для тех, кто чувствует себя одиноким или изолированным от других, имеющих похожий опыт.
С одиночеством связаны чувства печали и горя - ощущение потери жизни, которая обещала полное совершенствование. Бывшие культисты оплакивают потерю периода своей жизни, который казался осуществляющим их идеализм. Печаль - здоровая реакция на потерю. Бывшим культистам необходимо прийти к соглашению с тем, как их нормальный идеализм и возможная юношеская грандиозность эксплуатировались и разрушались культом. Для некоторых печаль сосредотачивается на годах утраченных возможностей, пока они были в культе, например, они не имели возможности вступать в приносящие удовлетворение отношения, иметь детей или приобретать карьерные умения.
Через некоторое время часто проявляется выражение интенсивного гнева в отношении культового лидера и/или желание действовать против культа. Социальное или юридическое действие часто рассматриваются как прогрессивный шаг. Чем направлять гнев прежде всего на самого себя, бывший культист теперь предпринимает конструктивные действия против манипуляторов или, посредством просвещения, удерживает других от того, чтобы быть пойманными в ловушку.
Бывшие культисты обычно испытывают тревогу. Одна женщина говорила мне: “Самой трудной вещью, с которой мне пришлось столкнуться, для меня является чувство, что я больше не защищена от сил внешнего мира”. Трудно оказаться лицом к лицу с миром без волшебных сил культового лидера и защитных механизмов постановлений церковного совета, монотонного пения, медитации и так далее. Однако, раз уж он оказался вне культа, бывший культист больше не нуждается в том, чтобы испытывать обусловленную тревогу, что все может быть отнято у индивида в любое время на основании склонностей культового лидера. Экс-культисты иногда боятся своей слабости после ухода из группы. Это не только из-за переживаемых ими симптомов, но также из-за того, что члены семьи или друзья обращаются с ними так, точно они сделаны из фарфора и их легко разбить. Для экс-культистов важно видеть, что если они выжили после своего культового опыта, они пережили самую трудную часть. Теперь они могут начать выздоравливать.
НАЧАЛЬНАЯ ОЦЕНКА: ПОНИМАНИЕ КОНТЕКСТА
Все те, кого рекрутируют культовые группы, не обязательно живут под влиянием контроля сознания. Наоборот, некоторые индивиды вовлечены в чрезвычайно контролируемые отношения, которые могут не являться культами. Для меня стало ясно, что в смысле терапевтического воздействия важно не то, покинул ли человек группу, которая подходит под определяющие границы культа, а то, реагирует ли этот индивид на участие в данной группе определенным образом, как описано в этой главе. То есть, дело не в самой группе, а в конкретной реакции индивида на давление группы, пока он в ней находится, и на опыт ухода из этой группы. Сиркин и Уинн (Sirkin & Wynne, 1990) описывают культовые отношения как похожие на folie a deux (сумасшествие вдвоем).
После того, как он убедился, что клиент находился действительно в ситуации с крайними требованиями и фактически контролировался извне в этой ситуации, для терапевта важно “нормализовать” послекультовые симптомы и эмоции. Экс-культистам необходимо знать, что их реакции обычно связаны с культовыми предположениями, практикой и манипулированием, а также с их действительным отделением от культа.
После оказания бывшим культистам помощи в понимании того, что отделение от их культа в норме может породить разнообразие симптомов и эмоций, клиницисту следует начать сосредотачиваться на том, как эти симптомы могут быть связаны с некоторыми факторами. Факторы, которые следует обдумать, включают опыт индивида в культе, природу культа, длительность и напряженность вовлеченности, тип ухода из группы и степень эмоциональной поддержки и понимания, полученных после ухода. Например, соматические жалобы могут быть связаны с культовым предположением о том, что тело человека будет гнить или человек подхватит серьезную болезнь после ухода из группы. Боязнь несчастных случаев, смерти или отрицательных жизненных обстоятельств может иметь отношение к культовым предположениям и общей напуганности бедствием теперь, когда предполагаемая культовая защита больше не существует в жизни бывшего члена. И как упоминалось прежде, для некторых довольно-таки болезненно рассматривать перспективу проживания своей жизни без защиты. Гомосексуала, например, заманили в культ обещанием лидера, что следуя ее практике, он будет в безопасности от СПИДа.
Многие бывшие культисты страдают от сексуальных трудностей после того, как их принуждали к безбрачию в течение многих лет или ими сексуально манипулировали, или подвергали сексуальному насилию внутри культа. Это создает трудности в том, чтобы полагаться на новые отношения. Экс-культисты обычно чувствуют себя недобно в общественных ситуациях; к своей тревоге, они часто обнаруживают, что ведут себя в манере, считающейся “правильной” в их культе. Это поведение, однако, обычно резко противоречит их докультовому поведению и послекультовым ценностям.